Наталья Белоусова
Данька любил зиму. За Новый год, петарды и снегокат. И еще за то, что зимой по вечерам видны звезды. Если с разбегу кувыркнешься в сугроб и вдруг увидишь их – весь мир на короткое время замирает, двор делается маленьким-маленьким, а пространство неба – глубоким и беспредельным. И оттуда, из беспредельности, прямо на тебя смотрят звезды.
Данька уже знал созвездия: уверенно мог показать Большую Медведицу, Кассиопею и Орион. Кассиопея была похожа на букву «М», у которой разъехались в стороны ножки. Орион узнавался по трем звездам, выстроенным в ряд. А Большая Медведица напоминала ковш с изогнутой ручкой. Все это показал Даньке дедушка, когда по вечерам забирал его с тренировок по легкой атлетике. Они сворачивали в неосвещенный тихий двор, дедушка останавливался и поднимал голову к небу. Данька тоже поднимал. Они стояли молча, и Данька знал, что у дедушки при виде звезд так же замирает сердце, как у него самого.
Но, узнав имена созвездий, стоять молча Данька уже не мог.
- Пояс Ориона, - важно сказал он дедушке, указывая на три звезды низко над крышами.
- Правильно, - ответил дедушка – А где Большая Медведица?
Данька поискал и нашел.
- А недалеко от нее – смотри – Малая Медведица, – добавил дедушка. - И Полярная звезда. Где полярная звезда, там север.
- Большую вижу, Малую нет, - признался Данька, глядя в небо. Там тускло светились небольшие разрозненные звездочки и никак не складывались в созвездие.
Дедушка стал показывать – серьезно и обстоятельно. Данька тоже умел быть серьезным, но недолго. Поэтому он начал кричать, подпрыгивать и тыкать пальцем в небо:
- Там полярная звезда, там север! Север над нами! Север над нами!
Дедушка только усмехнулся снисходительно.
- Вообще-то Пермь не место для наблюдений, - сказал он. – В городе звезды жмурятся.
- Это как? – быстро спросил Данька.
- Если тебе в лицо направить яркий-яркий свет, ты что сделаешь? Правильно, закроешь глаза. А теперь представь себе: огромный город светит множеством ярких огней прямо в космос. Вот звезды и жмурятся.
- Все понятно. Малая медведица зажмуренная, поэтому я ее и не вижу.
- Точно, – сказал дедушка.
Когда он пришли домой, мама уже вернулась с работы. Данька тут же сообщил ей главную новость: звезды жмурятся от городских фонарей, поэтому их так плохо видно.
Мама покачала головой и укоризненно сказала дедушке:
- Ну зачем сбивать ребенка с толку… есть же более понятные объяснения…
- По-моему, он прекрасно все понял, - возразил дедушка и подмигнул Даньке. И Данька ему подмигнул.
Наступила весна. Сугробы осели. Снег во всем городе стремительно таял. Все твердое под ногами стало жидким, все шершавое – скользким, все белое – серым, коричневым и черным. Дни стали длиннее, и по вечерам уже не видно было звезд. А потом пришло лето – яркое, пыльное и жаркое. Лето Данька тоже любил. За открытые окна, тополиный пух и футбол.
В конце лета произошло событие: мама и папа взяли Даньку в поход. Поход назывался «семейный». Кроме взрослых там были белобрысая вертлявая девчонка и два малыша-карапуза. Один из малышей все время ревел. Девчонка шла рядом с мамой, глупо хихикала и разговаривать не собиралась. Данька затосковал.
К вечеру, когда на поляне поставили палатки и развели костер, он окончательно понял, что хочет домой. Взрослые пели под гитару, малыши уже спали, а девчонка пряталась где-то. Данька отошел от костра, чтобы никого не видеть, и заметил за палатками светлый силуэт. Кто-то стоял по пояс в высокой траве и смотрел в небо. Это оказалась та самая девчонка – светлые хвостики, белый спортивный костюм. На Даньку она не обратила внимания. Медленно подняла руки, будто готовилась взлететь. Данька взглянул туда, куда смотрела она, и замер.
Небо сияло. Столько звезд Данька не видел нигде и никогда. Огромные, яркие мерцали они над лесом, близко-близко к земле. В глубине неба россыпью сияли светила поменьше, а еще дальше светилась тончайшая звездная пыль.
- О-о… - выдохнул Данька.
Он даже не пытался найти знакомые очертания созвездий. Сейчас ему было все равно, как называются отдельные звезды и как они расположены. А небо смотрело на него с таким же восторгом, как он на небо.
Звезды словно коснулись его своими лучами – коснулись лица, и глаз, и плеч. И было так, будто звезды - друзья, с которыми он давно не виделся. Теперь они встретились. И звездное небо обняло его.
- Даниил! Вера! – донеслось от костра. – Данька, ты где? Вера, иди сюда!
Девчонка зашуршала травой и убежала. Данька постоял еще немного и тоже пошел к костру. Взрослые пели про изгиб гитары желтой. Вера сидела и молча смотрела в огонь. Она теперь вовсе не казалась такой глупой и вертлявой, как днем. Данька сел рядом с ней и сказал:
- Здорово, когда звезды не жмурятся.
Она кивнула и улыбнулась.
Данька уже знал созвездия: уверенно мог показать Большую Медведицу, Кассиопею и Орион. Кассиопея была похожа на букву «М», у которой разъехались в стороны ножки. Орион узнавался по трем звездам, выстроенным в ряд. А Большая Медведица напоминала ковш с изогнутой ручкой. Все это показал Даньке дедушка, когда по вечерам забирал его с тренировок по легкой атлетике. Они сворачивали в неосвещенный тихий двор, дедушка останавливался и поднимал голову к небу. Данька тоже поднимал. Они стояли молча, и Данька знал, что у дедушки при виде звезд так же замирает сердце, как у него самого.
Но, узнав имена созвездий, стоять молча Данька уже не мог.
- Пояс Ориона, - важно сказал он дедушке, указывая на три звезды низко над крышами.
- Правильно, - ответил дедушка – А где Большая Медведица?
Данька поискал и нашел.
- А недалеко от нее – смотри – Малая Медведица, – добавил дедушка. - И Полярная звезда. Где полярная звезда, там север.
- Большую вижу, Малую нет, - признался Данька, глядя в небо. Там тускло светились небольшие разрозненные звездочки и никак не складывались в созвездие.
Дедушка стал показывать – серьезно и обстоятельно. Данька тоже умел быть серьезным, но недолго. Поэтому он начал кричать, подпрыгивать и тыкать пальцем в небо:
- Там полярная звезда, там север! Север над нами! Север над нами!
Дедушка только усмехнулся снисходительно.
- Вообще-то Пермь не место для наблюдений, - сказал он. – В городе звезды жмурятся.
- Это как? – быстро спросил Данька.
- Если тебе в лицо направить яркий-яркий свет, ты что сделаешь? Правильно, закроешь глаза. А теперь представь себе: огромный город светит множеством ярких огней прямо в космос. Вот звезды и жмурятся.
- Все понятно. Малая медведица зажмуренная, поэтому я ее и не вижу.
- Точно, – сказал дедушка.
Когда он пришли домой, мама уже вернулась с работы. Данька тут же сообщил ей главную новость: звезды жмурятся от городских фонарей, поэтому их так плохо видно.
Мама покачала головой и укоризненно сказала дедушке:
- Ну зачем сбивать ребенка с толку… есть же более понятные объяснения…
- По-моему, он прекрасно все понял, - возразил дедушка и подмигнул Даньке. И Данька ему подмигнул.
Наступила весна. Сугробы осели. Снег во всем городе стремительно таял. Все твердое под ногами стало жидким, все шершавое – скользким, все белое – серым, коричневым и черным. Дни стали длиннее, и по вечерам уже не видно было звезд. А потом пришло лето – яркое, пыльное и жаркое. Лето Данька тоже любил. За открытые окна, тополиный пух и футбол.
В конце лета произошло событие: мама и папа взяли Даньку в поход. Поход назывался «семейный». Кроме взрослых там были белобрысая вертлявая девчонка и два малыша-карапуза. Один из малышей все время ревел. Девчонка шла рядом с мамой, глупо хихикала и разговаривать не собиралась. Данька затосковал.
К вечеру, когда на поляне поставили палатки и развели костер, он окончательно понял, что хочет домой. Взрослые пели под гитару, малыши уже спали, а девчонка пряталась где-то. Данька отошел от костра, чтобы никого не видеть, и заметил за палатками светлый силуэт. Кто-то стоял по пояс в высокой траве и смотрел в небо. Это оказалась та самая девчонка – светлые хвостики, белый спортивный костюм. На Даньку она не обратила внимания. Медленно подняла руки, будто готовилась взлететь. Данька взглянул туда, куда смотрела она, и замер.
Небо сияло. Столько звезд Данька не видел нигде и никогда. Огромные, яркие мерцали они над лесом, близко-близко к земле. В глубине неба россыпью сияли светила поменьше, а еще дальше светилась тончайшая звездная пыль.
- О-о… - выдохнул Данька.
Он даже не пытался найти знакомые очертания созвездий. Сейчас ему было все равно, как называются отдельные звезды и как они расположены. А небо смотрело на него с таким же восторгом, как он на небо.
Звезды словно коснулись его своими лучами – коснулись лица, и глаз, и плеч. И было так, будто звезды - друзья, с которыми он давно не виделся. Теперь они встретились. И звездное небо обняло его.
- Даниил! Вера! – донеслось от костра. – Данька, ты где? Вера, иди сюда!
Девчонка зашуршала травой и убежала. Данька постоял еще немного и тоже пошел к костру. Взрослые пели про изгиб гитары желтой. Вера сидела и молча смотрела в огонь. Она теперь вовсе не казалась такой глупой и вертлявой, как днем. Данька сел рядом с ней и сказал:
- Здорово, когда звезды не жмурятся.
Она кивнула и улыбнулась.