Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его
(Ин. 11, 11)
Вспомните умилительный случай, который произошел в Вифании после смерти Лазаря. При смерти каждого происходит то же самое. Лазарь есть то любимое существо, которое Господь у нас отнял. Марфа и Мария — это мы, плачущие по умершем; Иисус Христос остается Тем же вчера и сегодня, и во веки веков. Да, Он готов войти к нам в минуту скорби, как пошел в Вифанию к скорбящей семье. Это был Он, Сам Бог Всемогущий, обратившийся в любящего брата — близкого друга, о Котором говорили: "Прослезился Иисус".
И мы чувствуем, что Он нас понимает, что Он с нами страдает, что наша скорбь Ему не чужда, что Он говорит с нами в этой скорби, говорит как Тот, Кто плакал с сестрами Лазаря и с матерью у гроба сына; как Тот, Кто изведал Сам все испытания и скорби, Кто любил друзей Своих и, умирая, заботился о Своей Матери. Он говорит с нами, как Сын человеческий, как "Муж скорбей, и изведавший болезни" (Ис. 53, 3). Он говорит слова, которые никто другой не скажет и которые изливаются, как елей, на наши сердечные раны. Он и нам говорит, как Марфе: "Я есмь воскресение и жизнь: верующий в Меня, если и умрет, оживет" (Ин. 11, 25). Тот, кого ты оплакиваешь, воскреснет.
Внимая этому божественному голосу, наше горе утихает, луч небесного света озаряет свежую могилу и нашу мрачную будущность, и мы сознаем, что, соединяясь со Христом, мы не можем назвать нашу жизнь безотрадною.