С давних пор встречались на Руси странные люди. Одетые в лохмотья, едва прикрывавшие тело от ветра и дождя, жили они лишь подаянием. Одни из них скитались по белу свету из селения в селение, из города в город. Иные жили всегда на одном месте; не жили — ютились где-нибудь под мостом или в укромном уголке на задворках... О чём-то плакали, о чём-то молились... И вели эти безумные на вид люди странные речи. Но речи эти, дивился народ, часто оказывались пророческими. Имели эти люди особый дар — видеть насквозь каждого человека и знать, что с ним случится в будущем. А иногда они предсказывали даже судьбу страны. Народ называл таких людей юродивыми, или блаженными. И было их немало.
Такой юродивый изображён на картине Василия Сурикова "Боярыня Морозова”. Жалкий убогий человек, сидит он перед толпой прямо на снегу в рваной холщовой рубахе. На шее — тяжёлые вериги и крест, рядом на снегу чашка с милостыней. При этом, подняв правую руку, он, как самый главный в толпе, благословляет увозимую в ссылку боярыню. Кстати, позировал Сурикову для этой картины настоящий юродивый, которого художник увидел на толкучке.
Странный, говорящий порою смелые речи человек вызывал к себе невольное уважение: даже царям приходилось выслушивать их суждения и поучения. Стоит только вспомнить жалобно просящего копеечку юродивого Николушку из пушкинского "Бориса Годунова”. Борис увидел его в толпе и попросил за себя помолиться. А Николка в глаза ему безбоязненно сказал: "Нельзя молиться за царя-ирода!”
Об иных юродивых рассказывают истории и вовсе чудесные, ибо не только обличали они зло, не только защищали добро и предсказывали будущее, но и творили чудеса.
Рассказывают, что однажды корабль, на котором плыли в Москву персидские купцы, попал в жестокий шторм, разразившийся над Каспийским морем. И вдруг на корме появился невесть откуда взявшийся, прежде никогда не виденный человек и показал рулевому, куда надо держать путь. Кораблю удалось благополучно войти в устье Волги, а когда купцы достигли Москвы, то в юродивом, сидевшем на площади, — звали его Василием Блаженным — узнали они своего таинственного спасителя. Как мог московский юродивый оказаться за тридевять земель на персидском судне? Невероятно! Но легенда гласит, что так оно и было...
Народ никогда не обижал беззащитных юродивых, наоборот — почитал их, считая, что дар ясновидения дан им от Бога за то, что живут они согласно учению Иисуса Христа из священной книги Библии: "Иисус сказал ученикам своим: если кто хочет идти за мной, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за мной”. "Отвергнись себя и возьми крест свой” — это значит: откажись от родного дома, от богатства, тёплой одежды, от вкусной пищи и даже от нормального поведения. "Следуй за мной” — это значит: посвяти жизнь свою Богу, молясь перед ним за себя и за всех людей.
Не всегда юродивыми становились по собственной воле, сознательно обрекая себя на этот высокий духовный подвиг. Случалось и так, что постигала человека какая-то беда, страшное потрясение переживал он — и в одночасье ломалась жизнь, менялась судьба. И человек, прежде ничем не отличавшийся, обыкновенный, становился вдруг юродивым.
Именно так произошло с Ксенией Петербургской.
Петербургской её назвали потому, что она жила в Санкт-Петербурге на Петербургской (ныне Петроградской) стороне, когда здесь была бедная окраина города: немощёные улицы и дощатые заборы; лужи, в которых плавали утки; канавы, заросшие болотной травой; одноэтажные, окружённые кустами акаций деревянные домики, где жили бедные чиновники и военные; крошечные лавчонки, торговавшие чаем, пряниками, ситцами. И была здесь странная улочка. Забредал сюда какой-нибудь прохожий и с удивлением узнавал, что называется она "Андрей Петрович”. На вопрос, откуда взялось такое странное название, местные жители рассказывали ему удивительную историю.
Когда-то, ещё при императрице Елизавете Петровне, на этой улице в небольшом доме жили муж и жена — Андрей Фёдорович и Ксения Григорьевна Петровы. Андрей Фёдорович был военным в чине полковника и пел при дворе в церковном хоре. Они очень любили друг друга и жили душа в душу.
Казалось, ничто не предвещало беды. И не было ещё у Ксении Григорьевны пророческого дара, чтобы предвидеть и предотвратить её. И беда пришла: Андрей Фёдорович скоропостижно скончался. Так внезапно, что не успел исповедаться и причаститься. И это больше всего терзало молодую двадцатишестилетнюю вдову. Ведь умереть без христианского приготовления к смерти — значит обречь свою душу на вечные муки.
И тогда, чтобы спасти душу любимого мужа, решила Ксения Григорьевна принести в жертву Богу не только земные богатства, которые имела, не только отречься от звания своего, но и отдать самое ценное, чем может обладать человек, — собственный разум.
С этой минуты Ксения как будто лишилась рассудка: когда мужа повезли на кладбище, она надела на себя его военную одежду — камзол, штаны, картуз — и в таком виде, к удивлению всех родственников, провожала гроб до могилы. Мало того, с тех пор она больше не откликалась на своё имя, а просила называть себя именем мужа: Андрей Фёдорович. Если кто-нибудь обращался к ней по имени, она отвечала печально: "Оставьте вы Ксению! Что она вам сделала? Похоронила я её, а Андрей Фёдорович весь тут”. Такое бывает нередко — случается с кем-то из близких беда, и невольно думаешь: "Лучше бы не с ним, а со мной!” Так и Ксения — странным мужским нарядом, новым именем своим она словно бы утверждала: беда случилась именно с ней; это её, Ксению, схоронили, а муж — он жив и будет жить.
Но на этом странности Ксении не закончились: сразу же после похорон она всё своё имущество раздала бедным, а дом мужа, в котором была когда-то так счастлива, подарила своей хорошей знакомой, Параскеве Антоновой, попросив её пускать в него даром бездомных нищих. Родные Ксении не хотели, чтобы она осталась без крова, и обратились к начальству Андрея Фёдоровича; мол, несчастная от горя лишилась ума, сама не понимает, что творит. Но после долгих разговоров с Ксенией люди поняли, что не от слабого ума были её поступки — от доброго сердца и великой любви не только к мужу, но и ко всем людям.
В память о Ксении, об имени, которым назвала она себя по смерти мужа, и получила — хоть и не совсем точно — своё имя улица "Андрей Петрович”. Проходили годы... Сменялись поколения... В прошлом веке появились на Петербургской стороне каменные дома, а улица эта получила новое, по сей день сохранившееся название —Лахтинская.
Ну а что же Ксения?
Все дни, с утра до вечера, бродила она по городу — босая, в мужской одежде; в руке палка, за плечами котомка, сама высокая, худая, глаза большие, светлые. Когда одежда превратилась в лохмотья, Ксения стала ходить в красной кофте и зелёной юбке или наоборот — в зелёной кофте и красной юбке, но обязательно этих цветов, цветов мужнина мундира. А лоскутки, оставшиеся от его одежды, прятала на груди. Зимой она носила на босу ногу рваные башмаки, а голову повязывала простым белым платком. Все жалели Ксению — когда-то счастливую, а теперь от горя безумную, нищую, — говорили с ней ласково, угощали её, подавали милостыню. Но она брала лишь "царя на коне” — копейку, на которой отчеканен был Георгий Победоносец, поражающий дракона. Да и эту копейку тут же отдавала какому-нибудь нищему.
Все обиды и печали сносила Блаженная Ксения безропотно, и лишь однажды, когда стала она уже почитаться окрестными жителями за святого человека, угодницу Божью, пришлось обитателям Петербургской стороны увидеть её в страшном гневе. Ватага мальчишек, которые испокон веков любят дразнить слабых и беззащитных, не ограничиваясь словами, принялась швырять в юродивую комья грязи и камни. И тогда — единственный раз в жизни — смиренная угодница, подняв свою палку-посох, сама набросилась на обидчиков, тут же обратившихся в бегство. Испугались не только мальчишки, но и их родители — издревле на Руси смертным грехом почиталось обидеть юродивого. Что сказали они своим детям, какой суд и расправу над ними учинили — неизвестно, только с той поры блаженную больше никто никогда не обижал...
Чаще всего бродила Ксения по Петербургской стороне — то заглянет к знакомым, то зайдёт на Сытный рынок, то в церковь апостола Матфея, которой сейчас уже нет; а на ночь куда-то исчезала. В конце концов горожане решили разузнать, где же ночует юродивая. Удалось выяснить, что уходила она на ночь за город, в поле, и там до рассвета молилась... Только изредка Ксения оставалась ночевать в доме — и то лишь у близких знакомых.
В то время на Смоленском кладбище шло строительство новой каменной церкви — взамен старой, деревянной. Стены поднялись уже высоко, так что каменщикам приходилось сперва поднимать кирпич на леса и только после этого продолжать вести кладку. Строительство храма — дело богоугодное, и блаженная Ксения надумала помочь строителям. По ночам носила она кирпичи и складывала на лесах. Поутру приходили мастеровые — и понять не могли, как это происходит. Наконец решили вызнать, кто же этот незримый помощник. Вот тогда-то и стало всем известно, что тяжкий этот труд исполняла известная всей округе юродивая Ксения.
Мало-помалу горожане стали понимать, что Ксения не обычная нищенка, каких много было тогда в Петербурге, а особенная. Где ни побывает она, туда потом приходит удача.
Купцы подметили — если Ксения зайдёт к кому из них в лавку и угостится пряником, сразу же лавка начинает отлично торговать. Подвезёт кто-нибудь из извозчиков Ксению хоть на несколько шагов — и целый день после этого ему попадаются богатые седоки. Поэтому они наперебой зазывали к себе Ксению — и доброе дело совершить, и удачу залучить. Матери замечали: покачает Ксения ребёнка, приласкает больного младенца, тотчас плачущий успокоится, а больной вскоре выздоровеет. Вот почему, когда Ксения проходила мимо домов, двери распахивались и хозяева как долгожданную гостью приглашали её зайти. Но главное, вот на что обратили люди внимание: своими странными речами Ксения предсказывала людям, что с ними произойдёт, и указывала при этом, как им надо поступать.
Как-то раз шла Ксения к Параскеве Антоновой — той самой, которой дом подарила. Антонова была женщиной одинокой, не дал ей Бог ни мужа, ни детей. В то утро сидела она у себя в горнице, занимаясь рукоделием. Как всегда, не снимая с плеч котомки, Ксения быстро сказала с порога:
— Вот ты сидишь, чулки штопаешь и не знаешь, что тебе Бог сына посылает. Иди скорей на Смоленское кладбище.
Не близок путь с Петербургской стороны до реки Смоленки. Однако Антонова бросила все домашние дела и отправилась на кладбище. Шла, шла и только завернула на Камскую улицу, что ведёт на Смоленское кладбище, как прямо перед ней извозчик сбил беременную женщину. Несчастная прямо на улице разрешилась от бремени и тут же скончалась. Антонова взяла новорождённого на руки и с ним вместе вернулась домой.
Отца ребёнка найти так и не удалось. Антонова сама вырастила мальчика, воспитала, и он всю жизнь почитал её как родную мать.
А однажды Ксения весь день ходила по городу — то к прохожим подойдёт, то к знакомым заглянет, то в церковь... И всё повторяет:
— Пеките блины! Пеките блины! Скоро вся Россия будет печь блины!
— Что это нынче с Ксенией? — удивлялись люди. — При чём тут блины?! До масленицы вроде ещё далеко...
А на следующий день, 25 декабря 1761 года, умерла императрица Елизавета Петровна, дочь Петра Великого. Ещё накануне велела она архитектору Растрелли настлать в ее новом Зимнем дворце паркет покрасивее, отделать спальню золотом, но вдруг — скончалась. И, как положено по обычаю в таких случаях, люди на поминках варили кисель и пекли блины. А несколько лет спустя, уже в царствование императрицы Екатерины. Великой, блаженная Ксения несколько дней подряд просидела на церковной паперти — и всё плакала, плакала...
— О чём ты плачешь, Андрей Фёдорович? — спрашивали её.
— Там кровь, кровь... реки, каналы кровью текут, — горестно плакала Ксения.
А вскоре стало известно, что в Шлиссельбургской крепости на острове Орешек, в том месте, где берёт начало Нева, убили законного наследника престола, молодого Иоанна Антоновича, так и не успевшего увидеть за свою жизнь ничего, кроме каменных стен своей темницы.
В другой раз Ксения подошла на улице к незнакомой женщине, подала той медный пятак с изображением всадника и сказала:
— Возьми пятак, тут царь на коне. Потухнет. Женщина приняла монету и, не понимая, что означают странные слова нищей, направилась домой. И только завернула на свою улицу, как издали увидела, что на крыше её дома вспыхнуло пламя. Вокруг дома собрался народ — кто кричит, кто крестится, кто в окно уж полез вещи вытаскивать. Испуганная женщина с зажатым в кулаке пятаком побежала к дому, и только к нему приблизилась, как пламя, к удивлению всей толпы, вмиг исчезло.
Говорили, что Ксения насквозь видела людей, читала все их мысли. Зашла она как-то раз к купчихе Гайдуковой. Та усадила гостью за стол, принялась угощать. Когда Ксения собралась уже уходить, Гайдукова давай извиняться за угощение:
— Уж ты прости меня, Андрей Фёдорович, нечем тебя угостить больше. Ничегошеньки сегодня не готовила.
— Да спасибо, спасибо тебе, матушка, за твоё угощение, — отвечала Ксения, — только лукавить зачем? Ведь побоялась ты мне дать уточки...
Стыдно стало хозяйке — ведь и вправду стушила она утку и приберегла её в печи для отсутствующего грозного мужа.
Ещё очень и очень многое рассказывают о Ксении, её чудесах и пророчествах — ведь жила она после смерти мужа целых сорок пять лет. Когда превратилась она из счастливой жены Ксении в полубезумного "Андрея Фёдоровича”, ей исполнилось двадцать шесть, а скончалась она на семьдесят втором году жизни.
Могила Ксении Петербургской находится на Смоленском кладбище — том самом, где некогда помогала она по ночам строить церковь в честь иконы Смоленской Божией Матери. Надпись, высеченная на могильной плите, заканчивается словами: "Кто меня знал, да помянет душу мою, для спасения своей души. Аминь”. И слова эти оказались пророческими.
Через некоторое время на Смоленское кладбище стало стекаться множество людей — помолиться, попросить утешения и исцеления.
И после смерти Ксении Петербургской не прекратились чудеса, по-прежнему оставалась она помощницей человеческой в бедах и болезнях. Люди верят: если прийти на могилу Ксении помолиться, попросить мысленно о помощи — блаженная обязательно на просьбу откликнется.
Верующие так объясняют это: люди умершие и люди живущие составляют между собой как бы одну семью и помогают друг другу; живущие поминают в своих молитвах усопших, умершие молятся перед Богом за всех живущих на Земле.
Многие уносили с собой горсть земли с могилы Ксении — так что вскоре весь холм оказался разобранным. Насыпали новый — и его постигла та же судьба. Положили на могилу мраморную плиту — и ту растащили, откалывая от неё по кусочку; паломники уносили с собой осколки во все концы России...
В особой книге, что хранилась в Смоленской церкви, было описано множество случаев чудесного исцеления. Была в их числе и такая история.
"У одного капитана был болен сын, и никто не надеялся, что он выздоровеет. Доктора отказывались его лечить. Но вот капитану посоветовали взять с могилы Ксении земли, всыпать в стакан и дать выпить. Сделали так, и сын выздоровел”.
А вот рассказ одной женщины. Её пятилетняя дочь Анечка тяжело заболела скарлатиной — болезнью, в те времена с трудом поддававшейся лечению. Врач уже вынужден был признаться, что все его старания бесполезны — ребёнок обречён. Родители отчаялись... И вдруг к вечеру Анечка приподнялась в кроватке и разулыбалась. Ей не просто стало легче — дело явно и быстро пошло на поправку. Радости и изумлению родителей не было предела. Но что же случилось? Этого никто не мог понять, пока старая няня Анечки не призналась, что побывала днём на могиле Ксении и там, плача, молилась, прося святую угодницу спасти невинного ребёнка...
Но не только об исцелениях просили Ксению. Обращались к ней верующие — чаще всего женщины — с самыми разнообразными просьбами, молили о помощи и заступничестве во множестве дел, из которых и складывается обычная человеческая жизнь. А разве может быть что-нибудь важнее человеческой жизни, счастья, благополучия? Меркнут перед этим самые грандиозные события, потому что именно из человеческих жизней, судеб, самых простых, обыденных дел и складывается история нашего мира...
В середине прошлого века над могилой блаженной Ксении поставили маленькую каменную часовенку, а в начале века нынешнего — воздвигли новую, больше и наряднее. И приходили в этот дом молитвы не только жители Санкт-Петербурга. Верующие всей России съезжались сюда.
Однажды приехала в столицу женщина, чтобы разыскать своего мужа, который сбежал, прихватив все её сбережения. Куда только ни обращалась она — никто не мог помочь. Тогда по чьему-то совету она отправилась на Смоленское кладбище и помолилась на могиле Ксении. На следующее же утро в полиции ей сообщили, что муж найден и привлечён к суду.
Многим добрым людям, приезжавшим в Санкт-Петербург с надеждой или в отчаянии, приходила на помощь Ксения.
Была среди них одна помещица, мечтавшая определить сыновей в кадетский корпус. Оба успешно сдали экзамены, но в списках принятых не оказались. Кто-то посоветовал матери сходить на могилу Ксении, попросить о помощи. Женщина так и сделала, а вернувшись домой, нашла письмо, уведомлявшее, что сыновья её в корпус всё-таки приняты.
А потом верующим стала являться и сама Ксения — в образе старой, бедно одетой женщины с посохом в руке. Она давала людям разные советы и тут же исчезала.
Однажды она явилась перед человеком, сильно пьющим, и строго приказала:
— Брось пить! Слёзы матери и жены твоей затопили могилу мою!
С тех пор не брал человек в рот ни капли вина.
В другой раз Ксения явилась женщине, чей муж был безнадёжно болен и уже умирал. И тогда женщина в последней надежде мысленно обратилась к блаженной Ксении, умоляя спасти мужа.
Неожиданно перед ней предстала бедно одетая старушка.
— Слушай, голубка, — сказала она. — Не печалься! Больного надо кормить каждые полчаса, всего понемножку, по две ложки. Ну там молока, чаю, кашки...
— Да он уж третий день губ не разжимает! — плача, ответила женщина.
— Ничего, ничего, ты попробуй, — посоветовала старушка и, сказав: — Ну, прощай, мне пора, — вышла из комнаты.
Женщина даже не услышала, как скрипнули ворота. Она подбежала к окну. Старушки-гостьи нигде не было видно. Женщина спросила у соседей — те тоже не видели, чтобы кто-нибудь выходил из дома.
А больной тем временем открыл глаза и впервые за много дней тихо попросил попить. Прошло немного времени, и силы мало-помалу стали возвращаться к нему.
"Я просила Ксению о помощи, и она помогла”, — рассказывала потом мужу женщина.
Канонизирует, или причисляет к лику святых, Церковь за праведную жизнь и за чудеса, творимые при жизни и после смерти.
Первыми русскими святыми стали братья-князья Борис и Глеб, убитые своим старшим братом Святополком, за что он получил прозвище Окаянный. О краткой жизни братьев, об их мученической смерти рассказал мудрый летописец Нестор. Через двести лет после своей гибели они стали являть миру чудеса: в ночь перед Невской битвой, в 1240 году, русским воинам привиделись они плывущими в ладье. "Брате Глебе, — слышен был голос Бориса, — вели грести, да помощем сроднику нашему Александру”.
А первым из юродивых, которого Русская Православная Церковь причислила к лику святых, был Прокопий - Устюжанин, который своими молитвами отвёл от родного города страшную грозу. Впоследствии святыми были признаны Василий Блаженный — его называли ещё Василием Нагим, Никола Псковский и многие другие.
С 6 по 9 июня 1988 года по всей России праздновалось тысячелетие Крещения Руси. В честь этой даты Русская Православная Церковь канонизировала ещё девять подвижников, девять праведников. Причисляя их к лику святых, Освященный Поместный Собор Русской Православной Церкви повелел: объявить о них всему православному миру, служить им особо во храмах, писать их иконы, составить жизнеописания, праздновать день памяти каждого из них. Среди новых святых и великий князь Дмитрий Донской, одержавший победу в Куликовской битве; и гениальный иконописец Андрей Рублёв; и знаменитый монах-писатель Максим Грек... Среди них и скромная блаженная Ксения Петербургская.
День её памяти отмечается 6 февраля.
Говорят, как и прежде, помогает она многим. Говорят, что покровительствует она городу и, если нагрянет беда, защитит его. Говорят, будто и сегодня бродит она по Санкт-Петербургу — старая, бедно одетая женщина, похожая на обычную пенсионерку с палочкой. Иной раз она является доброму человеку и подаёт полезный совет, в другой — предстаёт перед человеком дурным и стыдит его, а порой просто сидит где-нибудь одиноко на скамейке в садике и о чём-то плачет. Подсядь к ней, поговори, спроси, о чём она плачет...
Детям о Ксении Блаженной
Прот. Димитрий Смирнов. Память блаженной Ксении Петербургской
Песни
Песня "Ксения Блаженная"
Песня "Ксения Блаженная" (новая)
Стихи
Стихотворение Евгения Санина. Ксения
Стихотворение Е.Шереметьевой "Ксения Блаженная"
Стихотворение Жанны Бариновой. Святая Ксения Петербургская