Когда я вышел из избушки, то ружье зарядил мелкой дробью. Думал, рябчика встречу — подстрелю на обед.
Тихо иду, стараюсь, чтобы снег под валенками не скрипел. Вокруг елки мохнатым инеем покрыты, как бородой.
Вышел я на полянку, смотрю — впереди под елкой что-то черненькое.
Поближе подошел — а это коричневая бабочка сидит на снегу.
Вокруг сугробы намело, мороз трещит — и вдруг бабочка!
Повесил я ружье на плечо, снял шапку и стал еще ближе подходить, хотел ее накрыть шапкой.
И тут снег у меня под ногами взорвался — порх-порх! — и три рябчика вылетели.
Пока я снимал ружье, они скрылись в елках. Остались от рябчиков только ямки на снегу.
Походил я по лесу, поискал, да разве теперь их найдешь.
Притаились на елках, сидят и надо мной смеются.
Как это я рябчиный хохолок за бабочку принял?
Это же рябчик высунул головку из-под снега, чтобы за мной подглядывать.
В другой раз не буду зимой бабочек ловить.
Тихо иду, стараюсь, чтобы снег под валенками не скрипел. Вокруг елки мохнатым инеем покрыты, как бородой.
Вышел я на полянку, смотрю — впереди под елкой что-то черненькое.
Поближе подошел — а это коричневая бабочка сидит на снегу.
Вокруг сугробы намело, мороз трещит — и вдруг бабочка!
Повесил я ружье на плечо, снял шапку и стал еще ближе подходить, хотел ее накрыть шапкой.
И тут снег у меня под ногами взорвался — порх-порх! — и три рябчика вылетели.
Пока я снимал ружье, они скрылись в елках. Остались от рябчиков только ямки на снегу.
Походил я по лесу, поискал, да разве теперь их найдешь.
Притаились на елках, сидят и надо мной смеются.
Как это я рябчиный хохолок за бабочку принял?
Это же рябчик высунул головку из-под снега, чтобы за мной подглядывать.
В другой раз не буду зимой бабочек ловить.