Рождество Христа – Его соединение с нами

Наиболее емко значение Рождества Господа нашего Иисуса Христа выражается в церковных песнопениях. Например, «С нами Бог». Простые слова, но удивительные! Если бы люди их поняли, я думаю, они бы изменились, перестали печалиться и унывать. Кто говорит «С нами Бог»? Страшные грешники! Как может с грешниками быть Бог? Если грешник приблизится к свету, к огню, он сгорит, пропадет. Если бы грешники глубже задумались над этими словами, они бы испугались встречи со Светом лицом к лицу.

В суете, среди земных забот и безобразий, я чувствую себя как рыба в воде, а подведи меня к святыне – сразу устаю, изнемогаю. Мне тяжело быть честным, добрым, верным, поэтому если со мной Бог – я не выживу, не выдержу Его прямого взгляда. Так почему же мы радуемся? Потому что Бог пришел нас помиловать, спасти от нашей нежити. В этот день совершается Его снисхождение. Все люди думают, что для встречи с Богом надо стать хорошими — стараются вырасти, усовершенствоваться, а Бог Сам к нам спускается, в наш ад. Его снисхождение к нам заключается не в Его жалости или сожалении о том, что мы не можем жить. Снисхождение Бога – это Его соединение с нами, земными, разделение с нами нашего существования и нашей смерти. Рождество – день, когда Бог оказался доступен всем людям, даже самым страшным, самым мрачным.

О главном знамении этого праздника говорит Евангелие, читаемое на Рождественской службе. Оно в том, что Бог повит, Он в пеленах. Всемогущий Бог оказывается уязвим – Он младенец в пеленах, Которого каждому легко не сохранить, убить. Таким Он и остается навсегда. Это знамение — свидетельство о Его кротости и смирении перед нами, падшими, свидетельство о том, что Он никогда не уклоняется от человека, даже если человек Ему враг, служит человеку, умывая ноги. В чем тайна дружбы? В чем тайна прощения? Если мы с вами поругаемся, поссоримся, я невольно буду от вас защищаться, беречься, буду с вами осторожен. Если я вас простил, это означает, что я опять перед вами беззащитен, и вы можете меня предать, ударить, потому что я вам доверился, у меня всё открыто для вас.

Вот так доверяется нам Бог и именно поэтому Он умрет от наших рук, наших сердец. Сегодняшний праздник означает уже Его неминуемую гибель на земле. Сегодняшний праздник – Его доверие грешникам, которым потребуется не просто Бог, но Бог Воскресший. Он знает, что мы неспособны к истинной жизни, жизни верной, любящей. Она есть только у Него. Сегодня приходит новый закон – жизнь ради другого. Он Бог, богатый, а для Себя Ему ничего не нужно. Его Рождество, Его земная жизнь открывает нам то, чего здесь никогда не было. Каждый из нас, кто меньше, кто больше, а на самом деле одинаково много живет для себя, для своего «я». И оказывается, что наш Бог – всегда, до конца только для других. Если у меня в душе нет для Него места, подлинного совершенства любви, Он обязательно умрет. Поэтому и не нашлось ни одного человека, который смог бы Его сохранить, и Он был распят на Кресте.

Рождается Он в пещере, как в гробнице, повивается пеленами, как перед смертью. Рождество и смерть Христа внутренне соединены. Его решимость родиться – великое свидетельство о решимости умереть за нас. Мы нужны Ему, и Он не отказывается от нас вплоть до смерти. Еще в Церкви на Рождество поются такие слова: «И на земли мир, в человецех благоволение». Мы легко говорим о добре. Древние люди были честнее нас. Когда один человек подошел к Христу и сказал: «Учитель благий», Христос ответил ему, что никто не благ, только Бог. То есть так обратиться можно только к Богу, к человеку нельзя.

Я могу быть добрым пять минут, пойти навстречу ненадолго, а добро, которое закончилось, благо, которое исчезло – приманка, страшная вещь. Мы боимся только зла. Несовершенное добро смертно, поэтому оно ужасно. Так что настоящее благо жило только в Боге, и с Рождеством оно приходит к нам, достигает нас. В людях появилось благоволение, люди теперь могут захотеть блага той жизни, той дружбы, которая навсегда. И принимается эта жизнь не каким-то усилием, а признанием человека: «Я здесь жить не мог, мы здесь жить не могли, спасибо, что Ты нас выручил, спас».

Рождество – явление на землю Спасителя. Имя Спаситель значимо только для того, кто видит, что пропал, что не способен к дружбе, взаимности. Поэтому, конечно, Рождество – праздник торжества многих-многих людей. Я не говорю — всех. Христос отдает Себя всем, но в Евангелии написано, что когда родился Царь, многие встревожились, как бы не было соперника. Мы всё время пугаем Богом: Он накажет да рассудит. А Бог про Себя говорит противоположное: что Царство Его не от мира сего, и если хочешь быть первым – будь всем слугой. Поразительно! Мы не замечаем, что только тогда приняли Бога подлинно, так, как Он хотел Себя открыть, когда принимаем Его слугой, Который умывает наши ноги, прощает грехи, избавляет от смерти.

Празднование – не воспоминание, не более глубокое размышление о данном событии, празднование – причастность событию. Родителям кажется, что их дети рождаются один раз. Но вот у ребенка пробудилась мысль, вот в нем пробудилась доброта, вера – это уже другой человек. Раньше он только боялся вас, а теперь стал вашим другом – это тоже другой человек. Поэтому празднование, связанное с рождением новой жизни, обязательно происходит сегодня. Если бы никто не заметил Рождества Христова, его бы и не было. Рождество Христово мы празднуем потому, что его заметили, оно было нужно хотя бы одному гибнущему человеку.

Я в этой жизни способен не на всё. Может быть, я не способен на глубокую веру, дружбу. Но если я порадовался вашим глубоким отношениям, я тайно вошел в вашу жизнь. Мне тоже дружба понравилась. Пусть мне она не удалась, но если вы мне не чужие, ваша дружба — и мое достояние.

Симеон, когда увидел младенца Христа, взял Его на руки и понял – не страшно умирать. И рождаются удивительные слова: «Ныне отпущаеши…». Он уже ничего не боится, ничем не связан. Почувствовать эту свободу в современных людях, даже верующих, очень непросто. Они не встретились с Предвечным Младенцем, но если слова Симеона их задели, семя свободы в них уже посеяно и живет. Мы хотим иметь и уметь всё сами – так нам внушает льстивый мир. Но это невозможно. Мы разные, дополняем друг друга, как дополняют рука и глаз, другие органы. В этом единстве, в этой соборности возможность совершенства, пребывания во всём и во вся.