6 июня 2023 года в Санкт-Петербургской митрополии состоялись торжества, посвященные 35-летию церковного прославления святой блаженной Ксении Петербургской, подвижницы благочестия, задолго до официального прославления признанной святой сознанием церковного народа.
В храме в честь Смоленской иконы Божией Матери на Смоленском кладбище состоялось торжественное богослужение, которое возглавил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Варсонофий в сослужении епископа Выборгского и Приозерского Игнатия, епископа Тихвинского и Лодейнопольского Мстислава, епископа Кронштадтского Назария, епископа Петергофского Силуана. Присутствовали губернатор Санкт-Петербурга А. Д. Беглов, председатель Законодательного собрания Санкт-Петербурга, Н.Бельский и другие высокопоставленные лица. Едва ли не впервые в Смоленском храме пел смешанный хор Санкт-Петербургских духовных школ под управлением Раисы Гундяевой.
На Смоленском кладбище был освящён митрополитом Варсонофием и открыт памятник блаженной Ксении.
В преддверии праздничных торжеств в Доме молодежи Василеостровского района состоялись 1 Ксенинские чтения.
Такими почестями воздает мир той, которая при жизни отреклась не только от всяких почестей, но и вообще от всего — от звания, имущества, разума, имени и даже пола, ставшей, возможно, одним из самых совершенных исполнителей почти непостижимой для нас заповеди Христа — "отвергнись себя, возьми крест свой и следуй за мной" (Мф.16, 24, Мк., 8.34, Лк., 14, 27).
Блаженная Ксения Петербургская — удивительная, парадоксальная святая. Её подвиг уникален даже для такого парадоксального христианского подвига, как юродство во Христе. Она жила во вполне исторические и не столь уж отдаленные от нас времена — во второй половине 18 века, времени, от которого сохранилось немало достоверных исторических документов. И подвиг блаженной Ксении протекал не где-то в глуши, не в тишине затвора, но на улицах и площадях столицы Российской империи, Её знали и видели очень и очень многие. И тем не менее мы не знаем не только дня её рождения, но и дня смерти, хотя во всех жизнеописаниях подвижницы говорится, что её погребение происходило при огромном стечении народа. День памяти блаженной Ксении — это день её тезоименитства, день памяти преподобной Ксении 6 февраля и день её прославления 6 июня.
У нас практически нет ни одного документально подтвержденного свидетельства ни о жизни блаженной Ксении, ни о жизни её супруга Андрея Фёдоровича. Все, что мы знаем о ней — это свидетельства устного предания, постепенно становившегося письменным. отсюда и расхождения — мы знаем её как Ксению(Аксинью) Григорьевну, но в преданиях о ней она часто называется Аксиньей Ивановной, а супруг её, известный нам, как Андрей Фёдорович, называется также Андреем Петровичем или Андреем Григорьевичем.
При этом очевидно одно — Ксения рано овдовела, а смерть её супруга была скоропостижной. Детей у них не было. Ранние жизнеописания подвижницы неизменно говорят о горячей взаимной любви, связывавшей супругов. Так очевидно и было. Тем более, что из истории и литературы мы знаем немало примеров, когда соединенные глубокой взаимной привязанностью супруги не имеют детей. В то же время скоропостижная кончина считалась в прошлом знаком гнева Божия, мы и сейчас молимся об избавлении от напрасной (т.е. внезапной) смерти. Само слово "напрасная смерть" весьма многозначительно. Не указывает ли оно на то, что жизнь, внезапно оборвавшаяся, как бы незавершенная и прожита была без цели, зря, напрасно в нашем сегодняшнем понимании, и наследием её должен стать ад. Несомненно, что смерть любимого супруга, горе от потери его и ужас перед грозящей ему посмертной участью был тяжелейшим испытанием для молодой вдовы. От горя она, как пишут о ней, едва не лишилась рассудка, но Бог хранил свою избранницу, и, думается, что внезапная смерть супруга, как и рождение евангельского слепорожденного была не по грехам его, но ко спасению, и к явлению славы Божией на избраннице Божией, блаженной Ксении.
Глубочайшая скорбь её послужила к глубочайшему озарению, деятельному постижению евангельских заповедей, которые мы едва понимаем. Так, все мы знаем из Писания и слов самого Господа, что супруги составляют одну плоть, что в супружестве двое становятся одним (Ср. напр. Мф., 19,5-6). Кто в наше время понимает эти слова Христа, когда супружеские союзы расторгаются едва ли не по любому поводу. А блаженная Ксения, быть может, единственная в своем горе, ощутив, как её как будто пополам разрезали, поняла эти слова Христа буквально, т. е. как должно. Ведь если двое становятся одной плотью в супружестве, то, хотя умер один, то так же верно будет сказать, что умер другой, а тот, кто умер, на самом деле жив. Ведь невозможно жить половинной жизнью. Если умер Андрей Фёдорович, а осталась живой его супруга, то также логично будет сказать, что Андрей Фёдорович жив, а Ксения Григорьевна умерла, если они были одной плотью. А Ксения всеми силами души хотела, чтобы её супруг был жив, чтобы он покаялся и спасся.
Редко кто смотрит на историю блаженной Ксении, как на историю совершенной супружеской любви, которая не может даже помыслить, как можно жить без любимого. Самым дорогим для Ксении был её супруг, и поэтому, когда он умер, ей стало ничего не нужно в этом мире, потому что она, потеряв любимого супруга, она как бы сама умерла, и ей нужно было только одно, чтобы жив был её внезапно умерший супруг. Она жила не для него, она сама стала им, а ему тоже в этом мире не было нужно ничего, кроме покаяния и спасения. И ради того, чтобы возлюбленный её супруг, покаялся и спасся, чтобы жизнь и смерть его не была напрасной, Ксения и предприняла свой 45-летний уникальный, непостижимый подвиг на улицах и площадях Северной столицы.
Именно потому, что она являла собой образ совершенного супружества, она так часто и являла свою благодатную помошь в устройстве семейной жизни, и, когда жила на земле и продолжает оказывать её по преставлении в иной мир. Поистине, на Ксении исполнились слова апостола, что "безумное Божие премудрее человеков (1 Кор.1, 25).
Она осталась навсегда по видимости безумной, но в своем мнимом безумии подлинно обрела Премудрость Божию. Для нас едва понятны слова Христа о птицах, которые ни жнут, ни собирают в житницы, а Ксения, раздав все свое имущество, на упреки близких, сомневавшихся, чем она будет жить, раздав все совершенно просто и естественно отвечала, как учил Христос: "Господь и птиц не оставляет без пропитания, а я не хуже птиц". И не только говорила, но и жила 45 лет всей своей жизнью утверждая истинность того, чему учил Христос, именно того, что так часто кажется нам сомнительным.
Она отреклась от всего, но вместо этого обрела Бога, с которым возможно все. Таков плод подлинного отречения от себя и взятия на себя Креста — евангельские слова при этом как бы сами собой оживают.
Надо помнить и о времени, когда совершала свой подвиг блаженная Ксения. Это было время расцвета, как считают, Российской империи. Но при этом духовное так умалялось, материальный успех ставился во главу угла, земное явно предпочиталось небесному, а грех во всех его видах становился все более нормальным для всех слоев населения, начиная от высших. Вот это-то безумие мира, исповедующего еще Бога устами, но забывающего его жизнью, обличала своим мнимым безумием Ксения. Подвиг юродства был популярен в русском народе, в юродивых всегда видели глашатаев Божественной воли, хотя нередко и ошибались. Слава, которой пользовались юродивые в простом и не только простом народе, была причиной того, что всегда были желающие стать на эту трудную и духовно небезопасную стезю, в т. ч. и в 18 веке.
Но заслуживает внимания тот факт, что из всех многочисленных юродивых 18 века мы во святых почитаем только одну блаженную Ксению. И в Петербурге юродивых было немало, но из них мы церковно почитаем только Ксению подлинно блаженной. И святых в нашем городе было за три с лишним века его бытия немало, но титул "Петербургская" имеет только Ксения блаженная.
Поразительный факт, что в имперской столице самая планировка которой свидетельствует о господстве рационализма, главной её святой, святой, соименной граду, становится подвижница, полностью отрицающая материальное преуспеяние, гордость житейскую и строительство жизни, основанное на господстве рассудка.
И ещё один парадокс поражает в жизни Ксении. Вот она достигла совершенного отречения от себя, совершенной жизни в другом, постигла все блаженство и всю силу, которое дает полное отречение от своего "Я" и, казалось бы, она и должна желать того же и другим.
Вероятно, она и желала этого, но понимала на собственном опыте и то, что такое отречение не может быть следствием усилий человека — только большое горе и большая благодать Божия может привести к такому отречению. Поэтому достигнув совершенного отречения, она достигла и любви ко всем людям страждущим и изнемогающим от различных жизненных обстоятельств. Великое благо — совершенное отречение, но не каждый может понести ту скорбь, наградой за которую является благодатное бесстрастие.
И удивляет то, что Ксения и при жизни, и после смерти оказывает помощь не столько в духовных, сколько в житейских делах. Таково её смирение и такова её любовь.
Она и в другом мире ощущает, как страдаем мы от разных обстоятельств, как житейские скорби препятствуют нам возвести свои очи к Богу, и она помогает нам не всегда, но, когда мы близки к отчаянию, чтобы мы, когда действительно большие скорби одолевают нас, поняли наконец, что и в них нас не оставляет милость Божия. Она помогает нам в материальном, чтобы мы могли ощутить реальность духовного. Она, конечно, хочет, чтобы мы стали такой, как она, совершенно непривязанными к миру, совершенно возложившими свое упование на Бога, и всей своей промыслительной деятельностью стремится спасти нас от отчаяния, в которое нередко повергают нас жизненные испытания. Ибо если не поглотит нас отчаяние, то спасение возможно для любого из нас.
Будем же больше любить не дары блаженной Ксении, а её саму, будем глубже вникать в её жизнь, в её подвиг, и, если у нас нет сил предпринять сродный подвиг, для которого требуется особое призвание и особая благодать Божия, будем, по крайней мере, размышлять на примере её жизни о том, что можно прожить без всех и без всего, но только без Бога жить нельзя, а можно только умирать.