С завидной долей постоянства,
Как маяки в руках судеб,
Душеспасительные яства -
Вода и хлеб... Вода и хлеб.

Мой Господин, всегда молчащий,
Вокруг Тебя такая тишь!
Сверкнёт ли луч в зелёной чаще,
Гремят ли громы – Ты молчишь.

Умолк простивший мне грехи.
Лиловый сумрак гасит свечи,
И темная епитрахиль
Накрыла голову и плечи.

Кого когда-то называли люди
Царем в насмешку, Богом в самом деле,
Кто был убит — и чье орудье пытки
Согрето теплотой моей груди…

За все Тебя, Господь, благодарю!
Ты, после дня тревоги и печали,
Даруешь мне вечернюю зарю,
Простор полей и кротость синей дали.

Большинство людей неприятно на вид!
И на слух, и на нюх, и на ощупь.
Только я-то - конечно же! - из меньшинства
И приятен во всех отношеньях!

Бумерангом будущее бьет,
Все твое тебе же отдает.

Хочется лёгкого, светлого, нежного,
раннего, хрупкого и пустопорожнего,
и безрассудного, и безмятежного,
напрочь забытого и невозможного.

Мчится поезд на станцию "Дно",
А в окне скорбный лик Государя...
Никому из людей не дано
Было к тайне Царевых страданий

Человек недообнятый
коротает грустный век,
жизнью здорово помятый
депрессивный человек...