Протопресвитер Александр Шмеман
Более тридцати лет – с 1953 года почти до своей кончины в 1983 году – отец Александр Шмеман еженедельно выступал в эфире «Радио Свобода». Его беседы были посвящены самому главному, центральному в христианской вере – отношениям Бога и человека, мира и Церкви, веры и культуры, свободы и ответственности.
В этом году портал «Православие и мир» совместно с издательством ПСТГУ предлагают вам вновь окунуться в атмосферу тех лет, когда сквозь глушение и помехи слушатели в СССР неделю за неделей включали свои приемники, чтобы услышать эти возвращающие к вере беседы. Неделю за неделей, одно за другим литургические события Великого поста – вплоть до Светлого Воскресения Христова.
Беседа «Смириться перед правдой» посвящена евангельской притче о мытаре и фарисее, с которой Церковь начинает подготовку к Великому посту.
Cмириться перед правдой
Первый признак приближения Великого поста в Церкви – чтение за четыре недели до его начала евангельской притчи о мытаре и фарисее. Мытарем в Палестине евангельского времени назывался сборщик налогов, должность которого была cвязана с взятками и всякого рода нечестностью, а потому пользовавшаяся очень плохой репутацией; фарисей же был представителем ведущего общественного слоя.
И вот Христос, Который часто излагал свое учение в кратких символических рассказах, или притчах, сказал следующее: Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь.
Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот, ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18:10–14).
Так записана эта притча в Евангелии от Луки, так передается она из поколения в поколение. Главная тема ее, конечно, смирение. Но вот произносишь это слово и сразу же сознаешь, что оно уже фактически не принадлежит к словарю современного человека как обозначение нравственной ценности. Наоборот – вчитайтесь в современную литературу, печать, вслушайтесь в то, что день и ночь преподносится современному человеку по радио, и вы сразу почувствуете, что наш мiр, мiр XX века не хочет смирения. Воздух, которым мы дышим, пропитан хвастовством: каждый стремится возвысить себя, приписать себе то, что ему не принадлежит, и, главное, всегда и во всем быть правым.
Но зачем далеко ходить за примерами? Вот совсем недавно с шумом и грохотом пронеслись над нами юбилейные торжества (имеются ввиду торжества по случаю 50-летия советской власти, проходившие в СССР в 1967 году — ред.), и, подводя им итоги, хочется спросить: почему все в них построено было на лжи, и притом на лжи элементарной и общеизвестной?
Ни одного поражения, ни одной неудачи, ни одного провала, только успехи, только достижения, только победы! Но ведь даже малому ребенку известно, что такого непрерывного роста, такого непрерывного улучшения на самом деле не бывает. А если тому же ребенку известно, сколько за эти пятьдесят лет пролито было крови, сколько миллионов людей умерло от голода, в тюрьмах и концлагерях, то хвастовство это выглядит проявлением какой-то зловещей болезни. И хочется снова спросить: почему же оно так необходимо?
Здесь мы подходим к самому главному. Христианство потому и ставит так высоко смирение, что оно в последнем счете не что иное, как правда, или, точнее, любовь к правде. Хвастовство же необходимо там, где основа всего – ложь, где правды боятся. Ибо система, провозгласившая себя самой совершенной и непогрешимой, не может признать за собой никакого зла, никаких преступлений. И самое страшное в ней то, что она отучает человека от поиска правды, вовлекает его в общую ложь, не допускающую возможности иного.
Вот почему Христова притча о мытаре и фарисее так актуальна: в ней раз навсегда представлены два человеческих пути. Первый воплощен в фарисее – человеке всеми уважаемом и внешне безупречном, второй – в человеке сомнительной нравственности. Между тем, именно фарисей неспособен узнать правду о себе, ибо всецело и до конца отождествил ее с собою, со своей добродетелью, возвеличивающей себя и унижающей других. Повинный же во множестве грехов мытарь смиренен, т.е. видит себя в истинном свете, и потому для него всегда возможен путь, закрытый для фарисея, – раскаяние, возрождение, исправление.
Повторим снова: мiр наш пропитан фарисейством, все в нем держится на обвинении других и на утверждении собственной правоты, но именно потому уходит из него правда, уходит сама возможность увидеть себя в ее неподкупном свете, и можно опасаться, что скоро уйдет совсем. Но христианство всегда знало об этой опасности, ибо оно основано на покаянии, на смиренном приятии всей правды о себе, которым только и возвеличивается по-настоящему человек. И нет для современного человека более спешной, более насущной задачи, чем всеми силами бороться с ложью, захлестывающей мир.
Для нас, верующих, приближается теперь Великий пост – время переоценок, время возврата к правде о себе и о мiре. И любовь к этой правде нужно восстанавливать прежде всего в себе, в своем сердце. Воцарившемуся в мiре фaрисею мы должны противопоставить мытаря – человека, осознавшего ложь своей жизни и смирившегося перед правдой. И пусть вечные слова притчи Христовой: Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14:11; 18:14) окажутся призывом к каждому из нас разрубить узел собственного самопревозношения и гордыни.
В этом году портал «Православие и мир» совместно с издательством ПСТГУ предлагают вам вновь окунуться в атмосферу тех лет, когда сквозь глушение и помехи слушатели в СССР неделю за неделей включали свои приемники, чтобы услышать эти возвращающие к вере беседы. Неделю за неделей, одно за другим литургические события Великого поста – вплоть до Светлого Воскресения Христова.
Беседа «Смириться перед правдой» посвящена евангельской притче о мытаре и фарисее, с которой Церковь начинает подготовку к Великому посту.
Cмириться перед правдой
Первый признак приближения Великого поста в Церкви – чтение за четыре недели до его начала евангельской притчи о мытаре и фарисее. Мытарем в Палестине евангельского времени назывался сборщик налогов, должность которого была cвязана с взятками и всякого рода нечестностью, а потому пользовавшаяся очень плохой репутацией; фарисей же был представителем ведущего общественного слоя.
И вот Христос, Который часто излагал свое учение в кратких символических рассказах, или притчах, сказал следующее: Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь.
Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже, будь милостив ко мне, грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот, ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18:10–14).
Так записана эта притча в Евангелии от Луки, так передается она из поколения в поколение. Главная тема ее, конечно, смирение. Но вот произносишь это слово и сразу же сознаешь, что оно уже фактически не принадлежит к словарю современного человека как обозначение нравственной ценности. Наоборот – вчитайтесь в современную литературу, печать, вслушайтесь в то, что день и ночь преподносится современному человеку по радио, и вы сразу почувствуете, что наш мiр, мiр XX века не хочет смирения. Воздух, которым мы дышим, пропитан хвастовством: каждый стремится возвысить себя, приписать себе то, что ему не принадлежит, и, главное, всегда и во всем быть правым.
Но зачем далеко ходить за примерами? Вот совсем недавно с шумом и грохотом пронеслись над нами юбилейные торжества (имеются ввиду торжества по случаю 50-летия советской власти, проходившие в СССР в 1967 году — ред.), и, подводя им итоги, хочется спросить: почему все в них построено было на лжи, и притом на лжи элементарной и общеизвестной?
Ни одного поражения, ни одной неудачи, ни одного провала, только успехи, только достижения, только победы! Но ведь даже малому ребенку известно, что такого непрерывного роста, такого непрерывного улучшения на самом деле не бывает. А если тому же ребенку известно, сколько за эти пятьдесят лет пролито было крови, сколько миллионов людей умерло от голода, в тюрьмах и концлагерях, то хвастовство это выглядит проявлением какой-то зловещей болезни. И хочется снова спросить: почему же оно так необходимо?
Здесь мы подходим к самому главному. Христианство потому и ставит так высоко смирение, что оно в последнем счете не что иное, как правда, или, точнее, любовь к правде. Хвастовство же необходимо там, где основа всего – ложь, где правды боятся. Ибо система, провозгласившая себя самой совершенной и непогрешимой, не может признать за собой никакого зла, никаких преступлений. И самое страшное в ней то, что она отучает человека от поиска правды, вовлекает его в общую ложь, не допускающую возможности иного.
Вот почему Христова притча о мытаре и фарисее так актуальна: в ней раз навсегда представлены два человеческих пути. Первый воплощен в фарисее – человеке всеми уважаемом и внешне безупречном, второй – в человеке сомнительной нравственности. Между тем, именно фарисей неспособен узнать правду о себе, ибо всецело и до конца отождествил ее с собою, со своей добродетелью, возвеличивающей себя и унижающей других. Повинный же во множестве грехов мытарь смиренен, т.е. видит себя в истинном свете, и потому для него всегда возможен путь, закрытый для фарисея, – раскаяние, возрождение, исправление.
Повторим снова: мiр наш пропитан фарисейством, все в нем держится на обвинении других и на утверждении собственной правоты, но именно потому уходит из него правда, уходит сама возможность увидеть себя в ее неподкупном свете, и можно опасаться, что скоро уйдет совсем. Но христианство всегда знало об этой опасности, ибо оно основано на покаянии, на смиренном приятии всей правды о себе, которым только и возвеличивается по-настоящему человек. И нет для современного человека более спешной, более насущной задачи, чем всеми силами бороться с ложью, захлестывающей мир.
Для нас, верующих, приближается теперь Великий пост – время переоценок, время возврата к правде о себе и о мiре. И любовь к этой правде нужно восстанавливать прежде всего в себе, в своем сердце. Воцарившемуся в мiре фaрисею мы должны противопоставить мытаря – человека, осознавшего ложь своей жизни и смирившегося перед правдой. И пусть вечные слова притчи Христовой: Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14:11; 18:14) окажутся призывом к каждому из нас разрубить узел собственного самопревозношения и гордыни.