Паисий Святогорец

- Геронда каким образом возделывается смирение?

- Смирение возделывается: любочестием и возделывается, удобряемое навозом падений. Любочестный человек всё, что имеет хорошего, приписывает Богу. Видит множество благодеяний Божих и понимает, что он их недостоин, смиряется и постоянно славословит Бога И чем больше смиряется и прославляет Бога, тем сильнее на него изливается Божественная Благодать. Это добровольное смирение. А смирение, которое происходит от непрестанных падений, - вынужденное смирение.

Несомненно, добровольное смирение имеет большую ценность, чем вынужденное. Оно подобно участку плодородной земли, на котором деревья растут без удобрений и навоза и дают вкусные плоды. Вынужденное же смирение похоже на скудную почву, где, чтобы получить урожай, нужны и удобрения и навоз, и, опять же, плоды будут не такими вкусными.

- Геронда мне тяжело приходится, когда из-за дурного обхождения с кем-то я унижаю себя в глазах других и вынужденно смиряюсь.

- Вынужденным смирением ты оплачиваешь хоть часть того долга, который накапливаешь своими грехами. Однако нужно начать добровольно смиряться.

- А я нахожусь в очень тяжёлом состоянии. Меня мучают плотские помыслы, и я впадаю в уныние. Боюсь, что никогда не выйду из этого состояния.

- Мужайся, добрый мой человек, и в конце концов Христос победит. Пой: "От юности моея враг мя искушает, сластьми палит мя: аз же надеяся на Тя Господи, побеждаю сего". По сути, не так уж и виновата бедная плоть, виновата гордость. На самом деле, у тебя много достоинств, которые, конечно, дарованы Богом, но из-за некоторого нерадения и невнимательности враг находит удобный момент и ввергает тебя в гордость. И вместо того чтобы омывать своё лицо слезами радости и благодарности к Богу, ты орошаешь его слезами скорби и печали. Отсюда следует такой вывод: если мы не смиримся добровольно, то нас смирят принудительно, поскольку Благой Бог нас любит. Итак, мужайся, чадо моё, и Христос победит. "Аще бо паки возможете, и паки побеждени будете: Яко с нами Бог". Буря пройдёт и принесёт за собой много хорошего. Ты лучше узнаешь себя, смиришься вынужденно, и, согласно духовным законам, на тебя обязательно придёт Благодать Божия, которой раньше мешала гордость.

Мы пока ещё не познали себя. Если познаем, душа наша станет ликовать, и будет смиренно просить милости Божией. Познание себя рождает смирение. Потому что, чем больше человек узнаёт себя, тем шире раскрываются очи его души и он лучше видит свою великую немощь. Познаёт своё убожество и свою неблагодарность, а вместе с тем великое благородство и милосердие Божие. Оттого он внутренне сокрушается, смиряется до земли и начинает сильно любить Бога.

- Геронда, может человек смиряться рассудочно, но при этом сердцем не смиряться?

- Раньше в монастырях и во многих домах двери были очень низкие, и человеку, чтобы войти внутрь, надо было наклоняться: если он не наклонялся, бился головой о косяк. Так что приходилось сгибаться и волей-неволей задумываться и в другой раз не зевать, чтобы себя не изуродовать и не опозориться перед людьми. Этот пример показывает, что рассудочное смирение подходит только для того, чтобы уберечь голову и не потерять репутацию. Позавчера пришла одна сестра и говорит мне: "Геронда, игуменья мне сказала, что, когда я пою, хвалюсь своим голосом, с того момента я держу это в уме и стараюсь петь смиреннее". "Ты поняла то, что тебе сказала игуменья? - говорю я ей - Ты должна почувствовать и осознать эту слабость и захотеть от неё избавиться. Потому что если твоё старание не хвалиться своим голосом будет чисто внешним, только для того, чтобы игуменья больше тебе не делала замечаний, то можешь дойти до того, что станешь не просто хвалиться своим голосом, но гордиться собой".

- Геронда, хотя я и привожу на ум смиренные помыслы, но в глубине меня, внутри, есть некоторое самопочитание. Как может одно сочетаться с другим?

- Ты просто приводишь на ум смиренные помыслы, но эти помыслы не доходят до сердца. Если бы они затрагивали твоё сердце, то внутренне бы изменяли тебя добрым изменением и ты бы теперь была ангелом Сердечное смирение - это всё. Что говорит авва Исаак? "Совершенно же смиренномудр тот, кто не имеет нужды мудрованием своим изобретать способы быть смиренномудрым... но без принуждения таков в сердце своём"

- Геронда, если человек сам себя смиряет, укоряет и говорит. "Я ущербный, никчёмный, пропащий человек и т. п.", этим он помогает себе стяжать смирение?

- Самому себя человеку легко укорять, но он с трудом принимает упрёки от других. Сам про себя он может говорить: "Я жалкий, самый грешный, самый худший из всех человек", но при этом от других не может принять ни одного замечания. Когда человек сам спотыкается и падает, пусть ему будет больно, но он не сильно расстраивается. Или если его ударит кто-нибудь из тех, кто его любит, опять же скажет: "Ладно, ничего страшного". Но если его чуть оцарапает или толкнёт человек, который ему несимпатичен, вот тогда да! Он станет вопить, делать вид, будто ему больно, что он не может встать!

Когда я жил на Синае, там был мирянин по имени Стратис Если ты ему кричал: "Господин Стратис", он отвечал: "Какой господин? Грешный, грешный Стратис зови". Все говорили: "Какой смиренный человек!" Однажды он проспал утром и не встал вовремя на службу. Кто-то пошёл его будить. "Стратис, ты всё спишь? Уже Шестопсалмие прочитали. Ты, что не пойдёшь на службу?" Он как стал кричать: "Да у меня благочестия больше, чем у тебя, и ты будешь мне говорить, чтобы я шёл в церковь?" Кричал как сумасшедший... Даже схватил ключ от двери - такой большой, как от амбарного замка, - и замахнулся на человека, потому что задели его самолюбие. Люди, которые слышали, как он кричал, потеряли дар речи, ведь все считали его очень смиренным и брали с него пример. Опозорился Стратис Видишь, что делается? Сам себя называл грешным, но едва задели его самолюбие, просто озверел!

Другой человек в Эпире подправил церковь. Сам он говорил, что ничего особого не сделал, так подмазал кое-где. Но когда я ему сказал: "Ладно, «подмазал». Кое-что всё-таки сделал", вот он разозлился! "Можно подумать, ты бы сделал лучше, - стал говорить. - Я знаю, что значить строить, не какой-то там плотник, как ты. Мой отец сам брал подряды!"

Самому себя легко смирять, но это не значит, что у человека есть настоящее смирение.

- Геронда, что такое настоящее, подлинное смирение?

- Когда другой тебя унижает, и ты это принимаешь, вот тогда у тебя подлинное смирение, потому что подлинное смирение - это смирение на деле, а не на словах. Однажды святой Косма Этолийский спросил людей, которые собрались вокруг него: "В ком из вас нет гордости?" "Во мне", - сказал один человек. "Подойди-ка сюда, ты, в котором нет гордости, - говорит святой Косма — Отрежь-ка один ус и ступай на площадь". "Э-э, это я не могу сделать", - отвечает тот. "Ну тогда у тебя нет смирения", - говорит ему святой. Святой Косма этим хотел сказать, что необходимо деятельное смирение.

- Вот и я, когда меня задевают, отвечаю.

- Не имеешь смирения, поэтому и отвечаешь. Посмотри, какое было смирение у аввы Моисея? Когда его рукоположили во священника, архиепископ захотел его испытать и сказал клирикам "Когда войдёт авва Моисей в алтарь, гоните его вон и идите за ним, чтобы услышать, что станет он говорить". Едва авва Моисей вошёл в алтарь, его стали гнать: "Ступай вон, эфиоп". "По правде с тобою сделано, чернокожий эфиоп, - сказал себе авва Моисей, - ты не человек, зачем же ходишь с людьми"! Он не обиделся, не разгневался.

- А может человек не иметь смирения, но быть кротким и не отвечать, когда его оскорбляют?

- Смиренный человек кроток. Но это не значит, что кто кроток, тот и смирен. В кротости должно быть и смирение, потому что если его нет, то человек может внешне казаться кротким, но внутри быть исполнен гордости и говорить о других: "Они ненормальные, нечего на них и внимание обращать, пусть себе говорят!" Как тот монах, которого отцы никогда не видели разгневанным и который никогда не отвечал, если ему досаждали. Поэтому однажды его спросили: "Какой помысел он всегда имеет в сердце своём, что, подвергаясь оскорблениям или перенося от кого-либо обиду, он показывает такое долготерпение?" На что тот отвечал: "Мне ли обращать внимание на их недостатки... Это лающие псы". То есть он презирал других.

- Геронда, что мне поможет в стяжании деятельного смирения?

- Как стяжать смирение? Тебе слово, а ты десять? Не терпишь ни малейшего упрёка? Знаешь что, дорогая, когда тебе даётся возможность смиряться, смиряйся. Твоё лекарство состоит в том, чтобы вести себя просто, смиренно, как земля: принимать и дождь, и град, и мусор, и плевки, если хочешь освободиться от своих страстей. Унижения от других помогают человеку быстро освободиться от своего ветхого "я", если он их принимает.

- Мне, геронда, нужно много смирения.

- Пойди, купи. Есть много людей, которые продают смирение, даже отдают просто так, только бы ты этого желала...

- Кто они, геронда?

- Это люди, которые, не имея доброго духовного расположения, поступают с нами грубо и своим поведением нас унижают. Смирение нельзя купить у бакалейщика, как продукты. Когда мы просим: "Боже, дай мне смирения" - это не значит, что Бог возьмёт совок и начнёт каждому отсыпать: "Килограмм смирения тебе, полкило - тебе". Бог попустит, чтобы появился грубый человек и поступил бы с нами сурово, или Бог отнимет от другого Свою благодать и этот человек станет нас оскорблять. Это будет для нас испытанием, и если хотим стяжать смирение, то будем трудиться. Но мы не думаем о том, что это Бог попустил, чтобы наш брат сделался злым ради нашей пользы, и гневаемся на брата. И, хотя просим у Бога смирения, не пользуемся благоприятными возможностями, которые Он нам предоставляет для смирения, но возмущаемся и негодуем. По-хорошему, мы должны быть признательны тому человеку, который нас смиряет, потому что он самый наш большой благодетель. Кто в молитве просит у Бога смирения, но не принимает человека которого ему посылает Бог для смирения, тот не знает, чего просит. Когда я жил в монастыре Стомион, то в Конице жил один священник, который очень меня любил, ещё с того времени, когда я был мирянином. Как-то в воскресенье я пошёл в Коницу на литургию. В церкви было много народа. Я, как обычно, пошёл в алтарь и, когда входил, сказал про себя: "Боже мой, возьми всех этих людей в рай, а мне, если хочешь, дай там хоть один маленький уголок". Когда подошло время причастия, священник, который обычно причащал меня в алтаре, поворачивается в мою сторону и громко говорит: "Выйди из алтаря, будешь причащаться вместе со всеми последним, потому что ты недостоин". Я вышел из алтаря, не говоря ни слова. Встал на клирос и стал читать молитвы ко святому причащению. Подходя последним к причастию, я говорил про себя: "Бог просветил священника, и он открыл мне, кто я на самом деле. Господи Иисусе Христе, помилуй меня, скотину". Едва я причастился, почувствовал внутри великую сладость. Когда Божественная литургия закончилась, священник подошёл ко мне в сокрушении: "Прости меня, - говорит. - Не знаю, как это случилось! Ведь я никогда не ставил впереди тебя ни своих детей, ни матушку, ни себя самого. И как это со мной произошло?" Он кланялся мне до земли, просил прощения, пытался мне целовать руки. "Отец, - ответил я, - не переживай. Ты не виноват, виноват я. Бог тебя использовал, чтобы испытать меня". Священник не мог понять, что я ему говорю, и, мне кажется, я его так и не убедил. Причиной же происшедшего была моя молитва

И вы, когда видите, что какая-нибудь сестра выходит из себя и грубо с вами разговаривает, знайте, что, в большинстве случаев, причиной тому ваша молитва. Так как вы просите у Бога смирения, любви и т. д., то Бог отнимает ненадолго Свою благодать от сестры, и та унижает вас и расстраивает. Таким образом, вам предоставляется возможность сдать экзамен на смирение, на любовь. Если смиритесь, получите пользу. Что касается сестры, то она получит двойную благодать: во-первых, за то, что Бог отнял у неё благодать, чтобы испытать вас, и, во-вторых, потому что она смиряется, видя своё прегрешение, и просит прощения у Бога. Так что, и вы возделываете смирение, и она становится лучше.

- Геронда, когда я согрешаю и вижу, что другие могли бы меня предостеречь от этого, то предъявляю к ним претензии.

- В вопросе собственного исправления требования надо предъявлять только к себе самому. А ты ведёшь себя как маленький ребёнок, у которого одни требования.

- Когда же я повзрослею, когда пойму, что у меня есть и обязанности?

- Когда умалишься! То есть когда взрастишь смирение и любовь.

- Авва Исаак пишет: "Умаляй себя во всем пред всеми людьми" (Исаак Сирин).

- Как этого достичь?

- Смиренным расположением Когда в семье, в монастыре и т. д. есть дух соперничества в духовном совершенствовании, когда один смиряется перед другим, то каждому от этого польза как в древней Церкви, где исповедь была публичной, от чего все получали пользу. Кто смиряется, получает от Бога благодать и потом помогает другим Смиренное расположение никогда не уязвляет другого, потому что у смиренного человека всегда есть любовь.

- Что может мне помочь почувствовать себя ниже всех сестёр?

- Чтобы чувствовать себя ниже всех сестёр, думай о том, как много дарований дал тебе Бог, а ты их не удвоила. Говори себе: "Я только в деревянное било научилась бить, а свои таланты так пока и не смогла удвоить".

Когда человек видит себя ниже всех, в самом низу... вот тут возносится на Небо. А что делаем мы? Сравниваем себя с другими и делаем вывод, что стоим выше их. "Я лучше этого, - говорим, - и лучше того... Я-то и не то, что он..." Как только в нас поселяется помысел, что другой человек ниже нас, мы закрываем себя для помощи Божией.

- Геронда, когда я признаю добродетель другого, в этом есть смирение?

- Конечно, если ты почитаешь и любишь человека, имеющего добродетель, это значит, что у тебя есть смирение и ты на самом деле любишь добродетель. Знак духовного преуспеяния ещё вот в чём: что-то хорошее, что есть в тебе, ты не считаешь важным, а самомалейшее добро в другом считаешь гораздо выше твоего, то есть всегда ценишь добро в другом Тогда на тебя сходит обильная Благодать Божия. Потому тот, кто считает других выше себя, тот выше, потому что на нём почивает Благодать Божия.

У всех людей есть недостатки, есть и добродетели, которые они либо унаследовали от своих родителей, либо стяжали подвигом: в ком-то на десять процентов, в ком-то на тридцать, в другом на шестьдесят, в ином на девяносто. Следовательно, от каждого человека можно научиться чему-то хорошему, приобрести пользу и помочь другим. С другой стороны, в этом и состоит православный дух. Я и от малых детей получаю пользу, хоть и не показываю этого, чтобы они не возгордились и не повредили себе.

- Какое самое высокое делание для монаха, геронда?

- Разве ты не помнишь, что ответил авва Сисой тому монаху, который сказал ему, что его ум всегда с Богом? "Это не важное дело, важно видеть себя «ниже всей твари» .

- Как можно, геронда, чувствовать себя "ниже всей твари?

- Однажды я пытался понять, какому бы животному себя уподобить, и нашёл, что навозному жуку. Но, когда я повнимательнее посмотрел, чем он занимается, то понял, что я хуже него. Знаешь, что делает навозный жук? Находя на дороге навоз, он его разбивает на кусочки, делает из этих кусочков шарики и скатывает их на обочину. Так он очищает дорогу. Видя, что он делает, я сказал себе: "Ты хуже навозного жука, потому что он, мелкое насекомое, очищает от навоза дорогу, а ты, которого Бог сотворил человеком, своими грехами собираешь навоз в «храме Божием» (см 1 Кор. 3,16; 2 Кор. 6,16.)". Хочу сказать, что человек, думая о благодеяниях Божиих и видя, что он их недостоин, всё больше себя считает заслуживающим наказания, видит себя худшим всех людей, худшим животных, даже худшим самого диавола. Он говорит сам себе: "Диавол один раз согрешил помыслом, а я согрешаю каждый день и помыслом, и чувствами. Значит, я хуже него".

- Не опасно ли считать себя хуже диавола?

- Опасно только для того человека, у которого нет духовного дерзновения и который легко приходит в отчаяние. Такой человек должен говорить диаволу: "Каким бы я ни был, всё равно я лучше тебя. Христос меня не оставит, я надеюсь, что Он меня спасёт". А имеющий духовное мужество может сказать так: "Диавол хорошо делает свою работу, но что делаю я?"