По благословению настоятеля Спасо-Парголовского храма протоиерея Романа Ковальского историческое общество храма занимается исследованием архивных документов. На нашем сайте в рубрике "Страницы истории" мы будем рассказывать о людях, приходивших в Спасо-Парголовский храм в дореволюционное время.
Первый наш рассказ будет о Бенуа и Изотове, ставших восприемниками младенца, крещеного в нашем храме 1904 году.
18 июня (ст.ст.) 1904 г. в Спасо-Парголовском храме состоялось крещение младенца Павла.
Родители младенца: запасный писарь Главного Интендантского Управления Военного Министерства из крестьян Смоленской губернии, Рославльского уезда, Епишевской волости, села Епишева Василий Иустинович Шурыгин и законная его жена Анна Афанасьевна.
Восприемники: Потомственный почетный гражданин Карп Матвеевич Изотов и жена Архитектора Высочайшего Двора Мария Александровна Бенуа.
Совершали таинство крещения: Протоиерей Василий Юноковский и Диакон Александр Ильменский.
Источник: ЦГИА СПб Ф.19 Оп.127 Д.1547 1904, г.
Карп Матвеевич Изотов происходил из крестьян д.Микково Великогубской волости Петрозаводского уезда. В 12-летнем возрасте, как и многие его сверстники, был отправлен родителям в Петербург, где поступил в столярную мастерскую для изучения ремесла. После 5 лет ученичества стал мастером и выполнял подряды по отделке домов. Дело его расширялось, и к середине 1890-х гг. он владел крупной столярно–паркетной мастерской и имел звание поставщика Императорского двора. У него работало около 100 рабочих. Состояние его оценивалось в сотни тысяч рублей.
В 1899 г. он был купцом II гильдии и потомственным почетным гражданином. Бывая летом в родной деревне, он помогал бедным соседям, чиня за свой счет мосты и дороги. В течение многих лет он был почетным блюстителем Космозерского земского училища, будучи полностью неграмотным человеком. Он регулярно приобретал для училища книги для внеклассного чтения, выписывал газеты и журналы, купил «волшебный фонарь» и диапозитивы к нему. С помощью своих друзей он разработал проект нового здания Космозерского училища, торжественная закладка которого состоялась 8 июня 1907 г. К.М.Изотов умер в Петербурге 29 сентября 1907 г. Училище было открыто в 1909 г. – двухэтажный корпус с 25 учебными комнатами. Из земского оно было преобразовано в министерское и получило официальное название «Изотовское».
Источник:
http://kizhi.karelia.ru/library/kizhskij-vestnik-vyipusk-13-sbornik-statej/1086.html#ref-id7721634
Кораблев Н.А., Пашков А.М. «Олончане–молодцы»… С.406–407; Лосев С. Памяти К.М.Изотова // Вестник Олонецкого губернского земства. 1915. №17. С.16.
Мария Александровна Бенуа (Сапожникова)
Праправнучка архитектора Леонтия Бенуа с дочерьми и сегодня живет в его квартире на 3-й линии В.О., 20, — она открыла в ней музей и показывает экскурсантам место на стене, которое занимала проданная в Эрмитаж «Мадонна Бенуа».
Камилла, Марианна, Ксения, Анастасия
«Мадонна Бенуа», или «Мадонна с цветком»,
— ранняя работа Леонардо да Винчи,
датируется 1478-80 годами
Как «Мадонна с цветком» да Винчи
из семейного собрания Бенуа была продана в Эрмитаж?
В России всего две картины Леонардо да Винчи — «Мадонна Бенуа» и «Мадонна Литта». Обе названы по фамилиям их последних частных владельцев. Почему ваш прапрадед решил продать работу в Эрмитаж?
Он хорошо понимал, что картина уровня «Мадонны с цветком» (второе название «Мадонны Бенуа») не может находиться в руках одного человека или одной семьи. Это слишком значительная вещь для частной коллекции — чересчур значительная! Не забывайте, шел 1914 год, началась Первая мировая война, и Леонтий Николаевич просто опасался за сохранность шедевра да Винчи. К тому же еще в 1905 году, во время первой русской революции, он писал: «Творится нечто невообразимое, непонятно, что нас ждет». Он мог предвидеть весь тот хаос, который принес с собой 1917 год.
Официальной владелицей полотна была жена Леонтия Николаевича Бенуа — Мария Александровна, урожденная Сапожникова — это ведь была часть ее приданого?
Да, это так. Картина да Винчи находилась в семье Сапожниковых почти сто лет, с 1820 года. Вскоре после приобретения они перевели ее с дерева на холст по методу главного реставратора Эрмитажа Андрея Митрохина — это был ключевой момент в деле сохранения шедевра. И именно Мария Александровна уступила «Мадонну с цветком» за 150 тысяч рублей Императорскому Эрмитажу, хотя могла бы продать полотно за границу за гораздо большие деньги. Кстати, музей выплачивал ей эту сумму частями, и последние платежи были получены уже после Октябрьской революции.
Портрет М. А. Бенуа-Сапожниковой.
Художник Шаховской
На чем заработали миллионы
короли рыбных промыслов Сапожниковы?
Что это за купеческая семья, которая могла себе позволить покупать картины да Винчи?
Сапожниковы ведут свой род от Семена Ефимовича, старосты села Малыковка, в котором во время крестьянского восстания 1773–1775 годов останавливался его предводитель Емельян Пугачев. Когда прибыл правительственный карательный отряд под началом — кого бы вы думали? — знаменитого в будущем поэта Гавриила Романовича Державина, бунтовщиков в селе уже не было. Повесили «принимавшего» их старосту. Затем, выражаясь современным языком, Сапожников был реабилитирован.
История, очень похожая на описанную в «Капитанской дочке» Пушкиным.
Именно! Сын этого старосты Петр Сапожников стал состоятельным астраханским купцом, а бизнес внуков Александра и Алексея был уже очень большим: они владели в Астрахани рыбными промыслами, соляными и винными откупами, мукомольными и кожевенными заводами, пароходством, торговали рыбой по всей России, продавали ее в Европу и Америку. Фирма «Братья Сапожниковы» даже стояла у истоков новой для того времени технологии заморозки рыбы и открыла морозильный склад в Москве.
А как «Мадонна с цветком» да Винчи попала в их коллекцию?
По этому поводу существует красивая легенда, не имеющая ничего общего с правдой, — однако ее до сих пор можно слышать. Якобы однажды в Астрахань приехали итальянские циркачи, жившие в своих бедных кибитках, в одну из которых заглянул Петр Семенович Сапожников — он увидел картину, которая, по словам артистов, много столетий передавалась в их семье из поколения в поколение, и купил ее.
Как же все было на самом деле?
В реальности полотно приобрел не Петр Сапожников, а его сын Александр Петрович — человек просвещенный, живший на широкую ногу в своем особняке на Английской набережной, 66, где в гостях у него бывали и Пушкин, и Александр Дюма — отец. Он купил работу Леонардо да Винчи за 5 тысяч рублей (это были тогда большие деньги) у сына знаменитого коллекционера генерала Алексея Корсакова. Картина находилась в петербургском доме Сапожниковых вплоть до замужества моей прапрабабушки Марии Александровны, которая получила ее из рук своего отца Александра Александровича в качестве свадебного подарка. Выйдя замуж, она стала Бенуа, так и «Мадонна с цветком» превратилась в «Мадонну Бенуа».
А как французы Бенуа стали русскими подданными?
Основатель нашей династии в России Луи Жюль Бенуа бежал сюда от Французской революции в 1794 году. Ему в это время было двадцать четыре года, но он уже был известным шоколатье, служил у герцога Монморанси, кузена Людовика XVI. Еще во Франции его прозвали «архитектором среди кондитеров» за невероятные многоярусные торты, из которых выходили люди и вылетали птицы. В Петербурге Луи Жюль сделал блистательную карьеру: он стал шеф-поваром российского императорского двора. Приобрел так называемый Дом с маскаронами на пересечении улицы Глинки и проспекта Римского-Корсакова. Его сын, первый архитектор в нашем роду Николай Леонтьевич Бенуа, родившийся в 1813 году, достроил двухэтажное здание до его нынешнего, четырех¬этажного вида. Он женился на Камилле, дочери архитектора Альберто Кавоса, самая известная постройка которого — Мариинский театр. С тех пор имя Камилла, пожалуй, самое распространенное в нашем роду, одна из моих четырех дочерей тоже его носит. Впоследствии практически весь этот дом занимали члены семьи Бенуа — Кавосы, Лансере, Серебряковы. И Леонтий Николаевич жил там же до своей свадьбы.
Портрет Л. Н. Бенуа.
Художник Харитонов
Как молодой архитектор Леонтий Бенуа
женился на дочери купца и построил
новое родовое гнездо для восьми детей?
Ваш прапрадед женился в возрасте двадцати трех лет — картина да Винчи переезжала вместе с Леонтием Николаевичем и его семьей с квартиры на квартиру, прежде чем он построил доходный дом на 3-й линии Васильевского острова?
Да, они жили на съемных и на казенных квартирах в Академии художеств, где Леонтий Николаевич преподавал и дважды был ректором. Кстати, в момент женитьбы прапрадедушки его невеста никак не могла считаться завидной: после общероссийского финансового кризиса 1874 года материальное положение Сапожниковых сильно пошатнулось, для спасения астраханских рыбных промыслов была создана государственная комиссия, и только в начале 1880-х дела наладились. Поэтому, сватаясь к Марии Александровне, прапрадед рассчитывал лишь на свои силы и свой талант. В воспоминаниях он пишет, что был тогда так завален работой, что едва не опоздал в день свадьбы к венцу. (Смеется.) А в 1899 году, через девятнадцать лет после женитьбы, уже будучи известным и обеспеченным архитектором, он строит этот дом, отведя для семьи целый этаж, опоясывающий большой внутренний двор, — новое родовое гнездо Бенуа. Понятно почему: у Леонтия Николаевича и Марии Александровны было пять дочерей и три сына.
Что стало с квартирой Бенуа после революции
Правда ли, что Леонтий Николаевич после революции 1917 года смог избежать уплотнения квартиры совершенно чужими людьми, поселив в ней семьи своих замужних дочерей, до этого переехавших к мужьям?
Это было так, но после его смерти в 1928 году уплотнение все-таки случилось: когда я родилась в этой квартире, она была уже большой коммуналкой.
Жили дружно?
Всегда. У нас были чудесные соседи, которые очень бережно относились к предметам интерьера. Например, в комнате, где сейчас располагается столовая, до своего отъезда в Израиль в 1970-х жил поэт Анри Волохонский — автор многих текстов, положенных на музыку и ставших известными благодаря Борису Гребенщикову, в частности песни «Под небом голубым». У нас в квартире хорошая атмосфера, наверное, потому, что создатель дома Леонтий Николаевич был человеком с прекрасным характером, верным мужем, отличным отцом и при этом гениальным архитектором. Правда, не все родные со мной согласны, некоторые спорят и говорят: «Леонтий Николаевич был просто выдающийся, но не гениальный». (Смеется.) Все потомки Бенуа сходятся в том, что гением был его младший брат Александр Николаевич — да, он был и художник, и искусствовед, и создатель пригородных дворцов-музеев, но главная его заслуга в том, что он предварил искусство ХХ века. Неслучайно, когда прозвучал выстрел «Авроры», за ним тут же приехали, но повезли не в тюрьму, а в Эрмитаж, разграбления которого боялись большевики, — и вскоре он возглавил Картинную галерею музея. Однако сам Александр Николаевич самым талантливым в семье считал Леонтия Николаевича, но полагал, что в полной мере ему не удалось реализовать этот талант по причине счастливого брака — «самого счастливого из всех известных мне браков», как пишет он.