В четвертое воскресенье Великого Поста Церковь чтит память преподобного Иоанна Лествичника, автора великой «Лествицы» - духовного руководства по восхождению от земли на Небо, из глубин греха до вершин любви Божией и соединения с Ним. Жизнь старца была столь же знаменательной, как и его произведение.
О ранних годах жизни и рождении преподобного Иоанна почти не сохранилось сведений. Существует предание, что он родился около 570 года и был сыном святых Ксенофонта и Марии, память которых празднуется Церковью 26 января.
В 16 лет Иоанн приходит в Синайский монастырь, где наставником юноши становится авва Мартирий. После четырех лет пребывания на Синае отрок был пострижен в иночество. Один из присутствовавших при постриге, авва Стратигий, предсказал, что Иоанн станет великим подвижником Церкви Христовой.
После смерти аввы Мартирия преподобный Иоанн ушел в отшельничество, удалившись в пустынное место под названием Фола. Здесь он проводит 40 лет в подвиге безмолвия, поста, молитвы и покаянных слезах. О слезах позже Иоанн скажет и в «Лествице»: «Как огонь сожигает и уничтожает хворост, так чистая слеза омывает все нечистоты, наружные и внутренние».
Жизнь святого была полна чудес и необычных происшествий. Так, у Иоанна был ученик, инок Моисей. Наставник дал указание иноку принести земли в сад для грядок. Исполняя послушание на летнем зное, Моисей сильно устал и прилег отдохнуть в тени большого утеса. Сам преподобный в этот момент находился в своей келье и отдыхал. Неожиданно ему явился муж почтенного вида и с упреком сказал: «Почему ты, Иоанн, спокойно отдыхаешь здесь, а Моисей находится в опасности?». Преподобный пробудился и стал истово молиться за своего ученика. Когда Моисей возвратился вечером, преподобный спросил, не случилось ли с ним что-либо необычное. Инок ответил: «Нет, но я подвергся большой опасности. Меня едва не раздавил большой обломок камня, оторвавшийся от утеса, под которым я в полдень уснул. К счастью, мне представилось во сне, что ты зовешь меня, я вскочил и бросился бежать, а в это время с шумом упал огромный камень на то самое место, с которого я убежал...».
Преподобный Иоанн никогда не доходил до крайности в соблюдении церковных предписаний. Питался он тем, что не запрещалось уставом постнической жизни, но - умеренно. Не проводил ночей без сна, но спал лишь столько, сколько нужно для поддержания жизненных сил. «Я не постился чрезмерно, - говорит он сам о себе, - и не предавался усиленному ночному бдению, не лежал на земле, но смирялся.., и Господь скоро спас меня».
Как отмечают, рассказывая о жизни преподобного Иоанна Лествичника, главной добродетелью его было смирение. Например, обладая проницательным умом и глубоким духовным опытом, он никогда не отказывал в помощи тем, кто приходил к нему за советом. Но были люди, обвинявшие святого в многословии и тщеславии. Иоанн, чтобы не вызывать осуждения, наложил на себя обед молчания, который выдержал в течение года. Завистники поняли, насколько неправильными были их слова и сами обратились к Иоанну с просьбой вновь помогать людям своими мудрыми словами.
В возрасте 75-ти лет, после сорокалетнего подвижничества в уединении, преподобный был избран игуменом Синайской обители. Около четырех лет управлял преподобный Иоанн Лествичник святой обителью Синая. Во время управления монастырем по просьбе святого Иоанна, игумена Раифского монастыря была написана преподобными знаменитая «Лествица» - руководство для восхождения к духовному совершенству.
Иоанн приступил к исполнению просьбы раифских иноков. Свое творение преподобный так и назвал – «Лествица», объясняя название следующим образом: «Соорудил я лествицу восхождения... от земного во святая... во образ тридцати лет Господня совершеннолетия, знаменательно соорудил лествицу из 30 степеней, по которой, достигнув Господня возраста, окажемся праведными и безопасными от падения».
Жизнь духовная в частностях может разнообразиться почти до бесконечности. Но у всех есть нечто общее в ходе духовной жизни точно так же, как и в телесной. Поэтому Лествица св. Иоанна, написанная монахом для монахов, может стать действенным пособием для достижения христианского совершенства и для мирянина, ищущего своего спасения.
Весь труд христианского подвижничества состоит в том, чтобы отложить образ жизни ветхого человека и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины (Еф. 4: 22-24). В этом заключается основа Лествицы преподобного Иоанна.
Все степени «Лествицы» – это частные подвиги, посредством которых осуществляются дела подвижничества и совершается необходимое приготовление к наилучшему их выполнению.
Цель этого творения - научить, что достижение спасения требует от человека нелегкого самоотвержения и усиленных подвигов.
Выпишем несколько цитат из творения Иоанна Лествичника.
О блаженном и приснопамятном послушании
Послушание есть совершенное отречение от своей души, действиями телесными показуемое; или наоборот, послушание есть умерщвление членов телесных при живом уме.
Послушание есть действие без испытания, добровольная смерть, жизнь чуждая любопытства, беспечалие в бедах, неуготовляемое пред Богом оправдание, бесстрашие смерти, безбедное плавание, путешествие спящих.
Послушание есть гроб собственной воли и воскресение смирения...
Послушный, как мертвый, не противоречит и не рассуждает, ни в добром, ни в мнимо худом; ибо за все должен отвечать тот, кто благочестиво умертвил душу его.
Послушание есть отложение рассуждения и при богатстве рассуждения.
О покаянии
Покаяние есть возобновление крещения.
Покаяние есть завет с Богом об исправлении жизни.
Покаяние есть купля смирения.
Покаяние есть всегдашнее отвержение телесного утешения.
Покаяние есть помысл самоосуждения и попечения о себе, свободное от внешних попечений.
Покаяние есть дщерь надежды и отвержение отчаяния.
Покаяние есть примирение с Господом чрез совершение благих дел, противных прежним грехам.
Покаяние есть очищение совести.
Покаяние есть добровольное терпение всего скорбного.
Кающийся есть изобретатель наказаний для себя самого.
Покаяние есть крепкое утеснение чрева, уязвление души в глубоком чувстве.
О памяти смерти
1. Боязнь смерти – свойство человеческого естества, происшедшее от преслушания; а трепет от памяти смертной – признак нераскаянных согрешений. Боится Христос смерти, но не трепещет, чтобы ясно показать свойства двух естеств.
2. Хлеб нужнее всякой другой пищи, а помышление о смерти нужнее всяких других деланий. Память смерти побуждает к трудам и постоянным подвигам покаяния и к благодушному перенесению бесчестий.
3. Истинный признак того, что человек помнит о смерти, есть добровольное беспристрастие ко всякой твари, и совершенное оставление своей воли.
5. Тот благоискусен, кто ежедневно ожидает смерти; тот свят, кто желает её на всякий час.
6. Невозможно, чтобы настоящий день провели мы благочестиво, если не думаем, что это последний день нашей жизни. Поминай последняя твоя, и во веки не согрешишь (Сирах. 7: 89).
Духовные лекарства
Непоколебимая надежда есть дверь беспристрастия.
Воздержание есть матерь здравия; а матерь воздержания есть помышление о смерти и твердое памятование желчи и оцета, который вкусил наш Владыка.
Начало целомудрия есть безмолвие, через угашение плотского разжения посредством поста; а сокрушением сердечным изгоняются скверные и нечистые помыслы.
Прилежная молитва есть погибель унынию; а память о последнем суде рождает усердие.
Желание бесчестий есть исцеление раздражительности; псалмопение, милосердие и нестяжание – убийцы печали.
Безпристрастие к вещам чувственным возводит к видению мысленных.
Молчание и безмолвие - враги тщеславия; но если ты находишься в общежитии, то переноси бесчестия.
Истребитель чувственных змей есть олень, а мысленных смирение.
Видимую гордость исцеляют скорбные обстоятельства; а невидимую - Превечный и Невидимый.
Наставления для духовной жизни
из того, что видим в природе
Как змея не может совлечь с себя старой кожи, если не пролезет через тесную скважину, так и мы не можем отвергнуть прежние злые навыки и ветхость души и ризу ветхого человека, если не пройдем узкого тесного пути поста и бесчестия.
Как тучные птицы не могут высоко летать, так и угождающему своей плоти невозможно взойти на небо.
Как облака закрывают солнце, так и греховные помыслы помрачают и губят ум.
Как вода стесняемая поднимается вверх, так и душа, угнетенная скорбями, постом, молитвенным бдением, покаянием восходит к Богу и спасается.
Как носящего ароматы обнаруживает благовонный запах и против воли его, так и имеющий в себе Духа Господня познается по словам своим и по смирению.
Как огонь не рождает снега; так и ищущий земной славы не получит небесной.
Как невозможно без оружия убивать зверей, так невозможно без смирения приобрести безгневие.
Луч солнечный, проникнувший через скважину в дом, просвещает в нем все, так что видна бывает тончайшая пыль, носящаяся в воздухе. Подобно сему, когда страх Господень приходит в сердце, то показывает ему все грехи его.
Как восходящие по гнилой лестнице подвергаются опасности, так и всякая честь, слава и могущество сопротивляются смиренномудрию.
Как невозможно, чтобы голодный не вспоминал о хлебе, так невозможно и тому спастись, кто не вспоминает о смерти и о последнем суде.
Как вода смывает буквы, так и слеза может очищать согрешения. Как, за неимением воды, изглаждают буквы и другими способами, так и души, лишенные слез, очищают и заглаживают грехи свои печалью и воздыханием и многим сетованием.
Как во множестве нечистот рождается много червей, так и от множества яств происходит много падений, лукавых помыслов и сновидений.
Кто говорит, что имеет правую веру, а между тем грешит, тот подобен лицу, не имеющему очей.
А кто, не имея истинной веры, совершает некоторые добрые дела, тот подобен черпающему воду и вливающему ее в худой сосуд.
Как корабль, имеющий хорошего кормчего, при помощи Божией безбедно входит в пристань, так и душа, имея доброго пастыря, удобно восходит на небо, хотя и много грехов некогда сделала.
Как похоронившему отца своего стыдно тотчас по возвращении с похорон идти на брак, так и плачущим о грехах своих неприлично искать в настоящем веке покоя или чести и славы от людей.
Как одержимому долговременною болезнью невозможно в одно мгновение получить здравие, так невозможно и в короткое время победить страсти, или хотя одну из них.
Как страждущему горячкою нет справедливой причины убивать самого себя, так и никому ни в каком случае не должно отчаиваться до последнего издыхания.
О союзе троицы доброделетелей
– вере, надежде и любви
Три добродетели, все связующие и содержащие: вера, надежда и любовь, больше же всех любовь, ибо ею именуется Бог (1Кор. 13: 13).
Вера подобна лучу, надежда - свету, а любовь - кругу солнца. Все же они составляют одно сияние и одну светлость.
Вера все может творить и созидать, надежду милость Божия ограждает и делает непостыдною, а любовь никогда не престает.
Кто хочет говорить о любви Божией, тот покушается говорить о Самом Боге, простирать же слово о Боге погрешительно и опасно для невнимательных. Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть, по действию своему она есть упоение души, а по свойству источник веры, бездна долготерпения, море смирения.
Блажен, кто имеет такую любовь к Богу, какую страстный любитель имеет к своей возлюбленной.
Блажен, кто столько же боится Господа, сколько осужденные преступники боятся судии.
Блажен, кто так усерден и прилежен в благочестии, как благоразумные рабы усердны в служении господину своему.
Блажен, кто так предстоит Господу в молитве, как слуги предстоят царю.
Блажен, кто столько ревностен к добродетелям, сколько ревнивы мужья, лишающие себя сна от ревности к своим супругам.
Истинно любящий всегда воображает лицо любимого и с услаждением объемлет образ его в душе своей. И во сне сердце его беседует с возлюбленным.
Так бывает обыкновенно в телесной любви, так и в духовной. Некто, уязвлен будучи такою любовью, сказал о самом себе то: аз сплю, по нужде естества, а сердце мое бдит (Песнь Песней 5: 2) по великой любви моей.
Если присутствие любимого человека явственно всех нас изменяет и делает веселыми, радостными и беспечальными, то какого изменения не сделает присутствие Небесного Владыки, невидимо в чистую душу приходящего?