Нужны ли формальные критерии подготовки к Причащению?

На протяжении многих лет приходится сталкиваться с типичными ситуациями. Человек приходит в Церковь с мировоззренческим вопросом, а в ответ слышит: три дня попостись, прочитай три канона и приходи причащаться, сам все поймешь. Бабушки, готовя своих внуков к Причащению, как и раньше, говорят им не о Христе и Евангелии, а о том, чего нельзя кушать и что нужно прочитать.

Подготовка к Причащению необходима, в этом нет никакого сомнения. Человек готовится, приступая к любому делу, и успех дела часто зависит от подготовки. Тем более необходимо готовиться к центральному, осевому таинству Православной церкви. Вопрос в том, что является такой подготовкой?

Готовится ли к Причастию умирающий человек, которого родные накормили перед самым приходом священника? Несомненно. Это видно по его глазам и по той жажде, с которой он встречает Святые Дары. Готовится ли к Причастию пятилетний ребенок, еще не умеющий читать, тем более, по-славянски, но услышавший от родителей, что завтра им предстоит очень важное событие? Конечно, готовится, его подготовка может быть глубже, качественнее, чем у многих взрослых.

Готовится ли к Причастию человек, впервые сбросивший с себя груз многолетних грехов на исповеди, и, еще не зная ни о каком правиле, подведенный к Чаше? Такой подготовке позавидует любой «старо-верующий». Эти случаи объединяет одно, все трое не прочитали Последования ко Святому Причащению и не постились, как положено.

Подготовка к Причастию – это не вычитывание и говение, это – предвкушение таинства, внутренний настрой на Причащение, размышление о его значении, проверка состояния своей души. Подготовка — это стяжание того самого страха Божия и веры, о которых говорит священник перед чашей. Подготовка к Причащению начинается с того момента, когда человек захотел причаститься и заканчивается самим Причастием, а не ограничивается каким-то определенным временем перед сном, или после просыпания. Иногда приходится слышать от верующих, в ответ на вопрос: «готовитесь ли Вы причащаться?», ответ: «Уже подготовилась, батюшка».

Подготовка к Причастию неотделима от христианской жизни, христианского мироощущения и состояния души. Справедливости ради надо сказать, что об этом упоминается в проекте документа: «При подготовке ко Святому Причащению необходимо помнить, что целью говения является не внешнее выполнение формальных условий, но обретение покаянного состояния души, искреннее прощение и примирение с ближними… Не допускается причащаться в состоянии озлобленности, гнева, при наличии тяжелых неисповеданных грехов или непрощенных обид. Дерзающие приступать к евхаристическим Дарам в таком помраченном состоянии души сами подвергают себя суду Божию». Всего два предложения, а ведь это – самое главное.

Говение, евхаристический пост и чтение Последования, — это только инструменты подготовки, а не сама подготовка. Церковь внимательно сохранила тексты молитв святых, чтобы предложить их тем, кто не находит в своей душе нужных слов. Опыт поста дает она тем, кто сам не имеет должной решимости к воздержанию. Но, таков закон закваски, от которой предостерегал нас Христос (Мф.16,6): мы охотно заменяем настоящее, но невидимое, внутреннее делание, тем, которое хорошо видно как нам, так и окружающим, потому, что оно внешнее. Так легче.

Подмена подготовки к Причащению формальными требованиями имеет еще одно, более разрушительное следствие. Как-то я задал вопрос одной женщине, готовящейся к Причащению: «Достойны ли Вы Причастия?» Нисколько не сомневаясь, она твердо сказала: «Да, конечно». «А читали ли Вы Последование ко Святому Причащению?» «Да, все что положено вычитала!» Но ведь, в этом последовании в каждой молитве мы встречаем одну и ту же мысль: «Во причастие святынь Твоих како вниду, недостойный?» «Твоего Пречистаго Тела и Божественныя Крове недостоин есмь, Христе, причащения» «от еже недостойне тем причащатися» «Вем, Господи, яко недостойне причащаюся»… и т. д. и т. д. Этот случай не единичный. То же суждение о собственном достоинстве я слышу на протяжении всех лет священнического служения. Как могло возникнуть такое недоразумение? Человек читает длинное правило, в каждой молитве которого называет себя недостойным подойти к Чаше, а когда это правило заканчивается он приобретает убеждение, что в результате этого чтения стал достойным.

Недостоинство, о котором говорится в молитвах связано не только и не столько с личными грехами. Недостоинство – это та пропасть, которая разделяет человека, природа которого искажена грехом, и Бога. Причащение способно преодолеть эту пропасть, соединить их. Потому оно так и называется Причащение, приобщение. Но Бог зовет человека к приобщению не потому, что тот, совершив подвиг говения и «вычитывания», стал чистым и достойным самого Бога, а не смотря на его недостоинство.

Мы должны подойти к Чаше с ощущением недостоинства, чтобы воспринять великую милость Божию, преодолевающую пропасть между нами. В этом нам должно помочь последование, ведь оно разъясняет нам наше недостоинство. Мы же подходим к Чаше в спокойствии и уверенности, что причащаемся по праву, достойно, потому что прочитали последование и сделали все, «как положено».

Превратив подготовку к Причащению в исполнение формального правила, мы, фактически, уверяем себя в том, что его исполнением «зарабатываем» себе право на Причащение, а значит равенство с Самим Богом. Это богоборчество, скрытое за удобной маской фарисейства?

Проект документа содержит прекрасный исторический обзор разных эпох в истории Церкви и разных подходов к подготовке к таинству Причащения. Но необходимо не просто констатировать разность подходов в разные времена, а проанализировать причины возникновения такого разнообразия. Увидев, что наше время совсем не похоже, ни на дореволюционное, ни на советское, мы поймем, что подходы к подготовке к Причащению, выработанные тогда, сейчас неприменимы.

Конечно, речь не идет об отмене формальных правил подготовки к Причащению. Да это и невозможно, ни «снизу», ни, тем более, «сверху». Речь о том, чтобы основное внимание, и в пастырской деятельности и в предлагаемом проекте документа, уделить самой подготовке к Причащению, а не формальному ее выражению; индивидуальной ответственности человека за свою христианскую жизнь, а не внешним признакам этой жизни.