Галина Минеева
Жучкин хвост
Беда у бабушки произошла с уткой Крякой, и у Жучки — тоже беда.
Утка бросила своих утят, пробегала где-то целый день, а сейчас забилась в уголок стайки, раскрыла клюв и сидит. Бабушка хоть и жалеет утку, но ворчит:
— Сроду не держивала таких уток, которы своих дятёнков бросают… ты, поди, окаянная, по помойкам шастала, на берегу ядовитой дряни нахваталась… хорошо, утятки целы… поешь, вот, творожка, да молока попей…
А у Жучки кто-то выманил и стащил последнего щенёнка. Как уж так получилось, не знаем, потому что Жучка никого из чужих к себе не подпускала. Наверное, сам щенок вылез за ограду, тут его кто-то и сцапал.
Бегают по двору утята, пищат, зовут утку. Лежит у ворот грустная Жучка, щурит тоскливо глаза. Утята подошли к ней и спрятались под бок, уткнули свои носики в мягкую собачью шерсть, закрыли глаза. Пригрелись и замолчали. Молчит и Жучка, только поглядывает на своих новых детёнышей. А мы с Алёнкой наблюдаем, что же дальше будет.
Вдруг, ни с того, ни с сего, бабушкин петух подошёл и хотел утёнка клюнуть: водился за Петюней такой грешок — долбануть исподтишка кого-нибудь своим кривым клювом — мы его тоже опасались. А тут — утята. Мы хотели уже его веткой отогнать, но тут на петуха Жучка зубы оскалила, да зарычала так грозно, что Петюня от страха вверх подскочил, крыльями затрепыхал, отлетел в сторону и заорал во всё свое горло: кук-к-ка-ре-ку! Заорал победно, словно и не струсил только что, а сам идёт боком к курицам, и с опаской поглядывает на собаку.
Жучка ещё немного полежала, а потом встала, отряхнулась, утята было бежать, но она их носом в кучку столкала и пошла перед ними, задрав каралькой хвост. Утята покрутились, покрутились, потом самый большой утёнок пошёл за Жучкой, следом пристроились цепочкой все остальные утята. Было забавно смотреть, как шествует гордая Жучка, а за нею желтыми комочками переваливаются брошенные утята.
Но и это ещё не всё. Жучка стала водить утят к воде. Приведёт к речке за деревней, уляжется на берегу, а утята в воде резвятся: ныряют, друг за другом гоняются, а когда они шеи опустят, чуть не опрокинувшись, только лапками в воде равновесие удерживают — ищут в воде личинок, водоросли, Жучка начинает беспокоиться, потявкивает тревожно, зовёт на берег. Потом привыкла. А люди в деревне только дивуются, когда Жучка их из дому или назад от воды по улице ведёт:
— Это ж надо, — говорят они, прикачивая головами, — собака, а утячьих ребят не бросила!.. гляди-ка, и те за ей, как за мамкой следом бегут... Ну и забава!.. Вот тебе и бессловесные!..
А ещё утятам понравилось законное Жучкино место отдыха — под большим крыльцом старой пристройки возле церкви. Священник выйдет из храма после службы, послушает, как утёнки тихонько чиликают под собачьим бочком, и умиротворенно скажет: «Вот и новые прихожане у нас объявились».
Солнце поднимается всё выше. Жарко. И мы убегаем на речку купаться.
Продолжение следует…
Беда у бабушки произошла с уткой Крякой, и у Жучки — тоже беда.
Утка бросила своих утят, пробегала где-то целый день, а сейчас забилась в уголок стайки, раскрыла клюв и сидит. Бабушка хоть и жалеет утку, но ворчит:
— Сроду не держивала таких уток, которы своих дятёнков бросают… ты, поди, окаянная, по помойкам шастала, на берегу ядовитой дряни нахваталась… хорошо, утятки целы… поешь, вот, творожка, да молока попей…
А у Жучки кто-то выманил и стащил последнего щенёнка. Как уж так получилось, не знаем, потому что Жучка никого из чужих к себе не подпускала. Наверное, сам щенок вылез за ограду, тут его кто-то и сцапал.
Бегают по двору утята, пищат, зовут утку. Лежит у ворот грустная Жучка, щурит тоскливо глаза. Утята подошли к ней и спрятались под бок, уткнули свои носики в мягкую собачью шерсть, закрыли глаза. Пригрелись и замолчали. Молчит и Жучка, только поглядывает на своих новых детёнышей. А мы с Алёнкой наблюдаем, что же дальше будет.
Вдруг, ни с того, ни с сего, бабушкин петух подошёл и хотел утёнка клюнуть: водился за Петюней такой грешок — долбануть исподтишка кого-нибудь своим кривым клювом — мы его тоже опасались. А тут — утята. Мы хотели уже его веткой отогнать, но тут на петуха Жучка зубы оскалила, да зарычала так грозно, что Петюня от страха вверх подскочил, крыльями затрепыхал, отлетел в сторону и заорал во всё свое горло: кук-к-ка-ре-ку! Заорал победно, словно и не струсил только что, а сам идёт боком к курицам, и с опаской поглядывает на собаку.
Жучка ещё немного полежала, а потом встала, отряхнулась, утята было бежать, но она их носом в кучку столкала и пошла перед ними, задрав каралькой хвост. Утята покрутились, покрутились, потом самый большой утёнок пошёл за Жучкой, следом пристроились цепочкой все остальные утята. Было забавно смотреть, как шествует гордая Жучка, а за нею желтыми комочками переваливаются брошенные утята.
Но и это ещё не всё. Жучка стала водить утят к воде. Приведёт к речке за деревней, уляжется на берегу, а утята в воде резвятся: ныряют, друг за другом гоняются, а когда они шеи опустят, чуть не опрокинувшись, только лапками в воде равновесие удерживают — ищут в воде личинок, водоросли, Жучка начинает беспокоиться, потявкивает тревожно, зовёт на берег. Потом привыкла. А люди в деревне только дивуются, когда Жучка их из дому или назад от воды по улице ведёт:
— Это ж надо, — говорят они, прикачивая головами, — собака, а утячьих ребят не бросила!.. гляди-ка, и те за ей, как за мамкой следом бегут... Ну и забава!.. Вот тебе и бессловесные!..
А ещё утятам понравилось законное Жучкино место отдыха — под большим крыльцом старой пристройки возле церкви. Священник выйдет из храма после службы, послушает, как утёнки тихонько чиликают под собачьим бочком, и умиротворенно скажет: «Вот и новые прихожане у нас объявились».
Солнце поднимается всё выше. Жарко. И мы убегаем на речку купаться.
Продолжение следует…