Уроки покаяния - Авраам и Мелхиседек

Переселение Авраама в Ханаанскую землю

От земли Харран изыди от греха, душе моя, гряди в землю точащую присноживотное нетление, еже (которую) Авраам наследствова.

После столпотворения рассеяние племен сопровождалось оскудением между ними истинного богопочтения. Предания веры стали постепенно забываться и смешиваться с заблуждениями. Языческое суеверие проникло даже в племя Симово, предназначенное Господом, как видно из пророчества Ноя о его сыновьях, для сохранения истинной веры и обетований о Христе. Сам отец верующих Авраам был сыном идолопоклонника. Надлежало принять меры к тому, чтобы во тьме нечестия совсем не померк свет веры.

И вот на служение этому святому делу Господь призывает Авраама. Авраам, по велению Божию, должен был удалиться с родины своей, земли Халдейской, и потом из Харрана в землю Ханаанскую, где должен жить странником, пока не достигнет Небесного Отечества — земли, точащей присноживотное нетление.

Конечно, нелегко было Аврааму расстаться с родными местами и идти в незнакомую страну; но Господу Богу угодно было потребовать от него такой жертвы для того, чтобы, согласно с его предназначением, воспитать его в послушании и преданности воле Божией.

Подобно Аврааму, удалившемуся из Харрана по повелению Божию, и ты, душа, «изыди от греха», то есть из области греха. Область греха есть мир, во зле лежащий, с его суетой, с его нечистыми удовольствиями, с его тленными благами, с его нехристианскими обычаями. Область эта так обширна, что захватывает собой даже пустынножителей, оставляющих позади себя мир и его соблазны. Они бегут от мира, а мир преследует их во глубине пустыни, возбуждая в них воспоминание о мирских нечистых радостях, сожаление о них, мечты о них и желание возвратиться к ним. Можно даже сказать, что под влиянием духа злобы искушения мирского свойства иногда сильнее бывают в пустынножителях, чем в мирянах: на первых враг больше нападает, чем на последних.

Итак, если и пустыня не спасает от греха, господствующего в мире, то не следует думать, что можно спрятаться от греха в ней. И пустыня перестала бы быть пустыней, если бы все стали искать там спасения. Дело не в том, чтобы только внешним образом удалиться от мира. Внешнее удаление от мира при внутреннем влечении к нему бесполезно.

Не телом, а духом старайся бежать из мира; старайся, живя в мире, так настроить себя, чтобы приражающиеся к тебе отвне соблазны не встречали в тебе сочувствия, чтобы ты слыша не слышал, видя не видел того, что может растлить твою душу. Помни учение слова Божия об отношении христианина к миру: «Не любите мира, ни яже в мире. Аще кто любит мир, несть любве Отчей в нем, яко все еже в мире, похоть плотская и похоть очес и гордостьжитейская, несть от Отца, но от мира сего есть» (1 Ин. 2:15—16); «Требующие (пользующиеся) мира сего да будут якоже не требующе» (1 Кор. 7:31); «Вера бо чиста и нескверна пред Богом и Отцем сия есть... нескверна себе блюсти от мира» (Иак. 1:27); «Любы мира сего вражда Богу есть. Иже бо восхощет друг быти миру, враг Божий бывает» (Иак. 4:4).

Нелегко поставить себя в такое отношение к миру, нелегко, живя в мире, не увлечься его соблазнами, не пристраститься к его благам и радостям; но как ни обольстительны блага и радости этого мира, как ни велики соблазны мирские, истинный христианин не даст себя увлечь миру ввиду опасности поплатиться за временную греха сладость вечным блаженством.

Он помнит слова Спасителя: «Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит» (Мф. 16:26).

Он крепко борется с мирскими соблазнами, зная, что увлекающийся соблазнителями находится в опасности попасть «в геенну огненную» (см. Мф. 18:8—9).

Он никогда не пристрастится к благам мира, ибо знает, что «мир преходит и похоть его, а творяй волю Божию пребывает во веки» (1 Ин. 2:17).

Он не забывает, что мы не вечные жильцы этого мира, что мы призваны к участию вместе с Авраамом в присноживотном наследии на земле обетованной, то есть в благах Царства Небесного.

Земля Ханаанская, текущая медом и млеком, в которую Авраам пришел из Харрана, была только предызображением Небесного Царства, в котором он, как отец верующих, блаженствует вместе с возлежащими на лоне его праведниками.

К достижению сего блаженства и ты, душа христианская, стремись с таким же послушанием и преданностью воле Господа, «призывающего тебя в Свое Царство и славу» (см. 1 Фес. 2:12), какое показал Авраам, услышав повеление Божие уходить из Харрана. Горе тебе, если пристрастием к миру и его благам закроешь для себя вход в это Царство. Страшись участи миролюбца, который после раздольной жизни в мире попал на место вечного мучения и напрасно просил Авраама послать к нему Лазаря, да «омочит конец перста своего в воде и прохладит язык его, сгорающий от мучительной жажды в адском пламени» (см. Лк. 16:24). От тебя зависит избежать этой участи.

Тебя никто не гонит из мира в пустыню — живи в мире, занимайся сколько угодно делами житейскими; но в то же время не забывай о Небе, воздыхай о потерянном рае, все что ни делаешь, делай во славу Божию, и тогда мир будет для тебя путем к Царству Небесному.

Авраама слышала еси, душе моя, древле оставльша землю отечества и бывша пришельца, сего произволению подражай.

Всякий из нас, если войдет в положение Авраама, найдет, что ему не легко было расстаться с родной страной, с родными и знаемыми, променять удобства оседлой жизни на неизбежные трудности жизни страннической.

Но подобного подвига самоотвержения требует Господь Иисус Христос от каждого из Своих последователей: «Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин. И иже любит сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин» (Мф. 10:37). Священны узы семейные и родственные; но если нельзя совместить любви к родным с любовью и верностью Христу, то в таком случае лучше бросить их, чем изменить Христу. Кто поступил бы иначе, тот недостоин Христа, не настоящий христианин.

Во времена гонения на христианство случалось, что исповедникам имени Христова надлежало выбирать одно из двух: или из жалости к отцу, к матери, к детям отречься от Христа, или идти на муки и смерть за веру в Него. Они избирали последнее, принося в жертву Христу естественную привязанность к близким по крови, остававшимся в язычестве, не внимая их мольбе поберечь себя для блага их и покидая их часто без опоры в жизни.

Не менее тяжкое борение любви и жалости к семейству с христианским благочестием приходится испытывать христианину в других обстоятельствах. Случается, что человеку, обремененному многочисленным семейством и лишенному средств содержать его, представляется возможность поправить свое положение поступком или предприятием, противным христианской совести. Жена и дети уговаривают его не стесняться внушениями христианской совести и спасти их от нищеты и унижения.

Он может уступить искушению и разбогатеть, или воспротивиться ему и остаться с семейством в нищете и унижении. В первом случае он явится неверным Христу, недостойным Его, в последнем — истинным последователем Его и вместе подражателем Авраама, из послушания и любви к Господу победившего в себе естественную привязанность к родине и родным и обрекшего себя на невыгоды странничества. Ибо и переселившись в землю Ханаанскую, он вел кочевую жизнь, не имел на ней недвижимой собственности, кроме одной пещеры, купленной им для погребения Сарры (см.: Быт. 23:3).

Подобно Аврааму и ты, душа христианская, должна любить Господа твоего паче всего на свете и из любви и послушания Ему должна быть готова на все подвиги самоотвержения для славы имени Его, хотя бы для сего надлежало вступить в тяжкую борьбу с любовью к отцу, к матери, детям. Лучше остаться истинным христианином, сохранить духовное родство со Христом, чем по пристрастию к земному родству оказаться неверным Христу.

Подражай, душа христианская, и тому произволению Авраама, по которому он жил среди хананеев как пришелец и странник. Помни, что все мы, покуда живем на земле, «странники и пришельцы» (см. 1 Пет. 2:11), что настоящее «жительство наше на небесах» (см. Флп. 3:20), что земная жизнь для каждого из нас должна быть временем странствования к Небесному Отечеству, что истинным христианам свойственно исповедовать: «не имамы бо зде пребывающаго града, но грядущаго взыскуем» (Евр. 13:14).

В памятовании и размышлении об этих истинах заключается лучшее оружие в борьбе с искушениями от плотских похотей.

«Если, например, приближается похоть плотская и призывает к чувственному наслаждению, ты можешь отвечать ей: удались от меня; я пришелец и странник; на пути не пиршествуют и не роскошествуют; благовидная или неблаговидная гостиница, суровая или не суровая пища, мягкий или жесткий одр немного разнствуют для странника; благодушно перенеся лишения моего странничества, безмерно буду вознагражден утешениями в моем отечестве. Если похоть очес представит воображению тленные богатства и скажет: для чего ты мало имеешь? для чего не стараешься иметь более? — отвечай и ей: я пришелец и странник; для странника часто удобнее нести с собой мало, нежели много; сохранив себя в странничестве, в отечестве найду себе сокровища, которых «ни червь, ни тля тлит, и идеже татие не подкопывают, ни крадут» (Мф. 6:20). Если гордость житейская станет докучать тебе: зачем ты недовольно возвышен, недовольно почтен; и ей скажи: не смущай меня напрасно; я здесь пришелец и странник, а имею такое высокое отечество, пред которым и возвышенное и униженное на земле едва приметно и равно ничтожно; горами ли, дебрями ли ведет меня невидимая рука Провидения, все равно, только бы привела меня в мое Горнее Отечество» (Слова и речи святителя Филарета, митрополита Московского, 1848. Ч. 1, стр. 290).

Таковы размышления, какие внушает каждому воззрение на временную жизнь как на странничество. Если ты, душа христианская, будешь руководствоваться этими и подобными размышлениями и устроять по ним свою жизнь и деятельность, то поистине будешь подражать произволению Авраама — пришельца и странника.

Мелхиседек

Священника Божия и царя уединена, Христово подобие в мире жития (подобие Христова жития в мире), в человеце, подражай.

Авраам переселился в Ханаанскую землю вместе с племянником своим Лотом. Сначала они оба жили в ней вместе, но потом, из-за раздора между их пастухами, разлучились. Авраам поселился у Мамврийской дубравы, а Лот — в Содоме.

Жителей Содома постигла беда. На них напал Еламский (Персидский) царь в наказание за то, что они вместе с соседними владениями перестали платить ему дань, и увел их в плен. В числе пленников был Лот.

Авраам, чтобы выручить Лота, погнался за победителями, поразил их наголову и отнял у них пленных и всю добычу. На обратном пути Авраам торжественно встречен был Мелхиседеком, который поднес ему хлеб и вино и благословил его именем Бога Вышнего, Творца неба и земли, даровавшего Аврааму победу.

Мелхиседек жил среди хананейских языческих племен, но не был язычником, он служил истинному Богу и был Его священником, принося Ему Единому жертвы. Он же был и царем Салимским, царствовал над одним из племен, обитавших в Иерусалиме и его окрестностях.

В рассматриваемом стихе он назван царем «уединенным», то есть одиноким, конечно потому, что, как служитель истинного Бога, он держал себя вдали от соседних языческих царей, не вступал с ними ни в какие союзы, охраняя себя и подданных своих от языческого осквернения.

По своей судьбе и служению Мелхиседек был подобием или предызображением Христова жития в мире. В чем именно состояло сходство Мелхиседека со Христом, обстоятельно раскрывает святой апостол Павел в Послании к Евреям (Евр.7).

И вот сему-то Мелхиседеку каждая христианская душа должна подражать. В каких же отношениях он может быть предметом нашего подражания? Мелхиседек был священник и вместе царь. Подобное сему говорится и о христианах: «вы же род избран, царское священие» (1 Пет. 2:9). Это достоинство христиан, до пришествия Христова принадлежавшее одному израильскому народу (см. Исх. 19:6), состоит в том, что они, как приближенные к Богу благодатью, с дерзновением священников и царских детей могут приступать к Престолу благодати с своими молитвами, взирая на Бога как на своего отца, по усыновлению Ему в Таинстве Крещения.

Помни же это, душа христианская, и деятельным стремлением к христианскому совершенству старайся засвидетельствовать, что ты достойна столь высокого звания и избрания. Мелхиседек, как священник Бога Вышнего, Ему Единому служил и поклонялся.

Подобно ему и ты, душа христианская, служи Богу твоему с всецелой преданностью, не колеблясь между служением Ему и пристрастием к земному, — будь готова верность Ему запечатлеть отречением от всего земного. Мелхиседек в качестве священника приносил Богу Вышнему в жертву земные плоды и кровь бессловесных животных.

Своего рода жертвы Богу требуются и от каждого христианина. «Жертва Богу дух сокрушен» (Пс. 50:19). «Пожри Богови жертву хвалы и воздаждь Вышнему молитвы (обеты) твоя» (Пс. 49:14). «Благотворения и общения не забывайте, таковыми бо жертвами благоугождается Бог» (Евр. 13:16). Самые телеса наши должны быть представляемы Богу «в жертву живую, святую, благоугодную Богу» (см. Рим. 12:1), ибо мы обязаны прославлять Господа не душами только, но и телесами (см. 1 Кор. 6:20), соблюдая их в чистоте, свойственной целомудренным, упражняя их в воздержании и богоугодных трудах, — и должны быть готовы даже на мученичество, которое есть высшая жертва Богу, на каковую жертву обрек себя апостол Павел, когда писал: «Аз бо уже жрен бываю и время моего отшествия наста» (2 Тим. 4:6).

Мелхиседек был царем. И христианин должен быть царем в своей душевной области. Управлять собой, подчинять низшие свои стремления высшим, говорят, труднее, чем управлять царствами и народами: управляющие царствами и народами тем легче могут сделаться рабами страстей, чем меньше встречают внешних препятствий к удовлетворению их. Благо тому, кто успел достигнуть самообладания, власти над собою: он поистине царь, хотя бы по внешнему положению был рабом.

Мелхиседек по значению своего имени есть царь правды, а по значению имени столицы своего царства — «Салима, есть царь мира» (см. Евр. 7:2). Без сомнения, он был на деле таким, каким должен быть соответственно тому и другому значению, то есть был царем правосудным и миролюбивым. Подобно ему и каждый из нас в отношении к ближним должен следовать правилам справедливости и миролюбия. По закону справедливости мы должны поступать с ближними так, как хотели бы, чтобы они с нами поступали (см. Лк. 6:31). По духу миролюбия мы должны сохранять незлобие к обижающим, снисхождение к согрешающим и быть готовы на все жертвы, непротивные христианской совести, чтобы только остаться в добрых отношениях к ближним.

Мелхиседек среди соседних царей и племен был царь «одинокий». Подобно ему и мы, живя в мире, должны держать себя вдали от его искушений и соблазнов.

Мелхиседек был подобием Сына Божия, в своем лице и служении предызображая Его как предвечно рожденного от Отца и вечного первосвященника, своей жертвой упразднившего жертвы ветхозаветные и священство левитское. В этом отношении Мелхиседек недоступен нашему подражанию; но, не выходя из своей меры, и мы можем уподобляться Христу Сыну Божию, подражая Его совершенствам, Его святости, Его смирению, Его любви к людям и самоотвержению для спасения их и т.п. К этому подражанию Он Сам призывает Своих последователей, говоря: «Аще кто Мне служит, Мне да последствует» (Ин. 12:26).

Мелхиседек устроил Аврааму, возвращавшемуся с места победы, торжественную встречу единственно по бескорыстному уважению и любви к нему как избраннику Божию, ибо ни за себя, ни за свои владения он не был связан долгом благодарности к Аврааму. Подобно сему и мы должны относиться к людям с бескорыстной любовью, помня заповедь Христову любить не только благодетелей, но и врагов, - и всякому, кто бы ни был, должны сочувствовать в горе и радости.

Мелхиседек поздравлял Авраама с победой как с милостью Божией. Подобно этому и мы наши или чужие успехи в делах и предприятиях должны почитать делом милости Божией и за них благодарить Бога, гоня от себя гордую мысль, будто мы или другие обязаны ими единственно себе самим.

Авраам и три странника

У дуба Мамврийскаго учредив (угостив) патриарх Ангелы, наследствова по старости обетования ловитву [n](обетованное стяжание, как добычу).

Обетование, которое Авраам наследовал как ловитву (добычу), относилось к рождению от него и от неплодной Сарры сына Исаака.

Это обетование объявляемо было от Господа Аврааму неоднократно в течение 25 лет от переселения его в землю Ханаанскую, но исполнилось уже в глубокой его старости, когда ему было 100 лет, а Сарре — 90.

Исполнение обетования было поистине чудо, ибо Сарра родила Исаака в тех летах, когда естественная способность к рождению в ней прекратилась (см. Быт. 18:11). Цель, почему обетование так долго не исполнялось, была та, чтобы укрепить Авраама в терпении и вере. И терпение, и вера в нем от долговременного ожидания того, что ему обещано, по временам ослабевали, и он жаловался Богу на бесчадство, несмотря на неоднократно данные ему обетования о многочисленном от него потомстве; но Авраам успокаивался после новых удостоверений Божиих в верности обетования и снова начинал веровать Богу, — и эта вера вменялась ему в правду, то есть за эту веру прощалась ему неправота его жалобы пред Богом и он являлся правым пред Богом (см. Быт. 15:2—6). Цель, для чего неплодство Сарры разрешено чудесным образом, состояла в том, чтоб наградить веру и терпение Авраама и вместе с тем через это чудо решительно уничтожить в нем даже малейшие колебания веры и таким образом сделать его вполне достойным имени отца верующих.

И последствия показали, какого совершенства достигла вера его. Он не усомнился в истине Божественного обетования о многочисленном потомстве от сына его Исаака даже тогда, когда Господь потребовал от него в жертву этого сына обетования: Авраам уверен был, что смерть сына не воспрепятствует Исааку быть родоначальником многочисленного потомства, что Господь, чудесно произведший его на свет, воскресит его из мертвых (см. Евр. 11:19).

Обетование о рождении сына от Сарры в последний раз подтверждено было Аврааму за год до рождения Исаака, именно в то время, когда Авраам «у дуба Мамврийского учреди Ангелов», то есть трех странников, в виде которых явился Сам Господь с двумя Ангелами. Авраам принял и угостил их весьма радушно и как бы в награду за эту услугу удостоился от Него услышать, что через год родится у него сын. Это исполнилось в точности.

Терпение, с каким Авраам ожидал исполнения обетования, походило на терпение страстного охотника, не дающего себе покоя в преследовании добычи, — и дождавшись того, чего так долго ждал, Авраам испытывал такую же радость, какая свойственна охотнику, поймавшему наконец зверя после долгого преследования его.

Пример терпения и испытанной терпением веры Авраама весьма поучителен для нас. До глубокой старости он терпеливо ждал исполнения данного ему обетования. Вот и тебе, душа христианская, дано обетование живота вечного и настоящего под условием благочестия (см.: 1 Тим. 4:8). Обетования Божьи непреложны, но исполняешь ли указанное условие для получения обетованных благ? Ты искренно желаешь себе спасения, вечного живота; но знай, что спасен будет только до конца пребывший в подвигах веры и благочестия, и что, следственно, может лишиться надежды спасения тот, кто с жаром сначала принимается за эти подвиги, потом совсем бросает их и, погрузившись в нравственную беспечность, не оставляет ее до конца жизни.

Испытай себя, душа христианская, не находишься ли и ты в подобной опасности? Не сломили ли твоего терпения житейские скорби, болезни и разные бедствия? Обуреваемая ими, не преклонила ли ты слуха к внутреннему малодушному голосу: «рцы глагол некий, глагол ропота и богохульства, ко Господу и умри» (Иов. 2:9), и самым делом не последовала ли этому искусительному внушению, вместо того чтобы отразить его словами Иова: «аще благая прияхом от руки Господни, злых ли не стерпим» (Иов.2:10)? Горе тебе, если своим малодушием преградишь себе доступ к животу вечному, обещанному истинно-благочестивым; но горе и в том случае, если ослепит тебя земное благополучие и ты вместо того, чтобы благодарить за него Бога, поколеблешься в благочестии, забудешь Бога. Обетование живота вечного в таком случае не тебе принадлежит. Не следовало бы тебе менять вечное блаженство на земные суетные и греховные утешения.

Вечное блаженство в глазах истинного христианина имеет столь великую цену, что для того, чтобы не потерять его, он готов отказаться от всех земных благ и радостей, если видит в них препятствие к достижению его, — и ввиду его легко примиряется с лишением их. Но милосердый Господь без крайней нужды не допустит его до подобного лишения. С христианским благочестием соединено обетование живота не только вечного, но и настоящего. «Не видех праведника оставлена, ниже семене его, просяща хлеба» (Пс. 36:25), говорит наблюдатель путей Провидения, пророк и царь Давид. «Ищите прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам» (Мф. 6:33), — сказал Господь Иисус Христос для предостережения Своих последователей от излишнего попечения о том, «что им есть, что пить, во что одеться» (см. Мф. 6:31).

Кто предпочитает всему на свете счастье быть членом Царствия Божия и ревнует паче всего о праведности пред Богом, того Господь не оставит без помощи во внешних нуждах. Он благословит успехом его труды для обеспечения себя в пище, одежде, жилище и во всех житейских потребностях. Все это дано ему будет в придачу как воздаяние за ревность его к исканию Царствия Божия и правды его. Не беда, если он не будет иметь всего этого в избытке. Он не гонится за избытком, он доволен немногим. Имеет пищи столько, чтобы с голоду не умереть, имеет одежду, чтобы прикрыть наготу и от холода не замерзнуть, — он благодушен и благодарит Бога за эти милости, и большего не желает, зная, что земное счастье состоит не в обилии земных благ, а в довольстве и спокойствии Духа, большей частью недоступном людям, наделенным избытком земных благ. Но если и к нему богатство течет рекой, он не прилагает к нему сердца, сохраняя независимость своего духа, и пользуется земными благами во славу Божию. Подражая богатому Аврааму, оказавшему гостеприимство странникам, или Самому Господу, явившемуся в лице одного из них, истинный христианин охотно отверзает свое сердце и сокровища для помощи бесприютным и голодным, а в лице их Самому Господу, Который скажет ревнителям христианского милосердия на всемирном Суде: «странен бых, и введосте Мене. Взалкахся бо, и дасте Ми ясти, возжадахся, и напоисте Мя» (Мф. 25:35).

Вопроси себя, душа христианская, прдражаешь ли ты страннопримному Аврааму, убеждена ли в том, что земные блага дарованы тебе не для тебя одной, а вместе для того, чтобы делиться ими с ближними, — и поступаешь ли согласно с этим убеждением? Горе тебе, если самолюбие сделало тебя нечувствительной к нуждам ближних: тебе грозит опасность быть отлученной от обещанного благочестивым наследия живота вечного и в настоящей жизни не знать спокойствия и довольства, при всем избытке земных благ.