О значении Божественной Литургии

Я хочу сегодня побеседовать с вами о предмете высоком, с Божией помощью, конечно же. О Божественной Литургии, которая собой являет предельную высоту, даже не жизни человеческой, а всех тех благ, уготованных Богом для людей. Хотя мы с вами, в Москве живя, не лишены этого блага и, по милости Божией, только им-то и живем и существуем, однако, городская жизнь много создает препятствий к тому, чтобы, и с чистыми помыслами приходить к Божественной Литургии, и участвовать в ней достойно. Особенно, сохранять то, что неизменно Господь дарует участникам Литургии, причастникам Пречистого Тела и Крови Господних. И каждый из нас может с горечью это подтвердить на собственном опыте. Насколько быстро в нашем сознании, нашей памяти меркнет тот свет, которым Бог просвещает всех своих искренних учеников на Божественной Литургии, по слову Писания: "Приступите к Нему и просветитеся, и лица ваша не постыдятся". Городская жизнь очень сложна, и много должно умудряться и смиряться, дабы и в городской среде сохранять, взращивать те плоды, которые нам Бог дарует на Божественной Литургии. И совершенно неоспоримо, что для всякого чина и сословия церковного: будь то священники (само наименование священства показывает, как близки они по своему служению к Престолу Божию и к чему предназначены, дабы передавать Святыню, освящаясь Ею, освящать и приходящих в Церковь), и монашествующие, и благочестивые миряне, - какое бы звание ни имели, какое бы служение ни проходили, но Божественная Литургия является для них душою всего их подвижнического жития. Божественная Литургия есть тот брачный пир, на который Небесный Отец созывает работников, приуготовляя заблаговременно для них Агнца. Божественная Литургия есть тот чертог, войти в который призваны мудрые девы, т.е. христианские души, дабы наслаждаться полнотой радости духовной, веселиться, по слову ветхозаветного мудреца, говорящего от лица Самого Господа Бога, от лица Премудрости, т.е. Сына Божия: "И радость моя с сынами человеческими". И вот, в Святой Литургии - достойному участии в ней, служении ее- заключается, безусловно, и смысл, и соль, и цель жизни христианина, ибо мы, участвуя в Литургии, имеем целью единение с Господом. Господь дарует нам существеннейшее единение, так что христиане становятся причастниками Божественного Естества. Бог для того учредил Божественную Литургию, чтобы Его разумные создания становились обителью самой Троицы - Отца, Сына и Святого Духа. А значит, что все пути - путь священника, монашествующего, благочестивого мирянина - все они ведут к этой Горе Господней и находят на высоте Божественной Литургии свое осуществление, завершение и исполнение. И от обратного даже можно судить. Если христианин не видит в Божественной Литургии радость всех духовных радостей, если он не созерцает Литургию осуществлением всех своих благочестивых чаяний, то его духовное делание находится в опасности. Сугубая опасность ожидает священника. Он становится солью, теряющей силу свою, и подвергает себя, как небрегущий о славе своего служения, великим искушениям, потому что на нас, священниках, конечно же сбываются слова: "Кому много дано, с тех много спрашивается".

Монашествующие, если теряют стремление к единению духовному с Господом, подавляемые своими трудами, утомляемые ими, то, по слову преподобного Серафима Саровского, становятся как "головешки обугленные". И, опять-таки, подвергаются поруганию демонов, которые с тем большим неистовством набрасываются на служителя Божия, чем большей благодатью он украшен, чем на более высокую ступень он поставлен.

Ну, а царственное священство, т.е. словесные овцы, христиане, именуемые так ради Господа Иисуса Христа, Который их водой и Духом рождает, если они охладевают душой, помрачаются помыслами, осуечиваются настолько, что для них Божественная Литургия становится чем-то будничным, чем-то обычным, чем-то не удивительным, а как бы само собой разумеющимся. Если они закосневают, хладеют умом и сердцем, то весьма быстро под влиянием тех же бесов превращаются в духовных свиней, т.е. животных, которые рылом, пятачком роются лишь в прахе земном, ищут лишь земного. Хотя и именуют себя детьми Небесного Отца, однако никаких качественных признаков родства с Небесным Отцом не имеют. И, может быть, о нашем времени говорили древние отцы, что будут такие времена, когда настоятели, т.е. пастыри, настоятели обителей, священники приходские будут вовсе не искусны, духовно не просвещены и жительствовать будут, как миряне. А миряне будут как свиньи, т.е. животные, ищущие нечистых мест, валяющиеся в луже, не помышляющие ни о чем небесном. И вот, чтобы нас всех, чад Церкви, такая печальная участь не постигла или чтобы нам из этого состояния мало-помалу выходить, и не в осуждение нам было наше христианское звание (особенно не в осуждение тем, кто Господом избран на служение Храму Господню, на служение алтарю Господню - таковы суть все церковнослужители, т.е. составляющие собою разряд певчих, служители храма от пономарей до сторожей), нужно всякому из нас, во-первых, осознать, понять, изучить, что за дар нам ниспослан в образе Божественной Литургии, а приняв все это к сведению и к уму, усваивать этот дар самой нашей жизнью, самим сердцем и чувствами, всем своим существом, чего ради и надлежит вести жизнь подвижническую, подвизаться, т.е. устранять из нашей жизни все то, что препятствует нам с чистыми помыслами предстоять Господу в час принесения Бескровной Жертвы.

И несколько слов сказать должно о начале, как приступать, как вступать в храм Божий в день, когда Господь Бог дарует вам участие в Святой Литургии. Заранее бы нам должно помышлять о том, с Кем мы имеем встретиться, с Кем будем беседовать, Кого созерцать, Кому поклоняться. По крайней мере, на пути в храм помыслить бы надобно, пришествие Кого нам дано будет видеть очами сердца, свидетелями пришествия Кого мы будем. Апостол Павел говорит в одном их посланий о христианах как "возлюбивших пришествие Господа Иисуса Христа". Действительно, величие значения Святой Литургии заключается не в чем ином, как в пришествии, сошествии с Небес Бога во плоти, Господа Сил и в нашем поклонении Ему, припадании подножию Его Престола, предстоянии лицем к лицу Господа Славы. Тот, кто заблаговременно включит в свое говение, т.е. приуготовление к участию в Св. Литургии, подобное размышление, не ошибется. Многие из нас привыкли исполнять положенное Церковью правило, и это прекрасно, потому что это правило является основой духовного служения. Но иные за многие годы так и не возвышаются над рабским, наемническим исполнением правила. Повторяю, нет ничего лучше, чем исполнять правило, но должно чувствовать его смысл и цель. Правило должно даровать нам некую свободу в обращении к Богу, правило должно бы заквашивать наши сердца, согревать их, поставляя нас пред лицем Божьим. Но должно бы оставлять место и для сокровенного припадания к Богу, для размышления о Страшных и Животворящих Тайнах. Все наши переживания заключены в том, что мы не прочитали 2 канона, или 1,5 канона, или 3 молитвы ко Св. Причащению, а остальные 9 исполнили. Между тем, сокрушаться бы должно о том, что мы не возносим Богу младенческого лепета наших сердец, что еще не научились благоговеть пред Ним, не устрашились как должно Господа, еще не сознаем во всей силе слов Пророка: "Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом". И вот не ошибется тот, кто включит в приуготовление к Божественной Литургии хотя бы малое размышление, подобное сказанному. Для того, чтобы подобное размышление нам было даровано, мы должны найти возможность уединиться на малое время, если только крайняя усталость нам не препятствует, к сожалению, это тоже слишком часто с нами бывает, и когда человек оказывается один на один со своими думами, стелющимися не по земле, но устремленными ко Господу, хотя бы начало этих дум было покаянное, заключало в себе сокрушение по поводу своей нечистоты, убожества своего, связанности страстями, помышлениями плотскими. Господь, видя в нас такое направление в мысли, обязательно подает нам утешение и мало-помалу дает нам вкусить хотя бы отчасти того, что составляло, составляет для многих разумных служителей Литургии главный удельный вес их подвижничества. Между прочим, читаем в книге митрополита Вениамина Федченкова "Божьи люди", в рассказе о крымских подвижниках, что он знавал одного архимандрита, который накануне Божественной Литургии всю ночь проводил в молитве. Очевидно, что это была молитва не вычитывания правила лишь, но и какое-то благоговейное размышление. Нас только пугают эти слова, но вместе с тем они показывают, что приуготовление к Литургии должно выходить бы за рамки писанного правила. Когда мы обратимся к еще более древним свидетельствам, то находим замечательные свидетельства о некоем Карпе (св. Карп - это муж апостольский I столетия). По свидетельству предания, он никогда не начинал Божественной Литургии прежде, нежели на него не сходил Дух Божий и он неким тонким чувством ума и сердца себя видел преображенным благодатью Божией. Таков же был святой Симеон Благоговейный и его ученик преподобный Симеон Новый Богослов. В их писаниях, весьма высоких, конечно, написанных для того, чтобы мы больше им удивлялись, нежели им подражали, содержатся указания, каковым бы должны следовать литургисающие священники. И приступать к Божественной Литургии они бы должны в состоянии внутренней тишины, умиротворения, просвещения, развязанности от всех согрешений, в дерзновении к Богу.