Гурьевская сказка
Пьеса для детского театра
Действующие лица:
Дети:
Юрка
Лизка и Ванятка Васяткины
Сашка
Яшка
Взрослые:
Никита Сысоев
Алевтина Сысоева – жена купца
Бабка Пелагея
Дарья
Марфа
Батюшка – дьякон
Петрушка
Коробейники, хореографическая группа
К Пасхе было приурочено «хождение волочебников». Со всего села собирались они толпой и ходили из дома в дом, и пели ради того, чтобы выпросить что-нибудь у хозяина дома: яиц, сала, денег, молока, белого хлеба. И хозяева пытались порадовать, чем могли.
Сцена 1.
На авансцену выходит бабы Марфа, Пелагея и Дарья.
Пелагея: В городе нашем Пасху всегда знатно праздновали. Уж такой народ здесь хлебосольный. До всего, что вокруг него, бережлив, а уж к человеку и вовсе по Христовой заповеди относиться привык.
Дарья: Другое дело – купчины местные, до барыша жадные. По чести сказать, не всяк купец таков, однако ж, в большинстве своем сильно деньги любят. А все оттого, что быстрый барыш быстро им и голову кружит, так, что забывают порой и Заповедь Христову, и понятия человеческие.
Марфа: Вот сейчас все вовсю к Пасхе готовятся. Кто обновкой щегольнуть, кто куличом особым гостей удивить, а ребятишки – те всегда чего-нибудь выдумать горазды.
Пелагея: Ага! В году позапрошлом, французского фотографиста, что для газет ихних, парижеских, чудо-картинки делать пришел, уболтали в ночь на Пасху русалку встречать, да к заводи, где сом огроменный, обретался, и подвели. Наутро уверовал французишко, что и вправду русалковый хвост видал. С тех самых он каждую ночь на Пасху у заводи той с аппаратом своим приходит и караул несет, все русалку свою на чудо-картинку поймать хочет.
Дарья: Слышьте, бабоньки, а вы про Лаврентича слыхали?
Пелагея: А кто про него не слыхал? Купец из богатейших, Митрофан Лаврентич Сысоев. Крепко уважают его…
Дарья: Да я про то, что захворал он
Марфа: Да что ты? То-то смотрю, не видать его.
Дарья: Так ведь подался в места святые паломничать, а дело свое на сына своего, на Никиту и оставил. А молодой Сысоев заносчив, руки у него загребущие, жадность в нем неуемная. Жалуются на него, что лютует Никита Митрофаныч, рыбаков да купцов прижимает, деньги больше людей ценит, а у тех, что занимали у него, заместо долга может и последнее отнять. Денег ради даже карусель поставил, да за пятнадцать(!) копеек на деревянных конях, слонах, да верблюдах мальцов пускает кататься.
Появляется купец, потирает руки
Никита: Денежки – они самое важное! Больше всего их люблю – монетки золотые, бумажки дорогие мои, ох, люблю денежки! И никто мне не указ, никого не боюсь! Губернатор далеко, Император – высоко, а я тут помаленьку, дела свои решать буду! Только бы удачу свою не растерять! О! Черная кошка пробежала! Не пойду по этой улице, ой, не пойду! Надо удачу свою беречь! Уходит.
Пелагея: Вишь, не любит жадный купчина черных кошек, да и вообще человек суеверный. Постоянно талисманы покупает шаманские, а при этом еще и в церковь ходит. А ты знаешь, Дарья, как батюшка дьякон его называет? Янусом Двуликим!
Появляется Батюшка.
Батюшка: Христос Воскресе! Это вы про кого речь ведете, бабоньки? Слышу, про Никиту Метрофаныча. Всех вас люблю, уважаю, а особливо – детей малых. И только купчину жадного не жалую. Потому как он даже с Богом торговаться пытается, все удачу себе выторговывает. А Бог, он не купец, с ним торговаться – себе дороже. Ну, будьте здоровы! Уходит.
Марфа: А жена у Никиты красавица!
Пелагея: Это да! Уже года три как женился, да не за красоту ее и не по любви, а по выгоде. Жадный он, злой, жадный и трусливый, и не любит его Алевтина. Детей любит, Бога боится, а мужа не любит. Но характеру она крутого, быстро муженька к рукам прибрала. Боится ее Никита.
На сцене появляется Алевтина.
Алевтина: Христос Воскресе! Будьте здоровы, с Пасхой вас!
Бабы: Воистину Воскресе!
Дарья: Куда бежишь, Алевтина?
Алевтина: Ой, Пасха ведь, а мне еще яйца красить художественно! Скоро детки пойдут шапки кидать, надо им яичек крашеных да пасочек приготовить! Пойду-ка я, а то от моего жадины деткам ничего на Пасху и не достанется… Уходит
Пелагея: Боится Сысоев своей жены. Боится, злился, да всю злость свою на других срывает – на приказчиках, соседях, а всего сильнее – на тех, кто без защиты да безответно терпеть самодурства его вынужден – на сиротках городских.
Выходит Юрка.
Юрка: Здравствуй, бабушка Пелагея!
Пелагея: И ты будь здорово, внучек, сиротинушка мой, Юрка… (Дарье)
Дарья: Да, отец его инженером был знатным, к нам из Полтавы переехал, вроде так, Пелагея?
Пелагея: Ага, на дочке моей женился…. Да только померли оба, и остались мы с ним, и никого у нас родных и нету. (поворачиваясь к Юрке) – А где твои дружки да подружки волочебники? А вот и они!
На сцене появляются Яшка, Ванятка, Лиза и Сашка.
Марфа: Вот они, верные его друзья, которых весь город знает.
Пелагея: Потому как все они делают вместе. А даже городовому нашему, папаше Лизке и Ванятке Васяткиным, однажды заезжего вора-карманника словить подмогли. За что почет и уважение им от всех – и взрослых, и маленьких. Однако же Пасха сегодня, и будут детки по дверям шастать, под двери шапки кидать, пасхальный оброк собирать!
На авансцене – хореографическая композиция на базе танцевальных движений народных танцев с бросанием шапок. По завершению дети собираются вместе.
Юрка: Ну что, по всем дворам покидали шапки, остался двор Сысоевых…
Яшка: Жадина этот купец! Не даст ничего!
Лиза: Купец не даст, а вот Алевтина, жена его, обязательно самых лучших куличей да яичек художественно изукрашенных положит.
Ванятка: Верно! Добрая она!
Сашка: Истинная христианка, добрая и правильная…
Юрка: Айда к сысоевским дверям! Как шапки положим – прячемся!
Дети идут к дверям купеческого дома, осторожно оставляют шапки, прячутся… Появляется Сысоев. Смотрит на шапки.
Сысоев: Уууу! Опять эта голытьба шапки свои тут понакидала! Словно милостыню просят! А вот вам куличи! А вот вам яйца пасхальные! (раскидывает шапки, уходит обратно в дом).
Дарья: И почему этот купчина Сысоев злой такой?
Пелагея: Да потому что весь Великий пост все христиане честные, кому здоровье не запрещает, пост держали, а Сысоев – человек безвольный. Обманул всех, сказал, что животом болеет, да и весь Пост ел, что ни попадя, да когда ни попадя.
Марфа: Вот живот у него болит всегда, вот и ходит злой. А еще, из-за жадности своей, никогда и никому ничего не дает. А ведомо – кто жаден слишком, того Бог не любит, и добра в душу не вкладывает.
На сцену выходит Алевтина Сысоева, собирает шапки и начинает в них гостинцы класть.
Алевтина: Вот вам, детки, и куличиков вкусных, богатых, и яичек, художественно разукрашенных. Сама разукрашивала, расписывала кисточками. Ну вот, разложила гостинцев по шапкам, да и обратно в дом, пока муж не увидал, да не накричал. Уходит
К шапкам бросаются дети, берут шапки, кладут их перед своим «атаманом» - Юрком, а он начинает распределять собранное.
Юрка: Леденцы между Васяткиными и Сашкой поделим. У них у каждого дома по двое малых деток, а нам забава эта ни к чему. Большие мы уже. А вот яйцами этими крашенными биться не будем – по домам отнесем, пускай мамки порадуются красоте художественной. А одно яйцо, которое вам самим не понравится, мне оставьте. Куличи же поровну на всех поделим. По домам отнесем, и айда обратно на улицу, на карусели кататься!
Яшка: Кому на карусели кататься, а кому смотреть, как другие катаются… Не приду я – у меня денег на карусели нет. Сами знаете, еще осенью батька мой, понимаешь, когда на реке рыбу ловили, лодка перевернулась. Все в воду попали холодную, хорошо хоть не утонули. Однако ж сильно заболел батька… Всю зиму без работы, до сих пор больной дома
Юрка: Ну, так и у меня нет! Однако ж на карусели кататься все будем! (Лизке) Твой батя в прошлый раз грозился, когда мы ему вора-карманника заезжего поймать помогли, что всех на Пасху на карусели катать будет. Сама напомнишь, или мне сказать?
Ванятка: Батька наш своему слову хозяин! Еще вчера Лизке на всю компанию денег дал, чтоб на карусели катались.
Лизка: Да!
Юрка: Ну, во и отлично! Пускай деньги на карусель у тебя будут, мне оно без надобности. Так что айда по домам, всех буду здесь ждать, так что поспешайте. Мне отсюда идти никуда не надо! Все равно тут живу. Дети убегают, бабы уходят
Сцена 2
Выходит Пелагея. Следом выходит Юрка.
Юрка: Бабушка, глянь, какое у меня есть яичко, художественно разукрашенное! Может, со мной сыграешь?
Пелагея. Ой, не играй ты этим яичком, внучек.
Юрка: Почему?
Пелагея: Потому что яичко это – чудесное!
Юрка: Как это – чудесное?
Пелагея: А вот так и есть, что самое что ни на есть чудесное, уж мне-то ты можешь поверить, я давно на свете живу, и в чудесах толк знаю. Оно, внучек, желание исполнить может любое! Вот так вот!
Юрка: Да не может быть! Шутки шутишь, бабушка?
Пелагея: Какие же шутки то, внучек, когда самое что ни на есть расчудесное чудо в руки-то твои попало! На, держи-ка его покрепче. Да смотри, не растрать зря желание! Чудо, оно ведь не каждый день, и не каждому за всю жизнь встретиться может! Ну ладно, пойду я к батюшке нашему, надо ему отвара мятного отнести, а то захворал он.
Пелагея уходит. Юрка остается, смотрит на яичко у себя в руках.
Юрка: Надо же! Чудо! А я чего-то в чудеса не верю! Сказки, наверное, бабка моя рассказывает! А вдруг и правда? Надо будет с ребятами посоветоваться! Уходит
Сцена 3
Появляются Юрка, Сашка, Лизка, Ванятка.
Лизка: Ну что, атаман, пойдем на карусели то кататься, или попозже?
Юрка: Ты, Лизка, не спеши, тут какое дело получается… Вот ты мне скажи – ты в чудо веришь?
Лизка: Ага, верю! Вот когда у меня братишка родился, папка кричал на всю улицу: «ЧУДО!»…
Сашка: О, папка ваш человек серьезный. Раз он кричал – значит, есть на свете чудо!
Юрка: А ты, Яшка, веришь в чудо?
Яшка: Верю! Когда лодку батькину волной накрыло, а не утонул никто в воде холодной, и живые все вернулись, все говорили – «Чудо!»
Ванятка: И я верю! Мне пожарные говорили, в лесу ведьма живет, деток ворует. Так я эту ведьму самолично видел, как она ночью на метле летала…
Все рассмеялись.
Юрка: Да ты вечно говоришь что ни попадя, только бы сказать почем зря.
Сашка: И верно! Помню, когда старшие говорили, что сома рубашкой поймали, так ты встрял, да орал, что рубашка то твоя была… А твоей рубашкой тока головастиков ловить!..
Ванька (бросается на Сашку): Сама ты головастик!
Юрка (оттаскивает Ваньку): Ша, спокойно, казак! А ну прекрати, надумал с девчонкой драться! Значит, так, братва. Бабка моя на полном серьезе говорит, что яйцо это чудесное, значит, и желание, исполнять может.
Все: Ух ты!
Лизка: Дай на яичко посмотреть?
Юрка: Смотри!
Все рассматривают яичко, охают от удивления.
Яшка: И чего ты с ним делать будешь? Какое желание загадаешь?
Ты на сцену выходит Никита Сысоев, купец. Подходит к мальчикам, хватает их.
Сысоев: А ну, чего то вы тут расселись? Честным людям отдыху в день праздничный не даете, шумите тут? А откуда у вас яичко это? Ох, узнаю жены моей работу! Небось, украли, шельмецы окаянные? А ну, отдавайте яичко сюда! У Сысоева еще никто ничего не своровал, и не сворует!
Яшка: Отпусти, дядька! Алевтина Кузьминична сама нам яичко это дала!
Юрка: Не воровали мы ничего! Не воры мы!
Тут появляется сама Алевтина Сысоева.
Алевтина: А ну, отпусти детей! Правду говорят, сама я им дала гостинцы пасхальные!
Никита отпускает детей, те убегают.
Сысоев: Сама, сама! Тебе волю дай – все добро мое пораздаешь по нищим да юродивым!
Алевтина: Ты поговори мне тут! Жадность-то свою уйми, в праздник Пасхи! Не серди меня в такой день! А то ты меня знаешь!
Сысоев: Да, дорогая, знаю! Все, молчу, молчу, уже ухожу! Ты иди, а я сейчас приду!
Алевтина уходит в дом. Сысоев смотрит ей вслед, затем оборачивается к залу.
Сысоев: Значит, яйцо это чудесное, и потому очень нужно мне его у них отнять. Или выменять. Вот получу это яйцо, загадаю свое желание, и буду самый богатый человек на свете! Вот тогда уж все у меня попляшете, всеми командовать буду, никого не буду жалеть! Эх, пойду к карусели, детки там наверное катаются. Постараюсь обмануть их, или силой отниму! Уходит
Выходят дети.
Юрка: А скажи мне, Лизка, какое твое самое сокровенное желание было бы, если б получила ты яичко чудесное?
Лизка: А захотела бы я, чтоб карусели эти нашими с Ваняткой стали. Мы б на них всех без денег бы катал! Правда, Ванятка?
Ванятка: Ага! Катали бы, задаром, точно!
Юрка: А если сломается, на какие деньги тогда чинить будете? Нет, неразумная у вас мечта. Без пользы настоящей. А ты, Сашка, чего от яичка захотела бы?
Сашка: А я… я в Индию хочу поехать, да во всякие страны разные… хочу слонов настоящих повидать… Чудес всамделишных заморских поглядеть, про которые в книжках читала.
На авансцене начинается хореографическая композиция на индийскую тему.
Юрка: Да, вот это хорошая мечта!
Яшка: Еще чего – размечталась! Заморское ей подавай! Пустое все это, и слонов нет никаких, а это просто свиньи наверняка, только мастер их криворукий делал, вот лопоухие да длинноносые и получились.
Сашка: Как это – нет слонов? Как это – свиньи? Есть в мире слоны, это ты в своей жизни никого и ничего, кроме свиней, не видишь!
Яшка: Нету слонов! И уж во всяком случае, свинья получше твоих слонов сказочных будет!
Юрка: Кончай мечту чужую ругать, Яшка! Слону как раз место в мечте, а свинье в жизни положено быть. Только кто о слонах не мечтает – тот, может, всю жизнь со свиньями и проживет! Так что хорошая мечта у Сашки.
Яшка (сердито): Ну так отдай тогда яичко чудесное ей, пусть и идет своих слонов смотреть да по чужим странам гулять, а мы так тут и останемся!
Юрка: За такое можно было бы и отдать. Хорошая мечта у Сашки, да только не нужно ведь ей для этого яичко чудесное. Коли Богу угодно будет, можно и по свету покататься, на слонов поглядеть. Мечта эта и без чуда сбудется, ежели сама Александра захочет. Однако…
Вагятка: Ша! Купчина жадный идет!
Юрка: Сейчас, как скоморохи да коробейники появятся, отвлекут его, так и сбежим! Приготовьтесь! Убегаем! Вечером после службы за церковью встретимся!
На сцене появляется Сысоев.
Сысоев: Ага, вон они где! Щас я их сцапаю, да и заставлю яичко то отдать!
Тут на сцену выходят скоморох Петрушка и коробейники.
Петрушка (кричит): Пасха, православные! С праздничком всех вас! Акробатический номер. На авансцене коробейники
1й коробейник : Мы торговцы-коробейники!
2й коробейник: Мы веселые затейники!
3й коробейник:
Приходите, выбирайте,
Все, что нужно, покупайте!
Кому жареную утку?
Кому нашу прибаутку?
4й коробейник:
Кому песню, сказочку?
Кому сушок связочку?
Кому жареный орешек?
А кому мешок потешек?
По завершению коробейники хлопают друг друга по плечу, все вместе уходят за кулисы.
Сысоев: Ах, скоморохи растреклятые, отвлекли меня! Сбежали мальчишки, и яичко унесли!
Сцена 4
На сцене декорация церкви. По одному собираются дети. Первой появляется Сашка, за ней Лизка с Ваняткой. Последним приходит Юрка.
Сашка: Эй, атаман, расскажи, что с яйцом чудесным делать будешь, что решил насчет чуда?
Лизка: И это… того… яичко-то дай на поглядеть еще раз… интересно ведь… Или жалко нам его отдавать тебе?
Ванятка: Да никогда не станет наш атаман так жадничать… верно, Юрка?
Юрка; Нет у меня яичка то чудесного, ребята… Ей Богу, нет!
Появляется Сысоев.
Сысоев: КАК - «НЕТ»? Это как это «НЕТ» у тебя яичка, а? Куда спрятал, говори! А хошь… хошь, я тебе за него рубпь золотой дам? А хошь – червонец целый? А? Почему молчишь, стервец, сирота голопузая, а? А может, за так подаришь? Ты же добрый, сиротка, ты ведь можешь за так, бесплатно… Говори скорей, что хочешь за яйцо чудесное? Может, тебе за нее карусели подарить? С лошадями, слонами да верблюдами, а? Молчишь? Так я те щас уши оборву, мигом скажешь…
Появляются Батюшка и Пелагея.
Батюшка: А ну, отойди от парня по-хорошему, Сысоев, если страх Божий в тебе еще остался. А коль не хочешь по хорошему – так я ведь могу и по-другому, мне по сану положено маленьких да слабых защищать… А хоть и не рекомендовано рук об таких как ты марать, так то мне, верую, Бог простит! (Юрке): Что за яйцо такое расчудесное, что такие страсти вокруг него? Покажи-ка мне его, Юрий Дорофеев
Юрка: Нету его у меня, батюшка, вправду нету, Христом Богом…
Батюшка: Клятв таких я от тебя не требую, а ты их без надобности и не говори! Что с яйцом то сделал? Уже желание какое-нибудь загадал?
Сашка и Лизка: Атаман! Как же ты мог! Без нас!
Юрка (бросаясь к бабушке Пелагее, та берет его за руку): Бабушкааа! Ну хоть ты то, милая… бабушка!.. Я его… яичко то это… я после карусели Яшку догнал… и ему отдал… У него папка болен… аж с осени… никак не встанет… Он мечту свою не говорил, так мне и без того понятно… я ему… просто… отдал яичко… бабушкаааа!.. Не сам… не для себя… Потому что в чудо не поверил… не смог…
Сысоев: Как отдал? Запросто так другу отдал? И все? И нет больше чудесного яичка для меня? Аааа… с криком убегает.
Батюшка (вслед): Вот так вот жадные люди сами себя жадностью своей губят! С ума сошел, в лес побежал. А все жадность его неуемная!
Ванятка: А что с яйцом-то Яшка делать должен?
Сашка: Съесть да желание загадать, что ли?
Юрка: Ну… я ему сказал… пускай папке своему яйцо отдаст… чтоб тот поел…
Появляется Яшка.
Яшка: Уф! Со всех ног к вам спешил! Значит так… Я домой пришел, а там это… папка мой… значит… встал, во дворе сеть чинит… И кашель, говорит, после обедни, как рукой сняло… здоров, значит… говорит… совсем… Только… это…. Вот… (протягивает я руке яйцо). То самое, чудесное. Получается, я его даже использовать не успел…
Батюшка подходит, забирает яичко
Батюшка: Вот ведь как, видишь… случилось, значит, чудо! Воистину, велик ты, Господи, и по сей день являешь чудеса нам в милости Твоей…
Юрка: Но ведь как же, батюшка? Яичко-то… вот оно… даже не почищено…
Батюшка: Объясни внуку, Пелагея! Ты про чудо сказала, тебе и объяснять!
Пелагея - Так то ведь не в яичке то дело, милый, не яичко, а праздник чудесный. Чудо это – Пасха называется. Теперь понял, уверовал в чудо?
Юрка: Верую, бабушка!
Пелагея: Вот и ладненько! Вот и славно, на Пасху то получилось…
Батюшка - Воистину, ладно! Ну, так значит, с праздником! Христос воскрес!
Все хором - Воистину воскрес!