Родился в 1882 году в городе Орле, происходил из старинного дворянского рода. Отец Владимира Шамонина был полковником царской армии, участвовал в боях, был тяжело ранен и награжден орденами за храбрость. Родители заботились о религиозном воспитании детей, и Владимир с детства размышлял о величии Бога. Уже в 6 лет начал писать духовные стихи.
В 1892 году 10-летнего Володю отдают в Санкт-Петербургский Александровский Кадетский Корпус. Учиться он пошел охотно, учился хорошо, с интересом, хотя ни в чем особенно не выделялся. Интересовался больше Законом Божиим, литературой и физкультурой. Своей физической силой дорожил, развивал ее, и в Корпусе к последним классам считался самым сильным. Но применял ее с пользой для других, помогая, защищая. Еще в младших классах увлекся "монашеским режимом": постом и ночной молитвой. Горячо любил кадетский храм в честь святых чудотворцев Сергия и Германа Валаамских, глубоко воспринимал церковные службы, особенно литургию. В последнем классе особенно усердно молился Ангелу-Хранителю – просил направить в жизни, помочь во всем.
По окончании Корпуса его автоматически перевели в Юнкерское училище. Военных и военную форму Володя еще с детства любил, всегда любовался военными упражнениями, и маршами и сам выполнял все на "отлично". После окончания Юнкерского училища в числе немногих был зачислен в царскую роту.
Потом по настоянию родителей поступил в Санкт-Петербургский университет на историко-филологический факультет, который окончил с дипломом 1-й степени. Был оставлен при университете на 3 года при кафедре философии для подготовки к профессорскому званию, но поступил в Санкт-Петербургскую Духовную Академию. Читал курс по истории философской мысли в Педагогическом институте. Преподавал Закон Божий в женской гимназии
В автобиографической поэме "Павловское военное училище", написанной по поводу событий 9 января 1905г., юнкер Владимир предсказывает грядущюю революцию и Царя насильственный конец, из-за чегго его направили в военный госпиталь для душевнобольных.
Потом последовал арест и заключение в Петропавловскую крепость. Митрополит Петербургский Антоний (Вадковский), посетив крепость, посоветовал ему поступить в Духовную Академию. По ходатайству митрополита Антония его выпустили, и он блестяще сдал экзамены в Академию, причем готовился к поступлению самостоятельно. На вступительных экзаменах вызвал у приемной комиссии похвалу и удивление своей подготовкой. В Академии весь отдался преподаваемым предметам, с интересом и глубоко воспринимал материал. После окончания о.Владимир хотел идти в монахи. Об этом мечтал еще в кадетском корпусе. Мать, не сомневаясь, дала согласие. В 1905г. он поехал к старцу в Оптину Пустынь за благословением.
Прозорливый старец благословил на священство, сказав сердито: "Нет тебе пути в монашество. Возьми себе жену, служи и будь монахом по духу". Митрополит Антоний (Вадковский), ректор Академии и духовник о.Владимира, благословил взять невесту из духовного сословия. В 1908г., перед Святой Троицей, состоялась свадьба с Варварой Ливановой, дочерью иерея. Про невесту все говорили, что она красавица и умница.
В мае 1908г., в день Святой Троицы, в Троицком соборе Александро-Невской Лавры о.Владимира рукоположили в дьякона. А на следующий день, в день Святого Духа – в иерея. Рукополагал митрополит Антоний (Вадковский), ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии.
По окончании Духовной академии митрополит Антоний (Вадковский) направил о.Владимира служить в деревню, чтобы тот лучше узнал жизнь простого народа и поучился у него. С его приездом жизнь в приходе обновилась. Появился хор под управлением нового регента. Прихожане стали чаще говеть, улучшилось их поведение в храме и в быту, они навели порядок в храме и на кладбище, трудились при храме.
Проповеди молодого священника понравились. Его полюбили. Обращались к нему за советом, за утешением. Неверующие приходили к вере. Во время эпидемии холеры он причащал и соборовал на дому и в больнице. Последовали исцеления, укрепившие у людей веру в Бога.
В 1914г. по настоянию митрополита Вениамина (Казанского) о.Владимира перевели в Петроград, где он служил в Феодоровском мужском монастыре. Из деревни были многочисленные делегации с настойчивыми просьбами "оставить нам батюшку".
В конце 60-х годов старые жители, беседуя с его дочерью, сказали: "Все священники были хорошие, мы всех их любили, но один - самый молодой - святой, и звали его отец Владимир".
Наряду со службой в подворье монастыря о.Владимир был духовником для мирян и требоисполнителем по частным домам и инфекционной больнице. Настоятель подворья, архимандрит Досифей, любил и ценил о.Владимира, бывал у него в доме.
Прошло около семи лет служения в Петрограде, когда о.Владимир, по просьбе митрополита, перешел служить настоятелем Николо-Александровского Барградского храма со знаменитой святыней Петербурга – чудотворной иконой Божией Матери "Скоропослушница". Икона, пожертвованная храму Афоном, обладала силой исцеления; у о.Владимира сохранились выписки из журнала об исцелениях. Лик Божией Матери часто менялся – во время Литургии, когда служил о.Владимир, лик сиял.
1920-е годы для о.Владимира – горячее время: не только жаркие моления над больными и бесноватыми, посещение Боткинских бараков с тяжелыми заразными болезнями, беззаветная любовь многих прихожан вплоть до поклонения, но и яростная злоба ненавистников, когда и проходить-то по улицам было страшно, ложные доносы, в общем, постоянная "борьба", как он сам говорил на смертном одре об этом периоде своей жизни.
В начале 1930-х годов пришел приказ о закрытии Николо-Александровского храма, он подлежал сносу. О.Владимир выхлопотал, чтобы икону Божией Матери не передавали в музей, а перевезли в храм Бориса и Глеба, куда его назначили настоятелем.
В храме служил о.Николай, бывший законоучитель Кадетского корпуса, где когда-то воспитывался новый настоятель. О.Владимир относился к старому священнику с большим почтением и уважением, не показывая своего служебного превосходства.
В 1931г. семью о.Владимира, как и многие семьи священников, выслали из Ленинграда. Они поселились в г.Пушкине. Через год службы в храме Бориса и Глеба его арестовали. Двое военных, проводившие обыск в квартире, перебирая книги, говорили: "Какой образованный человек, какой сведущий в литературе!"
В 1933 году о.Владимир был заключен в Ленинградскую тюрьму, а в марте 1934г. отправлен на Дальний Восток. Ехали в поезде сорок суток, не зная - куда, он описал это в стихотворении "Великий путь - письмо к жене с дороги".
"Отца Владимира, какой он есть, хорошо показывают его стихотворения, которые он писал тогда,…то, что он мог сочинять в тех условиях, говорит о его большой духовной силе. И как именно он изображает все - в этом видна святая любовь его ко всему. Нам тогда часто приходило в голову, что если он здесь умрет или уедет домой раньше нас – исчезнет свет, померкнет все. Много можно говорить о нем! Как он, голодный, делился едой или отдавал ее всю; как он умудрялся работать за бессильных; как успевал напутствовать умирающих и возрождал мрачные души! Он был, действительно, всем для всех", - пишет в своем письме архимандрит Псково-Печерского монастыря Никита (бывший протоиерей Петр Чесноков), заключенный в Дальлаг.
В 1937г., после освобождения из лагеря, о.Владимир вернулся в г.Пушкин. В Пушкине в это время находились его дочери. Матушка была в ссылке в Малой Вишере.
Ему не разрешили жить дома. Скитался, не имея угла. Временами удавалось поработать сторожем при храме, а иногда попилить или поколоть дрова. Изредка навещал дочерей, приходил тайком ночью – за квартирой была постоянная слежка.
Однажды он сильно заболел, отощавший от голода и ослабевший от болезни, долго не мог прийти в себя. Его выходила медсестра Вера Константиновна Берхман. Он был благодарен ей всю жизнь: когда много позже она тяжело заболела, он подыскал ей хорошую женщину, которая до самой смерти ухаживала за ней.
Началась война, и о.Владимира выслали на Урал. Находясь в ссылке, он опять оказался без средств к существованию. Церквей там не было. Работал на разных работах. Помогал нуждающимся многодетным и больным, делясь последним куском с голодными, особенно там, где были дети. Продолжал писать стихи. Его дочери получили письмо от жителей села Унях, в нем говорилось, как во время пожара он бесстрашно лазил по горящим балкам 2-этажного дома, спасая людей, прыгал с большой высоты (в его-то 60 лет) и проявлял редкую отвагу. Письмо было написано в форме соболезнования – думали, что он погиб во время пожара.
За год до окончания войны патриарх Алексий I, тогда еще митрополит Ленинградский, добился у властей возвращения о.Владимира в Ленинград и назначил настоятелем Князь-Владимирского собора Александро-Невской Свято-Троицкой Лавры, где тогда находилась чудотворная икона Божией Матери "Скоропослушница". Это место занимал малообразованный человек, который, хотя и понимал, что занимает его не по праву, но был огорчен предстоящим смещением. О.Владимир, боясь нанести ему рану, отказался от настоятельства под предлогом болезни. Но голодное время заставило пойти на работу – сторожем кладбища. Поняв причину отказа, митрополит предложил ему служить в Шувалове под Ленинградом.
Поначалу о.Владимир жил в сторожке. Позже, когда вернулась семья, жили в холодном помещении. И уже много позже в долг была куплена половина дома.
Настоятель храма в Шувалове, будучи благочинным загородных храмов, почти всегда отсутствовал, дела по храму вел о.Владимир, сам исполнял "черные" работы, иногда ночью. Каждый день с утра до вечера находился в храме. Это он пообещал Богу, когда возвращался из заключения.
К деньгам он относился так: "Господь дает их в избытке для того, чтобы делиться с другими. Надо давать их людям по потребностям; давать просто, не жалея, не гордясь, не напоказ, а во славу Божию".
Умирая, Вырицкий старец о.Серафим утешал своих близких: "Не плачьте, у вас остаются два больших светильника: о.Владимир (Шамонин) и о.Борис"– протоиерей о.Борис - настоятель храма Петра и Павла в Санкт-Петербурге.
В 1961г. с о.Владимиром случился инфаркт. Пришлось уйти из храма и стать заштатным священником. После выхода на пенсию о.Владимир продолжал посещать Спасо-Парголовский храм, причащал, исповедывал. В храм дочери возили его на такси, ходить не мог из-за болезни ног, полученной в заключении. Физические силы иссякали, храм посещать стало трудно. Дома читал, писал, молился, принимал прихожан – они по-прежнему шли к своему любимому батюшке.
О.Владимир умер в воскресенье 3 декабря 1967 года, накануне праздника Введения Божией Матери во храм. Попросив облачить его и дать в руку горящую свечу, промолвил: «Ночь будет великая». Помолившись до благовестия после ранней воскресной Литургии и простившись с окружающими, повторяя с улыбкой: «Как хорошо!», благословил всех в последний раз и с улыбкой умер, крепко сжав свечу, так что рука задрожала. При облачении тела братия с усилием взяли свечу из его руки…
Отпевание происходило в Спасо-Парголовском храме. Церковь не могла вместить всех желающих проститься с ним. Двое суток прихожане оставались в храме - читали, пели, молились.
Похоронен прот. Владимир Шамонин на Шуваловском кладбище.
Могилка о. Владимира – это настоящее сокровище для прихода Спасо-Парголовского храма, а сам он, мы верим, теплый молитвенник за свой последний приход, его клир и прихожан на небесах пред Престолом Божиим.