Медный знак

«Блаженны те, что в темноте уверовали в свет».
(Г.К. Честертон. «Человек, который был Четвергом»)

До четырнадцати лет я был уверен, что знаю о себе все. Что я родился в маленькой приморской деревушке и проживу в ней всю жизнь. И буду так же, как отец и все наши, рыбачить и ловить жемчуг. Но все в одночасье изменилось, когда отец внезапно умер. А вскоре за ним последовала и мама. Незадолго до смерти она подозвала меня и сказала:

- Послушай, сынок! Я должна сказать тебе правду. Ты считаешь себя нашим сыном, но мы лишь нашли и воспитали тебя. У нас не было своих детей. Но как-то раз мой муж заметил в море полузатонувшую лодку без весел. В ней лежала связанная женщина…мертвая, а на груди у нее - ребенок. Это был ты. Мой муж пожалел тебя и взял с собой, хотя друзья и уговаривали его не делать этого. Он сказал, что море подарило ему сына. И что в память об этом он назовет тебя Марином. С тех пор море всегда посылало ему богатый улов и лучшие жемчужины, и мы наконец-то зажили безбедно. Словно вместе с тобой в наш дом пришло счастье. Но кто ты, откуда и как оказался в той лодке – мы не знали. Муж говорил, что на шее мертвой женщины был какой-то знак. И точно такой же – на тебе. Вот он. Наверное, это знак твоего рода. Ты не должен оставаться один, сынок. Пообещай мне, что будешь искать своих. Может быть, вы найдете друг друга по этому знаку…

С этими словами мать протянула мне потемневшую от времени медную бляшку. По краям ее был узор из листьев, напоминавших виноградные. А посредине – рисунок из двух пересекающихся линий, похожий на букву «тау» («т») 1. Странный знак… Скорее всего, мать права – это знак чьего-то рода. Ведь и у нас тоже принято носить на шее или рисовать на теле изображения зверей и птиц – покровителей рыбаков, охотников или воинов. Но такого мне еще никогда не приходилось видеть. Что же оно означает?

Не успел я похоронить свою названую мать, как в наш дом зачастили соседи и односельчане. Они уверяли, что отец остался им должен. Однако, из жалости к его вдове, они не говорили ей об этом, но я-то, как верный и любящий сын, непременно рассчитаюсь с родительскими долгами… Мне пришлось отдать им и лодку, и сети, и наш домик. У меня остались лишь отцовский нож, которым он открывал жемчужные раковины, рубашка, вышитая матерью, да десять медных монет в кожаном кошельке. И загадочная медная бляшка, которую я теперь носил на шее, как знак своего рода.

Тогда я решил выполнить обещание, данное матери, и отправиться на поиски своих родных. А для начала пойти в большой город, который находился в нескольких днях пути от нашей деревни. Рассказывали, будто в нем мостовые сделаны из камня. А дома такие большие, что в каждом из них хватило бы места для всех жителей нашей деревни. И еще – что на тамошний рынок приезжают купцы со всего света. Кто знает, может быть, среди них окажутся и мои сородичи?

Не стану подробно рассказывать о том, как я туда добирался. За исключением одного происшествия. Примерно на середине пути дорога стала совершенно безлюдной. А жители редких и полупустых деревенек глядели на меня недружелюбно и испуганно, словно на разбойника. Напрасно я пытался узнать у них, чего они так боятся, или попроситься на ночлег - люди молча захлопывали передо мной двери. Последняя деревушка и вовсе казалась вымершей. Лишь на окраине мне повстречалась старушка, еле-еле тащившая к своему домику ведра с водой. После того, как я помог ей донести воду, а заодно наколол дров и починил покосившийся забор, она накормила и приютила меня. Наутро я стал прощаться с доброй старушкой. Узнав о том, куда я иду, она опечалилась:

- Жаль мне тебя, паренек. Зачем тебе идти в этот город? Да ты до него и не доберешься. Видишь вон тот лес за нашей деревней? Говорят, там на поляне стоит черный замок. А в нем живет злой и страшный колдун, который объявил себя здешним князем 2. И кто приблизится к его замку – пропадает бесследно. Так что лучше пожалей себя, милок, возвращайся назад!

Возможно, другой на моем месте именно так бы и поступил. Но я не раз ходил с отцом в море, и научился не бояться опасностей. Вдобавок, втайне я надеялся, что сумею как-нибудь обойти замок стороной. Тем более, что день был ясный и солнечный, и это тоже придало мне храбрости.

Увы, я ошибся. Не успел я зайти в лес, как заблудился. И проплутал в нем до тех пор, пока не стемнело. Когда же, наконец, деревья расступились, передо мной показался зловещий силуэт черного замка. Один вид его внушал ужас. Я попытался снова нырнуть в чащу, но деревья смыкались передо мной, хлестали ветвями, словно заставляя идти именно туда, к страшному замку. А потом из глубины леса раздался волчий вой. Впереди и сзади меня ожидала неминуемая смерть. Тогда я побежал к воротам замка, и изо всех сил забарабанил в них.

Изнутри послышался грубый голос: «ходят тут всякие! А ну, убирайся, откуда пришел, не то собак спущу!» Но я продолжал кричать, потому что вой волков раздавался уже совсем близко. Тогда створка ворот приоткрылась, и оттуда показался некто весьма устрашающего вида. Судя по всему, привратник или стражник. В руке у него блестел короткий кривой меч. Несколько мгновений он внимательно изучал меня. Задержал взгляд на медной бляшке, висевшей на моей груди. После чего вдруг почтительно поклонился, вложил меч в ножны и заявил, что проведет меня к князю. От столь быстрой и непонятной перемены в его поведении мне стало не по себе. Но не успел я предположить, что бы она могла значить, как он уже ввел в меня в большой зал, освещенный лишь огнем, пылавшем в камине.

Там сидели двое. В углу – женщина в богатой одежде. Верхняя часть ее лица была скрыта густой вуалью. При виде меня ее губы растянулись в хищной улыбке. У камина, спиной к огню, в резном деревянном кресле сидел благообразный старик и приветливо улыбался мне. Неужели это и есть тот самый страшный колдун? Не может быть – ведь у него такой добрый вид!

- Здравствуй,…Марин, - ласково обратился ко мне старик. Да, он точно был волшебником, если угадал, как меня зовут. – Твой приход – радость для меня. Будь моим гостем. Не удивляйся, что я знаю твое имя. Ведь тебя наверняка успели предупредить, что я – чародей. И, конечно, уверили, что я злой и страшный. Но это наглая и мерзкая ложь. На самом деле я желаю всем только добра,…Марин. И тебе я тоже готов помочь. Ведь, кажется, тебе нужна помощь? Не так ли?

Еще никто из чужих людей не говорил со мной так участливо. Поэтому я рассказал ему все, что узнал от своей приемной матери. Он слушал внимательно и так заинтересованно, словно что-то из моей истории было известно ему. А потом сказал:

- Мне жаль огорчать тебя, дорогой, но твои поиски будут напрасны. Ведь до сих пор никто не пытался тебя разыскать. Значит, твои родители либо умерли, либо отказались от тебя. Увы, люди так жестоки… Но я готов тебе помочь. Видишь ли, я стар, одинок и бездетен. Если ты согласишься стать моим сыном, то со временем унаследуешь и этот замок, и все мои богатства, и моих рабов. Ну как,… Марин? ты согласен? Но в знак этого я бы желал получить от тебя… эту медяшку с твоей шеи. Моему будущему сыну и наследнику не пристало носить ее. А взамен я дам тебе золотое ожерелье.

От его речей у меня закружилась голова. Одно слово «да» – и я, нищий и безродный, стану сыном богатого и знатного князя! Но ведь это неправда! Если на мне – знак моего рода, значит я не безродный. Возможно, что на самом деле мои родные живы! Нет, я не предам их даже за все замки на свете! И, стараясь придать своему голосу твердость, я ответил князю:

- Нет.

Его лицо исказилось яростью. Но он тут же совладал с собой и снова заговорил. Только теперь – злобно и насмешливо:

- Что ж, пеняй на себя. А я хотел тебя спасти. Ведь мне хорошо известен этот знак… Он приносит несчастье тому, кто им отмечен. Тебе еще придется убедиться в этом – много раз. И пожалеть о своей ошибке. Знай же - настанет день, когда ты приползешь ко мне и будешь на коленях умолять, чтобы я сжалился над тобой и забрал его у тебя. До встречи, морской найденыш!

…Я очнулся на залитой солнцем лесной поляне. Она была пуста. Черный замок исчез. Но напрасно я пытался уверить себя, что он привиделся мне в кошмарном сне. Потому что в ушах моих до сих пор звучали загадочные и зловещие слова князя:

- Этот знак приносит несчастье тому, кто им отмечен. И придет день, когда ты будешь умолять, чтобы я забрал его у тебя!

* * *

Остаток пути до города прошел без приключений. Да, там действительно были каменные мостовые и большие дома, похожие на крепости. А еще - молчаливые и неприветливые люди с каменными сердцами, жестокие к своим и безжалостные к чужим. Особенно – к бедным и слабым. Наверное, я бы умер с голоду, если бы меня не приметил и не нанял один старик. Ему был нужен слуга – покорный и исполнительный, согласный работать за скудную еду и одежду, да за крышу над головой. Слуга, более надежный и дешевый, чем раб. Ведь раба прежде надо купить, а потом еще и следить, чтобы он не сбежал. Правда, старик пообещал, что, если я буду стараться, он научит меня своему ремеслу. А он был врачом, причем весьма искусным и известным в городе.

Мне приходилось работать на него от зари до зари. Если у меня что-то не получалось или старик был недоволен моей работой, он бил меня. Когда же от голода и усталости я плохо запоминал названия болезней или состав лекарств, мне снова доставались побои. Горькой была моя служба, горестным было и ученье. И, украдкой глотая слезы от обиды и боли, или дрожа под дерюжкой, служившей мне одеялом, я думал – чем и перед кем я провинился? Ведь ученикам и даже рабам других городских врачей живется куда лучше, чем мне. Неужели князь сказал правду, и во всех моих бедах виноват тот знак, что я ношу на груди? О, если бы мои родные смогли услышать и утешить меня! Странное дело, когда я вспоминал о них, мне становилось легче на душе, и я уже не так страдал от голода и боли…

А потом старик умер. И, поскольку ни детей, ни наследников, ни даже друзей у него не оказалось, его дом, книги и инструменты перешли ко мне, его слуге и ученику. Я выдержал экзамен на право заниматься врачеванием, и произнес врачебные обеты. И радовался, что теперь моим бедам пришел конец. Увы, эта радость была преждевременной и напрасной. Казалось, кто-то злой и безжалостный то и дело причинял мне всевозможные мелкие, но очень болезненные неприятности. То поставщики лекарств втридорога подсовывали негодный товар, который приходилось выбрасывать. То внезапно начинал хромать конь, на котором я ездил к больным… То слуга, казавшийся верным и преданным, неожиданно исчезал вместе со всеми моими сбережениями. То, наконец, больные, которых я вылечил, отказывались дать мне положенную плату, да еще и распускали про меня злые сплетни. Как я завидовал другим врачам, жившим в спокойствии и достатке, на обильные приношения от благодарных больных! Но мне за добро люди щедро платили только злом, так что постепенно я стал считать их всех своими врагами 3. И, когда я впадал в отчаяние, не зная, как пережить очередную беду и как предотвратить следующую, мне словно кто-то нашептывал: «во всем этом виноват знак на твоей груди. Сними его – и будешь счастлив!» Увы, с каждым днем мне все больше и больше верилось, что это правда. До поры до времени я держался, помня, что медный знак – это единственное, что связывает меня с теми, кого я искал, но никак не мог найти – с моим родом. Но понимал, что когда-нибудь моему терпению все-таки придет конец.

Это случилось, когда я встретил одну девушку. Она была прекрасна, как весна. И очаровала меня с первого взгляда. Не раз я признавался ей в любви. Но она лишь с лукавой улыбкой брала мои подарки – охотнее золото и шелка, чем цветы, и не давала ответа. Наконец, я поклялся, что сделаю для нее все, что она пожелает. Она усмехнулась и ушла, опять ни сказав ни слова. Но на другой день ко мне в дом явился ее слуга с письмом. Вот что в нем было написано: «Если хочешь получить меня, отдай взамен то, что носишь на шее. А кому отдать, ты знаешь сам. Я буду ждать тебя в замке. Так поспеши! Иначе потеряешь меня навсегда».

И тогда я не выдержал. Бросился в конюшню и оседлал коня. Но, уже выведя его за ворота, увидел какого-то человека, лежащего у моего крыльца. Он был без сознания. Как врач, я должен был ему помочь. Поэтому внес его в свой дом, уложил на кровать и принялся осматривать, пытаясь понять, чем он болен.

Вероятно, незнакомец был еще молод. Но казался глубоким стариком. Осмотрев его, я изумился - тело его было совершенно здоровым. А вот душа – больна, и больна смертельно. В полузабытьи он что-то говорил. Сперва мне показалось, что он бредит. Потому что он обращался к Кому-то, видимому только ему одному. Но прислушавшись, я понял, что это – не бред, а предсмертная мольба:

- Господи, смилуйся, услышь меня! Я не прошу о милости для себя. Ведь я предал Тебя. Князь обещал мне царство, если я соглашусь служить ему и сниму Твой знак. Я сделал это. Тогда он велел, чтобы я привел ему свою жену и сына. Но она оказалась сильнее меня. Она не поклонилась ему и не сняла Твой знак. И он приказал мне убить их. Я сам связал ей руки, и бросил их в старую лодку. Сам столкнул ее в море…и тогда князь сказал, что я ему больше не нужен, и прогнал меня. С тех пор я искал их… напрасно! Умоляю, ответь мне – что с ними стало? Живы ли они, или умерли, как я?...

Склонившись над ним, я с ужасом вслушивался в его речь. Вдруг он открыл глаза и увидел знак на моей груди. И с радостным криком простер ко мне руки:

- Это ты! Ты, мой Елисей4! Этот знак…ты жив! Господи, Ты услышал меня! Ты спас моего сына! Господи, слава Тебе!

Я упал на колени и обнял его. Наконец-то я нашел того, кого уже не надеялся отыскать - своего родного отца! И я радовался, что теперь ничто не разлучит нас…

…Не зная, что держу в объятиях его бездыханное тело.

* * *

Теперь я знал все. Знал, что родители мои мертвы. Как знал и то, кто был виновен в их гибели. Теперь мне хотелось лишь одного – отомстить. И я поскакал к черному замку.

Я добрался до него к полуночи. И сперва не узнал – замок почти закрывал собой небо и стал еще более зловещим и грозным. Но, приглядевшись, я понял, что вижу не замок, а его хозяина, поджидавшего меня верхом на огромном вороном коне. Их вид был так страшен, что мой конек испуганно заржал, взвился на дыбы и сбросил меня на землю. Я вскочил…и вспомнил, что забыл взять с собой оружие. При мне оказался лишь старый рыбацкий нож – последняя память о приемных родителях. Я выхватил его – и тут же отбросил – вместо него в моей руке, злобно шипя, извивалась черная змея.

- То-то же, - насмешливо произнес князь. – Забыл, кто я такой? Последний раз говорю тебе – покорись мне и отдай свой знак. Тебе он все равно не понадобится. Иначе я убью тебя.

- Нет! – закричал я, бросаясь к нему. – Проклятый убийца! Я все равно буду биться с тобой!

Он расхохотался:

- Как же ты недогадлив, морской найденыш! Ведь я уже давно воюю с тобой. Вернее, пока что вместо меня это делали мои рабы. Кажется, после этого ты немного поумнел. И собирался ко мне – сам знаешь, зачем. Не так ли?

Тогда я понял, что князь лгал, говоря, что мой медный знак приносит несчастье. Просто он зачем-то хотел его получить. Так сильно, что пытался любой ценой заставить меня отдать его. А потом поступил бы со мною так же, как с моим несчастным отцом… Но Кто же Тот Господь, Чьим знаком я отмечен? И, видя, что князь уже заносит надо мной свой меч, я выхватил из-за пазухи медный знак, и, сжимая его в руке, воскликнул:

- Я не боюсь ни твоих рабов, ни тебя! И именем Того Господа, Чей знак я ношу, клянусь, что никогда не предам Его!

Он отпрянул, словно само упоминание о Господе внушало ему страх. Или, может, напоминало о каком-то давнем поражении… А потом исчез. До меня донеслось лишь его злобное шипение:

- Наш бой еще не окончен, морской найденыш…

А я упал на землю и горько заплакал. Только теперь я начал понимать всю опрометчивость своих слов. Ведь князь был прав – я не смог устоять даже против его рабов. А теперь мне придется иметь дело с ним самим. Если бы сейчас рядом оказался кто-нибудь из моего рода! Или Тот Господь, знак Которого я ношу!

И вдруг Кто-то тихо произнес:

- Я с тобой, Елисей.

Странно, но услышав этот голос, я не испугался, а обрадовался. И спросил:

- Кто Ты?

- Тот, Кого Ты искал. И Кому ты оставался верен, даже считая себя одиноким. Хотя Я всегда был с тобой. И спас тебя от гибели в море. И утешал в горе. И не дал князю победить тебя. Ибо Я всегда с теми, кто отмечен Моим знаком и следует за Мной.

Тогда я поднялся с земли, и, встав на колени, поцеловал медный знак. А потом сказал:

- Господи, я пойду за Тобой.

Когда же я встал, то увидел, что тьма вокруг меня рассеялась. Взошло солнце, и все вокруг ожило, запело и расцвело яркими красками. Никогда прежде я не видел мир таким прекрасным и радостным. Потом я понял, что, обретя Бога, моя душа ожила.

С тех пор я уже не чувствовал себя несчастным и одиноким, зная, что Он – всегда рядом. А вскоре нашел и тех, кто не были мне родными по крови, но по вере приходились братьями и сестрами. Оказалось, что в городе их жило немало. И отыскать их можно было легко. Причем не только по медному знаку на груди, но прежде всего по одному качеству, присущему именно этим людям – дару любви и умению прощать. А ведь прежде я не подозревал, что мои собратья находятся совсем рядом со мной. Это подстроил князь, заставлявший меня видеть в людях только врагов. Ведь тогда ему было бы легче вынудить меня отречься от Бога и стать его рабом.

Мне еще много раз приходилось сражаться с ним. И получить от него много жестоких и болезненных ран. Но я научился переносить эту боль, не отчаиваясь и не озлобляясь. Потому что теперь знал, что настоящий мой враг – именно он. А не люди, которых он обманом заставляет служить себе. И что он не зря так хотел, чтобы я отказался от Господа и снял Его знак. Ведь это – грозное оружие, силу которого он когда-то испытал на себе.

Победный знак нашего Бога.

Примечания:

1 Это – один из древнейших вариантов изображения Креста, и символ спасения. По словам древнехристианского писателя Тертуллиана, «греческая буква «тау», а наша латинская «т» есть образ Креста» (см. у А. Голубцова - Из чтений по церковной археологии и литургике. – СПб., 1995. – С. 220-221). Однако, такой Крест древние христиане изображали в катакомбах, а также на саркофагах, а не носили на шее, как это делают герои сказки.

2 Речь идет о том, кого Спаситель в Евангелии называет «князем мира сего» (Ин.12. 31), а также «лжецом и отцом лжи» и «человекоубийцей от начала» (Ин. 8. 44).

3 Описание этих искушений современных христиан можно найти в 30-й главе книги Свт. Игнатия (Брянчанинова) «Приношение современному монашеству», где он объясняет, почему «падший дух…заменил грубые искушения слабыми, но утонченными и действующими очень сильно. Они…постепенно истощают душевные силы человека, ввергают его в уныние, в бездействие, и губят, соделывая жилищем страстей по причине расслабления, уныния, бездействия» (Игнатий (Брянчанинов), свт. - Приношение современному монашеству. – М., 1993. - С. 138-139).

4 Это имя означает: «чье спасение – Бог». Именно из-за этого упоминания о Боге князь и не мог произнести его, а называл Елисея другим именем – Марин, т.е. «морской».