У одного короля был сын. Звали его принц Фредерик. Принцу уже было десять лет, а он до сих пор не умел себя вести. Его очень избаловали, потому что других детей у короля не было, а королева умерла.
От природы у Фредерика было доброе сердце, поэтому ничего особенно плохого он не делал, но он просто не думал о других, никому не помогал, да и держать себя не умел: сидел развалясь, перебивал старших, брал горстями со стола, что ему хотелось, надменно говорил с придворными, а, если приставленный к его особе камер-лакей чем-нибудь ему не угождал, то принц даже мог его ударить.
Вдруг король получил известие, что другой король, его сосед, владеющий огромной страной, созывает к себе молодых королевичей на бал. У него нет наследника и он хочет, пока жив, выбрать жениха для своей внучки, принцессы Ильзы. Кто ему понравится своим поведением и воспитанностью, того он обручит с принцессой.
- Боже мой! - вскричал король-отец. - Что нам теперь делать? До бала осталось всего десять дней, а принц, мой сын так дурно воспитан! Скорее созовите лучших учителей хороших манер, и пусть принц Фредерик учится с утра до вечера!
Главный церемониймейстер двора призвал лучших учителей, и под его наблюдением они начали один за другим говорить принцу:
- Нельзя так сидеть, нельзя так ходить, нельзя так кланяться, нельзя класть локти на стол, нельзя громко есть, нельзя свистеть в комнате. Нельзя, нельзя, нельзя!
У принца была плохая память. Ему и самому хотелось понравиться королю - дедушке Ильзы, но он не мог запомнить все, что ему говорили. Ведь ему надо было за десять дней выучить то, что другие дети выучивали за десять лет. Только он запомнит, что надо спросить "можно?”, входя в чужую комнату, как забудет, что надо предложить стул вошедшему. Только он запомнит и это, как ему говорят:
- Нельзя так стучать ногами! Нельзя так разглядывать вошедшего! Нельзя молчать, когда тебя спрашивают! Нельзя держать руки в карманах!..
- Сколько же правил я должен запомнить? - спросил принц.
- Мы их не считали, Ваше высочество, - сказали учителя, - но, наверное, их несколько тысяч.
Тогда принц страшно рассердился, затопал ногами и закричал, что больше учиться не будет. Все равно он не может запомнить столько правил.
Король-отец был вне себя. До отъезда оставалось уже три дня, а поведение и манеры принца по-прежнему никуда не годились. Тогда король созвал совет министров. На этом совете было решено обратиться к одному старому-старому мудрецу и спросить его, нельзя ли сократить число правил поведения хотя бы до пятидесяти самых главных.
Мудрец на это ответил так:
- Можно сократить число этих правил до одного. Кто знает только одно это правило, знает все остальные, хотя бы число их было сто тысяч. Я научу принца Фредерика за один час.
Все удивились.
Мудреца пригласили во дворец, и он сказал принцу:
- Для того, чтобы быть не только хорошим, но и даже воспитанным, как полагается принцу, ты должен только считать, что все другие лучше тебя и потому всех надо любить и уважать. Если будешь думать сначала о других, а потом о себе, то ничего не сможешь сделать плохого или неприятного, а это и будет хорошим поведением. Все правила, которые ты не смог запомнить, будут исполняться сами собой.
- Это все-таки очень трудно, - сказал принц, - как же я смогу думать, что наш шут, горбатый карлик, лучше меня? Как я могу его полюбить, когда он мне так противен? Я даже никогда не смогу полюбить моего лакея с его длинным носом, который гораздо лучше карлика!
- А ты делай вот как, - сказал мудрец, - представь, что карлик в действительности вовсе не карлик, а прекрасный принц, только его заколдовала злая волшебница. Когда ты будешь говорить с ним, ты не обращай внимания на его горб, говори не с карликом, а с принцем, который в нем заколдован.
- А лакей тоже заколдован? - спросил Фредерик.
- Да, и лакей, и все остальные, - отвечал мудрец.
Принц очень удивился и обещал попробовать.
- Только смотри, - прибавил мудрец, - никогда не отступай от этого правила. Оно действует не сразу. Если будешь его твердо помнить, и ничем не смущаться, то, в конце концов, ты сможешь снять колдовство этой волшебницы, и с тобой будут разговаривать только принцы вместо шутов и лакеев.
Фредерик побежал искать карлика. По дороге он открыл дверь и дал пройти вперед министру, который шел с докладом к королю, потом поднял платок придворной даме. Проходя по залу, полному придворных, он было громко запел, как это бывало обычно, но быстро спохватился, подумав, что это, наверное, будет неприятно другим, таким серьезным и важным людям, которые все, как сказал мудрец, лучше его. Он виновато улыбнулся и сказал:
- Простите, пожалуйста, я забыл, что я не один.
- Что за чудеса! - зашептали придворные, когда за Фредериком закрылась дверь.
А Фредерик тем временем прошел двадцать пять комнат дворца и, встретив в двадцать шестой горбатого карлика, сказал ему: "Здравствуйте” с приветливым видом.
Раньше он никогда не говорил ему этого и часто его дразнил. Шут подумал, что Фредерик и сейчас смеется над ним.
Он тряхнул бубенчиками своего колпака и стал , как обычно, кривляться и болтать всякий вздор. Он нарочно делал гримасы, прыгал и катался по полу, чтобы рассмешить Фредерика. Но Фредерику совсем не было смешно, наоборот, ему было грустно. Он старался не смотреть на некрасивое лицо шута и попросил его встать. Шут продолжал кривляться.
"Если правда, что это заколдованный принц, то как ему, наверное, тяжело ходить в дурацком колпаке и сносить насмешки, - подумал Фредерик, - и как ему больно делать все эти фокусы с его горбатой спиной. Попробую заговорить с этим принцем!”
- Встаньте, пожалуйста, прошу Вас, - сказал Фредерик, - ведь я знаю, что в действительности Вы такой же принц, как и я. Как это ужасно, что Вам приходится быть шутом. Мне очень стыдно, что я мучил Вас. Простите меня. Я тогда ничего не понимал.
Карлик вскочил и бросил на него быстрый умный взгляд. Он все еще не был уверен, не шутка ли это. Но Фредерик подошел, положил ему руки на плечи и ласково посмотрел ему в лицо. И тогда лицо карлика вдруг изменилось и его глаза наполнились слезами. И глаза эти были так прекрасны, так непохожи на те, которые раньше знал Фредерик, что он увидел в нем совсем другого человека. Это были глаза заколдованного принца.
Потом свет в глазах шута потух, но Фредерик уже знал, что он может загореться. Oн разговорился с карликом и навсегда полюбил его. Больше принц не позволял никому обращаться с горбуном жестоко. А карлик сделался самым преданным из его подданных и просто жить не мог без своего господина.
"Как я раньше не видел, какой он милый, добрый и умный”, - думал Фредерик.
И вот настал день, когда принц Фредерик с пышной свитой отправился на бал. Он уже понимал, что мудрец сказал ему правду. Поэтому он совсем переменил свое обращение с людьми. Все заметили, что он стал скромным, ласковым, внимательным, не говорил того, что могло обидеть, а, наоборот, старался каждому сделать что-нибудь приятное.
- Как хорошо воспитан принц Фредерик! - сказала принцесса Ильза, когда познакомилась с ним.
Впрочем, другие королевичи тоже были хорошо воспитаны. Они кланялись, танцевали, подносили букеты цветов принцессе, читали ей стихи и отвечали на вопросы короля по всем правилам вежливости. Они были любезны и приятны. Друг друга, однако, они не любили, а с низшими обращались свысока. Принц же Фредерик верил, что другие принцы лучше его. Поэтому он даже не надеялся, что будет выбран. "Принцесса слишком хороша для меня!” - думал он. Он от души хвалил других, а когда раздавали подарки, не спешил взять самый лучший.
Старый король все это заметил. Когда он спросил внучку, кто лучше всех, она воскликнула:
- Конечно принц Фредерик! Он такой добрый, его нельзя не полюбить!
Наверное, все уже догадались, что думал мудрец, когда говорил, что каждый человек, даже самый невзрачный на вид и как будто неприятный, в действительности - заколдованный принц. Конечно, он думал о прекрасной душе, разумной и бессмертной, невидимо сокрытой в сынах человеческих.
Как ни прекрасны небо и солнце, или любое творение Божие, но не благоволил Бог избрать Себе жилищем солнце, а избрал человека, призывая к покаянию неверных и даруя обильную благодать любящим Бога.
Автор неизвестен. Перепечатано из книги: Ганаго Б.А. Навстречу детским сердцам. Минск, 2003.