* * *
Мне по нраву захолустье:
Травы в рост и тишина
Там, где трепетно распустит
Косы по ветру ветла.
А над тёсаной оградой,
Зацепив за встречный взгляд,
Оттянувшейся наградой
Яблоки с кулак висят.
Мне по нраву приозёрий
Закамышенная тишь –
Рядом с полем. Выйдешь в поле -
И глядишь, глядишь, глядишь…
И не можешь наглядеться
В эту неглядь, в эту даль,
Где мечтам всегда есть место,
Где терять себя не жаль.
Разбредусь-ка по оврагам,
Перелескам да холмам.
Наберу просторов разом,
Привезу и все раздам.
И, неважно, пусть хоть малость,
Но попробуйте на вкус
Этих захолустий сладость,
Этих непролазий грусть.
* * *
Ржавеет летняя трава.
Осот пушит и неопрятен.
Какой там месяц! День, ну, два –
И насажает осень пятен.
Полями сажей вороньё.
Берёзы зябнут. То не ветер,
То лес – осеннюю поёт,
Как отходные лету метит
Пути – по ним оно уйдёт,
Уйдёт однажды, незаметно –
Так принято, видать. Уйдёт
До времени прихода лету…
* * *
Сегодня провожали лето.
Не первый раз, а что-то грустно.
Стоял, пытался улыбнуться,
Но все попытки были тщетны.
Сегодня провожали лето.
Всё как положено: дождями,
И затяжными облаками,
И без обратного билета.
Сегодня провожали лето.
И было так, как и бывает
Для тех, кто лето провожает:
Лист падал – это так заметно.
Сегодня лето провожали
И осень встретили случайно.
К чему нам бабье в обещаньях!
Не обещай, не обещай нам.
Сегодня провожали лето,
И туча распоролась, лопнув.
И небо голубого цвета
Свою просунуло головку
И улыбнулось на прощанье,
А это – верная примета,
А не какая-то вам тайна!
Сегодня – проводили лето.
* * *
Заметало ночью снегом:
Падали, ложились с негой
Хлопья белые, кругом
Было тихо, лишь скрипела
Старая сосна, и в тему
Чуть подскрипывал ей дом.
Заметало ночью снегом
Тропки малые, тропинки.
В эту сказочность картинки
Так тянуло, где снежинки –
Ниоткуда балеринки –
Между веток в сонный сад
Опускались наугад.
Я смотрел, к стеклу прижавшись,
Было в комнате темно.
Этой ночью за окном
Мне открылось чудо-царство.
И не так, чтоб заодно
Иль по случаю, по ходу
Дел трудяги-декабря,
А явилось, словно Богом
Деве данное дитя.
Заметало ночью снегом,
Пеленала мир зима.
Будто вовсе и не с неба,
А привычным ею следом
В этот раз пришла она…
БЕРЕЗВОНЫ
Мне ль не с вами миловаться,
Белоствольные подруги!
На Руси с берёзой знаться –
Значит, выдюжить недуги.
Взять и вывести из дрёмы
Заблудившуюся душу,
Лихо вынуть из потёмок
Все, что на сегодня нужно.
Ах, лесные колокольни,
Белолепные древа,
Вам ль не Боженька позволил
Возвестить Руси – жива!
Поднимайся, Русь, и жалуй,
И дари себя, как встарь.
Сбрось же всё, что обветшало, –
Колокольствует звонарь.
И несётся над полями
Перезвон берестяной,
Следом – крестится ветрами
Русь, расшитая тесьмой
Изразцов косоворотных
Да лаптёвых кренделей.
До чего же березвоны
Благодатны, верь – не верь!
* * *
На веранде тихо-тихо.
Дождь сегодня целый день.
Ароматна заманиха.
И опутанный плетень
От плюща слегка прогнулся,
Как дворовый от битья,
Разве думал, что вернусь я
В эти чудные края?
Разве чаял эти встречи,
Сидя в городе зимой?
Уж теперь и не отвечу.
Только я опять с тобой,
Край Приокский, край Рязанский –
Рощи белые, поля.
Что снаружи, что с изнанки –
Благодатная земля!
* * *
Небо белое, небо ровное,
Безупречное, как в столовой
Скатерть стираная и расстеленная,
Все равно пишу по-весеннему:
Коль по-мартовски – так с помарками,
Все с проталинами, да с галками;
По-апрелевому – акварелево,
Здесь чуть лужисто, там капелево.
А еще по-майски маячу
С дневниками своими на даче...
Вот такая Весна вешняя,
Где невинная, а где грешная.
Как душа моя многостранная,
То в обновочке, а то рваная.
Я ее волочил волоком,
А она оказалась облаком.
Вот теперь пишу по-весенненски:
По-сереженски, по-есенински,
Не по слогу его, а по сердцу,
Просто так на сегодня просится.
13 апреля 2008
ЗАРЯ…занское
Замечтался и вышел из тела
И с нелепой улыбкой стою.
Никому до меня здесь нет дела,
В этом русско-рязанском раю.
Не научен был превозноситься,
Крылья тоже носить не умел.
Вот и встал, как заблудшая жрица,
На её, истуканий, манер.
То ли поле до неба, то ль небо
Придавило тучнисто поля.
Ох, Рязанщина, кем бы я ни был,
Здесь на всё только воля – твоя!
И тесёмные вёрсты дороги,
И берёзный налёт в край полей…
Что мне ваши долги и тревоги
Там, где вера – себя же верней!
НА РЯЗАНЩИНЕ
Испариной покрылся пруд.
Решетчатые сени.
Сергей Есенин, я Вас жду…
Нет, лучше Вы, Есенин,
Мне отпустите пару лет
Бродяжить с Вами в сини.
Кто знает, может быть, поэт
Закажется Россией?
И я надену свой кафтан
И, выбелив рубаху,
Достану спрятанный наган
И – выстрелю с размаху
Четверодублием строфы,
Да без смущенья тени!..
Ох, что же я… прости, прости,
Поэт Сергей Есенин…
В КОНСТАНТИНОВО
Прорязанился я в это лето!
Полевым стал с макушки до пят,
По оврагам гулял бересклетом,
Вечера проводил у опят,
По дорогам пылил и чубучил…
Завалившись в пшеничную звень,
Гнал руками ворчливые тучи,
Выжимая дождливую лень
И ловил на уду блики солнца…
И шершавый кувшин с молоком
Выпивал аж до самого донца
И усы утирал рукавом.
Вместе с Ванькой пастись
гнал скотину
И, бродяжа по березнякам,
Выплетал берестою картины –
И текла русокось по рукам.
Прорязанился я в это лето,
Надышался косьбой косарей.
Может быть, в междустрочиях где-то
Выспрет горечь ромашковых дней.
* * *
Рязанская земля – поля да перелески,
Проселочной дороги ухабистая горбь.
И кажется, что злу
Здесь попросту нет места,
Но есть печаль вечерняя,
И есть ночная скорбь.
И купол с лунным нимбом,
И колокольня в белом,
И в поле разгулявшийся
Пастуший пересвист.
И много, много воли,
Раскинутой до неба,
И тишина, ложащаяся
Строчкою на лист.
БЛАГОДАРЕНИЕ
Орловские луга, рязанские поля,
Калужские овраги, перелески
Зовут, зовут меня в путь на восходе дня.
Иду и замечаю повсеместно,
Как взгляд, и слог, и тон
Слагаются в напев
Единой песни, дивной и крылатой.
Ох, до чего ж ты, Русь,
душой открыта всем,
Ох, до чего ж сердечностью богата!
Смоленские дороги, тамбовские леса,
Воронежская ширь, донские степи…
Спешу с благодарением к тебе,
моя страна,
Любовь моя – одна на целом свете.
23 июня 2009
КАК-ТО ВЕЧЕРОМ
…И дубы стоят до неба –
Великаны в полный рост.
Под Рязанью этим летом
Побывать мне довелось.
Дом как жёлудь – дут и важен
Пятистенок из сосны.
Ох, добротно, крепко слажен –
Ставенки да изразцы.
Тёс крылечный – знатен, знатен!
Ай да ласточка доска!
Петли кованы, без масел –
Сразу видно кузнеца.
Крыша – крыльями по скатам
Да раскрашенный конёк.
Не изба дом и не хата –
Терем! Будто куманёк,
Слепленный со знаньем дела, –
Сердце радует и глаз…
Время ужинать приспело.
Мне ж – заканчивать рассказ.
ВСТРЕЧА С ЕСЕНИНЫМ
Не подумай, что я что-то
Перепутал. Было так:
Шёл раз берегом вдоль пруда,
Вижу: слева на мостках
Молодой парнишка в белой
Рубашонке и портах
Дно прощупывает смело,
Дрын зажав в своих руках.
Подошёл, остановился,
Поделился с ним о лете.
Он ничуть не удивился
И, кивком меня приветив,
Отложил шест и уселся,
Ноги в воду опустил.
Что-то было в нём из детства
Моего… Пожалуй – жизнь!
Вдруг запел он: Шо ж ты, мамка,
Девкам не даёшь гулять?!..
И откуда-то тальянка
Подхватила – подыграть.
Он как будто и не слышал,
Повернулся и взглянул
Синеглазой этой жизнью…
Где-то видел, не пойму,
Где-то точно с ним встречался –
Закрутилось в голове…
Он смотрел и улыбался,
Улыбался – жизнью мне!
* * *
Домотканая рубаха
Пахнет мятой, резедой.
Глянь с холма –
кругом заплаты,
Мне так всё – парчовый крой.
Огороды да засевы
Хороши, ох, хороши!
Видно, лету захотелось
Распестриться от души.
Протаращилось – и к делу:
Там – сурёпка, здесь – укропь.
Мне что варь, что сырь – всё в тело.
Я ж не баловень, не гость.
Я – свояк, как эти хаты,
Мне хоть крошево – всё съем.
Мне квашенья – что вам сваты,
Мне подстать и лук, и хрен.
Разгуляюсь утром ранним
Под разлет коростеля.
Можно отболеть Рязанью,
Но Рязанщиной – нельзя!
* * *
Русь Рязанская – какая? –
Раскурносая она!
Видели поля без края?
Да ещё чтобы волна,
Золотая-золотая,
Пробегала по полям?
А ещё вороньи граи
Там, где с вывертом земля?
А где вспахано, там небо,
В самом деле – небо – там!
Создал землю Бог и небо –
Разъяснил пастух Иван.
Ну, да ладно с ним, с Иваном!
Я ж вам так скажу, друзья:
Коль влюбился в Русь, так – прямо!
Разлюбить её – нельзя!
ХЛЕБ НА СТОЛЕ
Пшеничные, обычные
Рязанские поля,
Как будто пало золото.
Что толку в косарях!
Литейщики, плавильщики –
Вот им бы здесь пройтись,
Но только необычное
Оно – с названьем «жизнь» –
То золото рязанское,
Что слитки, что стога.
Эх, счастие пацанское,
Мне б с головой туда –
В солому злато-тёплую,
В рязанскую парчу.
Ах, мысль – мечта залётная,
А я – в мечту хочу
Попасть хотя бы краешком.
Пусти, мечта, к себе!
И впрямь впустила,
Батюшки!!!
Откуда ж этот хлеб?!
* * *
Никнут травы, ветер веет.
Пахнет жжёной берестой.
Рассказал бы – не поверят,
Как гуляли мы с тобой,
Тихая моя сторонка,
Подплаточная земля.
Что курносая девчонка
Раз-рязанщина моя!
Может, дальним, может, ближним
Лесом я к тебе ходил.
Ой, мила ты мне, но лишь бы
Для тебя я милым был!
И недели пролетали,
Мне ж всё мало было рос
С сине-утренней печалью,
Протуманенной насквозь.
Мало лун над полем вислых,
Белобрысых пастухов,
Мало яблок, дюже кислых,
А теперь? – Мне мало слов!
Не хватает – всё, что видел,
Всё, что слышал, описать.
Как бы Музу не обидеть?..
Шла б ты, Муза…
погулять!
ИСТЬЯ РЯЗАНСКАЯ
Не холодный, а корявый
Пробежал из края в край
Ветер. Нищенкою зяблой
Истья вытекла… Встречай,
Я такой же, слышишь, Истья,
Только нет своей Оки.
В Старожилово, что бисер
Рассыпучий, огоньки
Там да сям мелькнули в окнах.
Промелькнет часок – уснёт
Добронравная слободка.
День помнётся и уйдёт.
А с полей седополынных
Ветер прямо в вечер дул.
Желторотый месяц длинный
В заводь из-под туч шагнул
И затих разменной рябью
В тёмной гуще камышей…
Я ж приехал в гости к счастью
В самый будничный из дней.
И оно, меня встречая,
Улыбнулось, как всегда.
Дело было под Рязанью –
В двадцати пяти верстах.
ПРОНЯ РЯЗАНСКАЯ
Там, за оврагом, в пойме реки
Вечером часто горят огоньки.
Знает – особый рыбацкий костёр –
Тот, кто бывалочи вёл разговор
Летней безлунной порою ночной,
Не нарушая уречный покой.
Только шипела чуть слышно зола –
С канна кипяще ушица текла.
Тихо у берега спящей реки.
Лишь на воде маячки-поплавки
С мелкой волною кругами кружат.
Звёзды спустились к ним,
звёзды – дрожат.
В ряби реки, в ряби реки –
Звёзды дрожат и кружат поплавки.
* * *
Просыпаюсь раньше утра,
Жду, пока исчезнет рань…
Исчезает – и побудкой
Будит спящую Рязань.
Я скорей – к окну. Приникну –
Не видать, но я смотрю,
Как она с дворовым скрипом
Плечи подставляет дню.
Будто плещутся рыбёхи.
Не нарушив тишины,
Не шумы, скорее – вздохи
По-рязански, мне слышны.
Это всё напоминает
Детство и – Плющиху в нём.
Так же хлопали подъездной
Дверью, так же охал дом.
Так же «Летним» пахло кофем
И глазуньей с пришкварнёй,
А пробьёт часами восемь –
Двор галдёжной ребятнёй
Наполняется, но сразу
Вслед за этим – тишина.
«Дети – в школу!» – помнишь фразу?
Вот и здесь она слышна.
Может быть, за тем и езжу
Я в Рязань не первый год:
Чтоб побыть немного прежним –
Там, где прежнее живёт.
ВЕСЕННИЙ ВАЛЬС
Мураново, Абрамцево, Хотьково –
Для сердца заповедные места.
Я начинаю каждый раз по новой
Писать вам письма с белого листа.
И в девятнадцатом гуляю по аллеям
Я васнецово-тютчевской весны,
И чувствую, как без вина хмелею
От нежной фортепьянной тишины.
С открытого окна, с балкона
Почти что шепотом
стекает нежный вальс,
Переплетается с листвою полусонной
И путается в ней, как в первый раз.
РАДОНЕЖ
Одинокая береза на погосте,
На краю деревни Радонеж – весна.
Я с утра приехал сюда в гости,
Мне назначила свиданье Тишина.
И стою, раскинув ветру руки,
В пятницу страстную на холме,
Слышу, как уносит ветер звуки,
Расчищая место Тишине.
А на небе тучи хмуро давят
С запада дождливую печаль.
Преподобный Сергий охраняет
Этот дивный подмосковный край.
НА ПУТИ В ДИВНОГОРЬЕ
Воронежские веси,
Поля, поля, поля…
Подсолнечно-березовы
Чудесные края.
Деревнями да селами
Все дальше на восток
Иду, и милым кажется
Здесь каждый уголок.
Какою мерить мерою
Плод странствий и скитаний?
Пою – благодарение,
Святитель Митрофаний.
РОДНАЯ РУСЬ
Край белоствольных колоколен,
Тенистых сёл и деревень,
Лесов, стоящих с небом вровень,
Ночей, переходящих в день…
Край разнотравья, разноцветья –
Земля земель, родная Русь.
Пишу тебе через столетья
Из наизнанки в наизусть.
Я душу перевоплощаю –
Крылатой делаю её.
Из края в край, от края к раю
Летит построчие моё.
Рай белоствольных колоколен
И белокаменных церквей.
Рай – без печали и без боли –
Тенистых сёл и деревень.
ГРАД СЕРПУХОВ
От перекрестья тихой Нары
С широководием Оки
Владимир-княже, званый Храбрым,
В засаду вел свои полки…
С Боброком стоя недалече
В дубраве, выждав нужный час,
На Куликовской славной сече
Исполнил Дмитрия приказ.
Монголы в бегство обратились,
И тридцать верст их гнали вспять.
Так Русь, а позже и Россия,
Смогла в величии предстать.
Ведут свой счет с горы Соборной
Серпуховские времена.
Увенчан Троицким собором
Град подмосковный, чудо-град.
В КОНСТАНТИНОВО
Прорязанился я в это лето!
Полевым стал с макушки до пят,
По оврагам гулял бересклетом,
Вечера проводил у опят,
По дорогам пылил и чубучил…
Завалившись в пшеничную звень,
Гнал руками ворчливые тучи,
Выжимая дождливую лень
И ловил на уду блики солнца…
И шершавый кувшин с молоком
Выпивал аж до самого донца
И усы утирал рукавом.
Вместе с Ванькой пастись
гнал скотину
И, бродяжа по березнякам,
Выплетал берестою картины –
И текла русокось по рукам.
Прорязанился я в это лето,
Надышался косьбой косарей.
Может быть, в междустрочиях где-то
Выспрет горечь ромашковых дней.
СЕЛО БОРТНИКОВО
Настоятелю Покровского храма,
отцу Павлу посвящается…
Еще мерцает тихий звон,
Туман, прокравшись осторожно,
Развесил на кустах шифон,
Избавив их от формы сложной.
Горят в закатном повечерье,
Как будто кто-то расплескал
Сметану лавы по деревне,
Окошки в стареньких домах.
И колокольня удивленно
Скривилась, небо подперев,
Раскинув брови дугосводно
Окон, глядящих в темноте.
Алтарник со свечною пачкой
Проплыл неслышно по двору.
И ветер в звоннице тихонько
Ладонью колокол качнул…
* * *
За Никольскою
церковью
Речка и овраг…
Там еще стрекозы
Синят на мостках.
Спелые кувшинки
В заводях растут,
Ряска-зеленица
Затянула пруд.
И поют лягушки
Здесь по вечерам,
Это знают детки
И…
Никольский
храм.
КРАПИВНЯ
С названьем сказочным Крапивня
Есть рядом с дачами деревня,
С одною улицею длинной,
С оврагом, хутором и фермой.
Туда за полчаса, не больше,
Я добираюсь летним днем,
Чтоб принести от бабы Дуси
Бидон с надойным молоком.
Вдыхаю по дороге горечь
Овражно-придорожных трав
И в небе трогаю рукою
Я облака, на месте встав.
Ликует сердце от простора,
И, как прозрачный исполин,
Рукой поглаживаю горы
Я с левитановских картин.
Клубятся облачные глыбы
И рвутся ветром на куски.
И мне уже совсем не стыдно
Летать, законам вопреки.
* * *
Люблю бродить я вечерами
Вдоль леса, берегом реки
И видеть, как в деревне дальней
Мерцают в окнах огоньки.
Люблю смотреть, как в тёмном небе
Сквозь дымку гаснущего дня
Воспоминанием о лете
Дрожит вчерашняя заря.
Её закатные причуды
Рисует сажей тишина.
А на краю земного блюда
Янтарно-медная луна
Медовой каплею свисает
И оплавляет гребень-лес…
И кто-то, как и я, мечтает
Коснуться строчкою небес.
МЕЛИХОВО
Не изменилось ничего,
Хоть время и не задержалось,
Уединенный сельский храм,
Да купол покосился малость.
Налево пруд, заросший тиной,
Тропинка спутана травой,
Над полем в небе молчаливо
Кружится ястреб молодой.
Могилки скучились, обрамив
Пейзаж погостной тишиной,
По листьям дождик барабанит,
Не нарушая их покой.
На Литургии ектенья:
Две бабушки, набравшись силы,
И за тебя, и за меня
Взывают: «Господи, помилуй».
ПИСЬМО К РОДИНЕ…
Я вновь пишу тебе, родная,
Я вновь к тебе – пою.
За каждый стих земного рая
Тебя благодарю…
Я выбрал путь, и тридцать лет
К началу всех начал
Сквозь сотни радостей и бед
Я с Родиной шагал.
Я воспевал степную даль
И реки целовал,
Делил с озёрами печаль
И горы обнимал.
Дремал в закатах, жёг костры
В таёжной немоте
И вторил шорохам пустынь
И утренней звезде.
Встречал рассвет, в долинах росных
Нёс солнце на руках,
Внимал дыханью медоносных
И горько-пряных трав.
Как каменщик, от буквы к букве
Слагал, рифмуя кладь.
Мой дом – не царские хоромы,
Мой дом – моя тетрадь.
Я в ней пишу тебе, родная,
Я в ней тебе пою.
О, Родина моя святая,
За все – благодарю…
* * *
Дышу полынью, растираю
В руках родное серебро.
Глаза закрою, вспоминаю
Полуоткрытое окно.
А дальше сад, а дальше лето,
Крапива, мальва, резеда…
И занавесок ситец ветхий,
Протёкший лентой из окна.
Малина… Спелых ягод столько,
Что засыпал от сладких чар!
Ещё – чугунная жаровня
И шаромедный самовар.
И нега, утренняя нега,
И полдень ягодно-грибной
С пропитанной сиропом летним
Июльской знойной синевой.
Орешник-удочка, поклёвка
И тинно-тёплая вода.
Поход, к тому ж еще с ночёвкой
И сказки в отблесках костра.
Ах, лето, лето… Может детство
В твоей траве я потерял?
Теперь уже не вспомнить места,
Где с беззаботностью играл.
ТУЛЬСКАЯ ЗЕМЛЯ. СОРОЧИНКА.
За деревней задумчиво, чудно,
Белосинью разлился туман.
Васильковость смешав с незабудкой,
Я водил не спеша по строкам.
И ложились мазки за мазками:
И овраг, и тропинка, и пруд,
Обколоченный кем-то мостками,
Выплетались в картиночный труд.
Вечерело, кисельно густился
Свет и цвет, и сливались в одно
Разлинованная вдоль ленивость
И решетчатое полотно.
Рисовал на бумаге холщовой
Эту ширь деревенской глуши.
Филигранью да сканью червленой
Из-под кисти эскизилась жизнь.
За деревней, где поле и поле,
А за полем – поля и поля,
Я не то что плескался раздольем –
Утонул безвозвратно в нем я…
МАТУШКА-РУСЬ
У реки – нет, над рекою,
С отражением в воде,
Божий храм, как русский воин,
Богатырствует земле.
И шелом, покрытый златом,
Благолепием горит,
До чего ж ты, Русь, богата
На сокровища свои!
На поля парчи звенящей,
На шелковые луга,
На дубравы, рощи, чащи,
На крутые берега,
На овраги, перелески,
На озер зеркальных гладь,
На мозаики и фрески
Деревенских изб, как рать
Выросших в веках былинных –
На высотах, на равнинах.
И куда ни глянь – стоят
Вдоль дороги стар и млад:
Домики, дома, домищи, –
Что там тысяча, их – тыщи!
И зовет всех на поклон
Колокольный знатный звон.
Славься, русская земля,
Хлебосолием и словом!
Пусть восходят и горят
Чудотворностью иконы.
Пусть и ныне же, и присно,
И во веки всех веков
Благоденствует Отчизна
И под твой святой покров,
Матерь Божия, укрывшись,
Мироточит чудо-край!
Русь блаженная явилась –
Скрипнула калитка в рай.
И по тропочке, по тропке,
Через семь холмов пути,
Нищий, алчущий и кроткий
Сможет вновь в него войти.
Ой ты, матушка-Россия –
Бездорожие крестом!
Здесь уходят в небо сине
С Божедомки в Божий дом.
РОДИНА
Лопух лиловыми репьями
Вдоль деревенского плетня
И во весь рост крапива в яме –
Все это Родина моя!
Овраги с осыпью песчаной,
Изгиб дороги и поля,
И речка в лозняке туманном –
Все это Родина моя!
От изб с задраненною крышей
До хворостного куреня,
От колымаги до кибитки –
Все это Родина моя!
От битюга до жеребенка,
От изразца до занозья,
От дня деньского до потемок –
Все это Родина моя!
От белоствольных колоколен
С их тенью – наискось, плашмя –
До дягиля со мною вровень –
Все это Родина моя!
От скрипа мельниц до лабаза,
Где сыплется зерно, звеня,
От жерновов до ступ стучащих –
Все это Родина моя!
От нищенской полушки стертой
И до чеканного рубля,
От кителя до гимнастерки –
Все это Родина моя!
И что б ни встретилось мне в жизни,
От ворожбы до кистеня,
От буквы «А» до самой тризны –
Все это Родина моя!
Все – сторона моя родная,
И ширь земли, и неба высь,
Здесь поколения сажались
И в безвременье вознеслись.
Еще скажу: от Солнца – третья,
С названием в пять букв – Земля,
Одна шестая часть от суши –
Все это Родина моя!
* * *
На веранде тихо-тихо.
Дождь сегодня целый день.
Ароматна заманиха.
И опутанный плетень
От плюща слегка прогнулся,
Как дворовый от битья,
Разве думал, что вернусь я
В эти чудные края?
Разве чаял эти встречи,
Сидя в городе зимой?
Уж теперь и не отвечу.
Только я опять с тобой,
Край Приокский, край Рязанский –
Рощи белые, поля.
Что снаружи, что с изнанки –
Благодатная земля!
* * *
Небо белое, небо ровное,
Безупречное, как в столовой
Скатерть стираная и расстеленная,
Все равно пишу по-весеннему:
Коль по-мартовски – так с помарками,
Все с проталинами, да с галками;
По-апрелевому – акварелево,
Здесь чуть лужисто, там капелево.
А еще по-майски маячу
С дневниками своими на даче...
Вот такая Весна вешняя,
Где невинная, а где грешная.
Как душа моя многостранная,
То в обновочке, а то рваная.
Я ее волочил волоком,
А она оказалась облаком.
Вот теперь пишу по-весенненски:
По-сереженски, по-есенински,
Не по слогу его, а по сердцу,
Просто так на сегодня просится.
Мне по нраву захолустье:
Травы в рост и тишина
Там, где трепетно распустит
Косы по ветру ветла.
А над тёсаной оградой,
Зацепив за встречный взгляд,
Оттянувшейся наградой
Яблоки с кулак висят.
Мне по нраву приозёрий
Закамышенная тишь –
Рядом с полем. Выйдешь в поле -
И глядишь, глядишь, глядишь…
И не можешь наглядеться
В эту неглядь, в эту даль,
Где мечтам всегда есть место,
Где терять себя не жаль.
Разбредусь-ка по оврагам,
Перелескам да холмам.
Наберу просторов разом,
Привезу и все раздам.
И, неважно, пусть хоть малость,
Но попробуйте на вкус
Этих захолустий сладость,
Этих непролазий грусть.
* * *
Ржавеет летняя трава.
Осот пушит и неопрятен.
Какой там месяц! День, ну, два –
И насажает осень пятен.
Полями сажей вороньё.
Берёзы зябнут. То не ветер,
То лес – осеннюю поёт,
Как отходные лету метит
Пути – по ним оно уйдёт,
Уйдёт однажды, незаметно –
Так принято, видать. Уйдёт
До времени прихода лету…
* * *
Сегодня провожали лето.
Не первый раз, а что-то грустно.
Стоял, пытался улыбнуться,
Но все попытки были тщетны.
Сегодня провожали лето.
Всё как положено: дождями,
И затяжными облаками,
И без обратного билета.
Сегодня провожали лето.
И было так, как и бывает
Для тех, кто лето провожает:
Лист падал – это так заметно.
Сегодня лето провожали
И осень встретили случайно.
К чему нам бабье в обещаньях!
Не обещай, не обещай нам.
Сегодня провожали лето,
И туча распоролась, лопнув.
И небо голубого цвета
Свою просунуло головку
И улыбнулось на прощанье,
А это – верная примета,
А не какая-то вам тайна!
Сегодня – проводили лето.
* * *
Заметало ночью снегом:
Падали, ложились с негой
Хлопья белые, кругом
Было тихо, лишь скрипела
Старая сосна, и в тему
Чуть подскрипывал ей дом.
Заметало ночью снегом
Тропки малые, тропинки.
В эту сказочность картинки
Так тянуло, где снежинки –
Ниоткуда балеринки –
Между веток в сонный сад
Опускались наугад.
Я смотрел, к стеклу прижавшись,
Было в комнате темно.
Этой ночью за окном
Мне открылось чудо-царство.
И не так, чтоб заодно
Иль по случаю, по ходу
Дел трудяги-декабря,
А явилось, словно Богом
Деве данное дитя.
Заметало ночью снегом,
Пеленала мир зима.
Будто вовсе и не с неба,
А привычным ею следом
В этот раз пришла она…
БЕРЕЗВОНЫ
Мне ль не с вами миловаться,
Белоствольные подруги!
На Руси с берёзой знаться –
Значит, выдюжить недуги.
Взять и вывести из дрёмы
Заблудившуюся душу,
Лихо вынуть из потёмок
Все, что на сегодня нужно.
Ах, лесные колокольни,
Белолепные древа,
Вам ль не Боженька позволил
Возвестить Руси – жива!
Поднимайся, Русь, и жалуй,
И дари себя, как встарь.
Сбрось же всё, что обветшало, –
Колокольствует звонарь.
И несётся над полями
Перезвон берестяной,
Следом – крестится ветрами
Русь, расшитая тесьмой
Изразцов косоворотных
Да лаптёвых кренделей.
До чего же березвоны
Благодатны, верь – не верь!
* * *
На веранде тихо-тихо.
Дождь сегодня целый день.
Ароматна заманиха.
И опутанный плетень
От плюща слегка прогнулся,
Как дворовый от битья,
Разве думал, что вернусь я
В эти чудные края?
Разве чаял эти встречи,
Сидя в городе зимой?
Уж теперь и не отвечу.
Только я опять с тобой,
Край Приокский, край Рязанский –
Рощи белые, поля.
Что снаружи, что с изнанки –
Благодатная земля!
* * *
Небо белое, небо ровное,
Безупречное, как в столовой
Скатерть стираная и расстеленная,
Все равно пишу по-весеннему:
Коль по-мартовски – так с помарками,
Все с проталинами, да с галками;
По-апрелевому – акварелево,
Здесь чуть лужисто, там капелево.
А еще по-майски маячу
С дневниками своими на даче...
Вот такая Весна вешняя,
Где невинная, а где грешная.
Как душа моя многостранная,
То в обновочке, а то рваная.
Я ее волочил волоком,
А она оказалась облаком.
Вот теперь пишу по-весенненски:
По-сереженски, по-есенински,
Не по слогу его, а по сердцу,
Просто так на сегодня просится.
13 апреля 2008
ЗАРЯ…занское
Замечтался и вышел из тела
И с нелепой улыбкой стою.
Никому до меня здесь нет дела,
В этом русско-рязанском раю.
Не научен был превозноситься,
Крылья тоже носить не умел.
Вот и встал, как заблудшая жрица,
На её, истуканий, манер.
То ли поле до неба, то ль небо
Придавило тучнисто поля.
Ох, Рязанщина, кем бы я ни был,
Здесь на всё только воля – твоя!
И тесёмные вёрсты дороги,
И берёзный налёт в край полей…
Что мне ваши долги и тревоги
Там, где вера – себя же верней!
НА РЯЗАНЩИНЕ
Испариной покрылся пруд.
Решетчатые сени.
Сергей Есенин, я Вас жду…
Нет, лучше Вы, Есенин,
Мне отпустите пару лет
Бродяжить с Вами в сини.
Кто знает, может быть, поэт
Закажется Россией?
И я надену свой кафтан
И, выбелив рубаху,
Достану спрятанный наган
И – выстрелю с размаху
Четверодублием строфы,
Да без смущенья тени!..
Ох, что же я… прости, прости,
Поэт Сергей Есенин…
В КОНСТАНТИНОВО
Прорязанился я в это лето!
Полевым стал с макушки до пят,
По оврагам гулял бересклетом,
Вечера проводил у опят,
По дорогам пылил и чубучил…
Завалившись в пшеничную звень,
Гнал руками ворчливые тучи,
Выжимая дождливую лень
И ловил на уду блики солнца…
И шершавый кувшин с молоком
Выпивал аж до самого донца
И усы утирал рукавом.
Вместе с Ванькой пастись
гнал скотину
И, бродяжа по березнякам,
Выплетал берестою картины –
И текла русокось по рукам.
Прорязанился я в это лето,
Надышался косьбой косарей.
Может быть, в междустрочиях где-то
Выспрет горечь ромашковых дней.
* * *
Рязанская земля – поля да перелески,
Проселочной дороги ухабистая горбь.
И кажется, что злу
Здесь попросту нет места,
Но есть печаль вечерняя,
И есть ночная скорбь.
И купол с лунным нимбом,
И колокольня в белом,
И в поле разгулявшийся
Пастуший пересвист.
И много, много воли,
Раскинутой до неба,
И тишина, ложащаяся
Строчкою на лист.
БЛАГОДАРЕНИЕ
Орловские луга, рязанские поля,
Калужские овраги, перелески
Зовут, зовут меня в путь на восходе дня.
Иду и замечаю повсеместно,
Как взгляд, и слог, и тон
Слагаются в напев
Единой песни, дивной и крылатой.
Ох, до чего ж ты, Русь,
душой открыта всем,
Ох, до чего ж сердечностью богата!
Смоленские дороги, тамбовские леса,
Воронежская ширь, донские степи…
Спешу с благодарением к тебе,
моя страна,
Любовь моя – одна на целом свете.
23 июня 2009
КАК-ТО ВЕЧЕРОМ
…И дубы стоят до неба –
Великаны в полный рост.
Под Рязанью этим летом
Побывать мне довелось.
Дом как жёлудь – дут и важен
Пятистенок из сосны.
Ох, добротно, крепко слажен –
Ставенки да изразцы.
Тёс крылечный – знатен, знатен!
Ай да ласточка доска!
Петли кованы, без масел –
Сразу видно кузнеца.
Крыша – крыльями по скатам
Да раскрашенный конёк.
Не изба дом и не хата –
Терем! Будто куманёк,
Слепленный со знаньем дела, –
Сердце радует и глаз…
Время ужинать приспело.
Мне ж – заканчивать рассказ.
ВСТРЕЧА С ЕСЕНИНЫМ
Не подумай, что я что-то
Перепутал. Было так:
Шёл раз берегом вдоль пруда,
Вижу: слева на мостках
Молодой парнишка в белой
Рубашонке и портах
Дно прощупывает смело,
Дрын зажав в своих руках.
Подошёл, остановился,
Поделился с ним о лете.
Он ничуть не удивился
И, кивком меня приветив,
Отложил шест и уселся,
Ноги в воду опустил.
Что-то было в нём из детства
Моего… Пожалуй – жизнь!
Вдруг запел он: Шо ж ты, мамка,
Девкам не даёшь гулять?!..
И откуда-то тальянка
Подхватила – подыграть.
Он как будто и не слышал,
Повернулся и взглянул
Синеглазой этой жизнью…
Где-то видел, не пойму,
Где-то точно с ним встречался –
Закрутилось в голове…
Он смотрел и улыбался,
Улыбался – жизнью мне!
* * *
Домотканая рубаха
Пахнет мятой, резедой.
Глянь с холма –
кругом заплаты,
Мне так всё – парчовый крой.
Огороды да засевы
Хороши, ох, хороши!
Видно, лету захотелось
Распестриться от души.
Протаращилось – и к делу:
Там – сурёпка, здесь – укропь.
Мне что варь, что сырь – всё в тело.
Я ж не баловень, не гость.
Я – свояк, как эти хаты,
Мне хоть крошево – всё съем.
Мне квашенья – что вам сваты,
Мне подстать и лук, и хрен.
Разгуляюсь утром ранним
Под разлет коростеля.
Можно отболеть Рязанью,
Но Рязанщиной – нельзя!
* * *
Русь Рязанская – какая? –
Раскурносая она!
Видели поля без края?
Да ещё чтобы волна,
Золотая-золотая,
Пробегала по полям?
А ещё вороньи граи
Там, где с вывертом земля?
А где вспахано, там небо,
В самом деле – небо – там!
Создал землю Бог и небо –
Разъяснил пастух Иван.
Ну, да ладно с ним, с Иваном!
Я ж вам так скажу, друзья:
Коль влюбился в Русь, так – прямо!
Разлюбить её – нельзя!
ХЛЕБ НА СТОЛЕ
Пшеничные, обычные
Рязанские поля,
Как будто пало золото.
Что толку в косарях!
Литейщики, плавильщики –
Вот им бы здесь пройтись,
Но только необычное
Оно – с названьем «жизнь» –
То золото рязанское,
Что слитки, что стога.
Эх, счастие пацанское,
Мне б с головой туда –
В солому злато-тёплую,
В рязанскую парчу.
Ах, мысль – мечта залётная,
А я – в мечту хочу
Попасть хотя бы краешком.
Пусти, мечта, к себе!
И впрямь впустила,
Батюшки!!!
Откуда ж этот хлеб?!
* * *
Никнут травы, ветер веет.
Пахнет жжёной берестой.
Рассказал бы – не поверят,
Как гуляли мы с тобой,
Тихая моя сторонка,
Подплаточная земля.
Что курносая девчонка
Раз-рязанщина моя!
Может, дальним, может, ближним
Лесом я к тебе ходил.
Ой, мила ты мне, но лишь бы
Для тебя я милым был!
И недели пролетали,
Мне ж всё мало было рос
С сине-утренней печалью,
Протуманенной насквозь.
Мало лун над полем вислых,
Белобрысых пастухов,
Мало яблок, дюже кислых,
А теперь? – Мне мало слов!
Не хватает – всё, что видел,
Всё, что слышал, описать.
Как бы Музу не обидеть?..
Шла б ты, Муза…
погулять!
ИСТЬЯ РЯЗАНСКАЯ
Не холодный, а корявый
Пробежал из края в край
Ветер. Нищенкою зяблой
Истья вытекла… Встречай,
Я такой же, слышишь, Истья,
Только нет своей Оки.
В Старожилово, что бисер
Рассыпучий, огоньки
Там да сям мелькнули в окнах.
Промелькнет часок – уснёт
Добронравная слободка.
День помнётся и уйдёт.
А с полей седополынных
Ветер прямо в вечер дул.
Желторотый месяц длинный
В заводь из-под туч шагнул
И затих разменной рябью
В тёмной гуще камышей…
Я ж приехал в гости к счастью
В самый будничный из дней.
И оно, меня встречая,
Улыбнулось, как всегда.
Дело было под Рязанью –
В двадцати пяти верстах.
ПРОНЯ РЯЗАНСКАЯ
Там, за оврагом, в пойме реки
Вечером часто горят огоньки.
Знает – особый рыбацкий костёр –
Тот, кто бывалочи вёл разговор
Летней безлунной порою ночной,
Не нарушая уречный покой.
Только шипела чуть слышно зола –
С канна кипяще ушица текла.
Тихо у берега спящей реки.
Лишь на воде маячки-поплавки
С мелкой волною кругами кружат.
Звёзды спустились к ним,
звёзды – дрожат.
В ряби реки, в ряби реки –
Звёзды дрожат и кружат поплавки.
* * *
Просыпаюсь раньше утра,
Жду, пока исчезнет рань…
Исчезает – и побудкой
Будит спящую Рязань.
Я скорей – к окну. Приникну –
Не видать, но я смотрю,
Как она с дворовым скрипом
Плечи подставляет дню.
Будто плещутся рыбёхи.
Не нарушив тишины,
Не шумы, скорее – вздохи
По-рязански, мне слышны.
Это всё напоминает
Детство и – Плющиху в нём.
Так же хлопали подъездной
Дверью, так же охал дом.
Так же «Летним» пахло кофем
И глазуньей с пришкварнёй,
А пробьёт часами восемь –
Двор галдёжной ребятнёй
Наполняется, но сразу
Вслед за этим – тишина.
«Дети – в школу!» – помнишь фразу?
Вот и здесь она слышна.
Может быть, за тем и езжу
Я в Рязань не первый год:
Чтоб побыть немного прежним –
Там, где прежнее живёт.
ВЕСЕННИЙ ВАЛЬС
Мураново, Абрамцево, Хотьково –
Для сердца заповедные места.
Я начинаю каждый раз по новой
Писать вам письма с белого листа.
И в девятнадцатом гуляю по аллеям
Я васнецово-тютчевской весны,
И чувствую, как без вина хмелею
От нежной фортепьянной тишины.
С открытого окна, с балкона
Почти что шепотом
стекает нежный вальс,
Переплетается с листвою полусонной
И путается в ней, как в первый раз.
РАДОНЕЖ
Одинокая береза на погосте,
На краю деревни Радонеж – весна.
Я с утра приехал сюда в гости,
Мне назначила свиданье Тишина.
И стою, раскинув ветру руки,
В пятницу страстную на холме,
Слышу, как уносит ветер звуки,
Расчищая место Тишине.
А на небе тучи хмуро давят
С запада дождливую печаль.
Преподобный Сергий охраняет
Этот дивный подмосковный край.
НА ПУТИ В ДИВНОГОРЬЕ
Воронежские веси,
Поля, поля, поля…
Подсолнечно-березовы
Чудесные края.
Деревнями да селами
Все дальше на восток
Иду, и милым кажется
Здесь каждый уголок.
Какою мерить мерою
Плод странствий и скитаний?
Пою – благодарение,
Святитель Митрофаний.
РОДНАЯ РУСЬ
Край белоствольных колоколен,
Тенистых сёл и деревень,
Лесов, стоящих с небом вровень,
Ночей, переходящих в день…
Край разнотравья, разноцветья –
Земля земель, родная Русь.
Пишу тебе через столетья
Из наизнанки в наизусть.
Я душу перевоплощаю –
Крылатой делаю её.
Из края в край, от края к раю
Летит построчие моё.
Рай белоствольных колоколен
И белокаменных церквей.
Рай – без печали и без боли –
Тенистых сёл и деревень.
ГРАД СЕРПУХОВ
От перекрестья тихой Нары
С широководием Оки
Владимир-княже, званый Храбрым,
В засаду вел свои полки…
С Боброком стоя недалече
В дубраве, выждав нужный час,
На Куликовской славной сече
Исполнил Дмитрия приказ.
Монголы в бегство обратились,
И тридцать верст их гнали вспять.
Так Русь, а позже и Россия,
Смогла в величии предстать.
Ведут свой счет с горы Соборной
Серпуховские времена.
Увенчан Троицким собором
Град подмосковный, чудо-град.
В КОНСТАНТИНОВО
Прорязанился я в это лето!
Полевым стал с макушки до пят,
По оврагам гулял бересклетом,
Вечера проводил у опят,
По дорогам пылил и чубучил…
Завалившись в пшеничную звень,
Гнал руками ворчливые тучи,
Выжимая дождливую лень
И ловил на уду блики солнца…
И шершавый кувшин с молоком
Выпивал аж до самого донца
И усы утирал рукавом.
Вместе с Ванькой пастись
гнал скотину
И, бродяжа по березнякам,
Выплетал берестою картины –
И текла русокось по рукам.
Прорязанился я в это лето,
Надышался косьбой косарей.
Может быть, в междустрочиях где-то
Выспрет горечь ромашковых дней.
СЕЛО БОРТНИКОВО
Настоятелю Покровского храма,
отцу Павлу посвящается…
Еще мерцает тихий звон,
Туман, прокравшись осторожно,
Развесил на кустах шифон,
Избавив их от формы сложной.
Горят в закатном повечерье,
Как будто кто-то расплескал
Сметану лавы по деревне,
Окошки в стареньких домах.
И колокольня удивленно
Скривилась, небо подперев,
Раскинув брови дугосводно
Окон, глядящих в темноте.
Алтарник со свечною пачкой
Проплыл неслышно по двору.
И ветер в звоннице тихонько
Ладонью колокол качнул…
* * *
За Никольскою
церковью
Речка и овраг…
Там еще стрекозы
Синят на мостках.
Спелые кувшинки
В заводях растут,
Ряска-зеленица
Затянула пруд.
И поют лягушки
Здесь по вечерам,
Это знают детки
И…
Никольский
храм.
КРАПИВНЯ
С названьем сказочным Крапивня
Есть рядом с дачами деревня,
С одною улицею длинной,
С оврагом, хутором и фермой.
Туда за полчаса, не больше,
Я добираюсь летним днем,
Чтоб принести от бабы Дуси
Бидон с надойным молоком.
Вдыхаю по дороге горечь
Овражно-придорожных трав
И в небе трогаю рукою
Я облака, на месте встав.
Ликует сердце от простора,
И, как прозрачный исполин,
Рукой поглаживаю горы
Я с левитановских картин.
Клубятся облачные глыбы
И рвутся ветром на куски.
И мне уже совсем не стыдно
Летать, законам вопреки.
* * *
Люблю бродить я вечерами
Вдоль леса, берегом реки
И видеть, как в деревне дальней
Мерцают в окнах огоньки.
Люблю смотреть, как в тёмном небе
Сквозь дымку гаснущего дня
Воспоминанием о лете
Дрожит вчерашняя заря.
Её закатные причуды
Рисует сажей тишина.
А на краю земного блюда
Янтарно-медная луна
Медовой каплею свисает
И оплавляет гребень-лес…
И кто-то, как и я, мечтает
Коснуться строчкою небес.
МЕЛИХОВО
Не изменилось ничего,
Хоть время и не задержалось,
Уединенный сельский храм,
Да купол покосился малость.
Налево пруд, заросший тиной,
Тропинка спутана травой,
Над полем в небе молчаливо
Кружится ястреб молодой.
Могилки скучились, обрамив
Пейзаж погостной тишиной,
По листьям дождик барабанит,
Не нарушая их покой.
На Литургии ектенья:
Две бабушки, набравшись силы,
И за тебя, и за меня
Взывают: «Господи, помилуй».
ПИСЬМО К РОДИНЕ…
Я вновь пишу тебе, родная,
Я вновь к тебе – пою.
За каждый стих земного рая
Тебя благодарю…
Я выбрал путь, и тридцать лет
К началу всех начал
Сквозь сотни радостей и бед
Я с Родиной шагал.
Я воспевал степную даль
И реки целовал,
Делил с озёрами печаль
И горы обнимал.
Дремал в закатах, жёг костры
В таёжной немоте
И вторил шорохам пустынь
И утренней звезде.
Встречал рассвет, в долинах росных
Нёс солнце на руках,
Внимал дыханью медоносных
И горько-пряных трав.
Как каменщик, от буквы к букве
Слагал, рифмуя кладь.
Мой дом – не царские хоромы,
Мой дом – моя тетрадь.
Я в ней пишу тебе, родная,
Я в ней тебе пою.
О, Родина моя святая,
За все – благодарю…
* * *
Дышу полынью, растираю
В руках родное серебро.
Глаза закрою, вспоминаю
Полуоткрытое окно.
А дальше сад, а дальше лето,
Крапива, мальва, резеда…
И занавесок ситец ветхий,
Протёкший лентой из окна.
Малина… Спелых ягод столько,
Что засыпал от сладких чар!
Ещё – чугунная жаровня
И шаромедный самовар.
И нега, утренняя нега,
И полдень ягодно-грибной
С пропитанной сиропом летним
Июльской знойной синевой.
Орешник-удочка, поклёвка
И тинно-тёплая вода.
Поход, к тому ж еще с ночёвкой
И сказки в отблесках костра.
Ах, лето, лето… Может детство
В твоей траве я потерял?
Теперь уже не вспомнить места,
Где с беззаботностью играл.
ТУЛЬСКАЯ ЗЕМЛЯ. СОРОЧИНКА.
За деревней задумчиво, чудно,
Белосинью разлился туман.
Васильковость смешав с незабудкой,
Я водил не спеша по строкам.
И ложились мазки за мазками:
И овраг, и тропинка, и пруд,
Обколоченный кем-то мостками,
Выплетались в картиночный труд.
Вечерело, кисельно густился
Свет и цвет, и сливались в одно
Разлинованная вдоль ленивость
И решетчатое полотно.
Рисовал на бумаге холщовой
Эту ширь деревенской глуши.
Филигранью да сканью червленой
Из-под кисти эскизилась жизнь.
За деревней, где поле и поле,
А за полем – поля и поля,
Я не то что плескался раздольем –
Утонул безвозвратно в нем я…
МАТУШКА-РУСЬ
У реки – нет, над рекою,
С отражением в воде,
Божий храм, как русский воин,
Богатырствует земле.
И шелом, покрытый златом,
Благолепием горит,
До чего ж ты, Русь, богата
На сокровища свои!
На поля парчи звенящей,
На шелковые луга,
На дубравы, рощи, чащи,
На крутые берега,
На овраги, перелески,
На озер зеркальных гладь,
На мозаики и фрески
Деревенских изб, как рать
Выросших в веках былинных –
На высотах, на равнинах.
И куда ни глянь – стоят
Вдоль дороги стар и млад:
Домики, дома, домищи, –
Что там тысяча, их – тыщи!
И зовет всех на поклон
Колокольный знатный звон.
Славься, русская земля,
Хлебосолием и словом!
Пусть восходят и горят
Чудотворностью иконы.
Пусть и ныне же, и присно,
И во веки всех веков
Благоденствует Отчизна
И под твой святой покров,
Матерь Божия, укрывшись,
Мироточит чудо-край!
Русь блаженная явилась –
Скрипнула калитка в рай.
И по тропочке, по тропке,
Через семь холмов пути,
Нищий, алчущий и кроткий
Сможет вновь в него войти.
Ой ты, матушка-Россия –
Бездорожие крестом!
Здесь уходят в небо сине
С Божедомки в Божий дом.
РОДИНА
Лопух лиловыми репьями
Вдоль деревенского плетня
И во весь рост крапива в яме –
Все это Родина моя!
Овраги с осыпью песчаной,
Изгиб дороги и поля,
И речка в лозняке туманном –
Все это Родина моя!
От изб с задраненною крышей
До хворостного куреня,
От колымаги до кибитки –
Все это Родина моя!
От битюга до жеребенка,
От изразца до занозья,
От дня деньского до потемок –
Все это Родина моя!
От белоствольных колоколен
С их тенью – наискось, плашмя –
До дягиля со мною вровень –
Все это Родина моя!
От скрипа мельниц до лабаза,
Где сыплется зерно, звеня,
От жерновов до ступ стучащих –
Все это Родина моя!
От нищенской полушки стертой
И до чеканного рубля,
От кителя до гимнастерки –
Все это Родина моя!
И что б ни встретилось мне в жизни,
От ворожбы до кистеня,
От буквы «А» до самой тризны –
Все это Родина моя!
Все – сторона моя родная,
И ширь земли, и неба высь,
Здесь поколения сажались
И в безвременье вознеслись.
Еще скажу: от Солнца – третья,
С названием в пять букв – Земля,
Одна шестая часть от суши –
Все это Родина моя!
* * *
На веранде тихо-тихо.
Дождь сегодня целый день.
Ароматна заманиха.
И опутанный плетень
От плюща слегка прогнулся,
Как дворовый от битья,
Разве думал, что вернусь я
В эти чудные края?
Разве чаял эти встречи,
Сидя в городе зимой?
Уж теперь и не отвечу.
Только я опять с тобой,
Край Приокский, край Рязанский –
Рощи белые, поля.
Что снаружи, что с изнанки –
Благодатная земля!
* * *
Небо белое, небо ровное,
Безупречное, как в столовой
Скатерть стираная и расстеленная,
Все равно пишу по-весеннему:
Коль по-мартовски – так с помарками,
Все с проталинами, да с галками;
По-апрелевому – акварелево,
Здесь чуть лужисто, там капелево.
А еще по-майски маячу
С дневниками своими на даче...
Вот такая Весна вешняя,
Где невинная, а где грешная.
Как душа моя многостранная,
То в обновочке, а то рваная.
Я ее волочил волоком,
А она оказалась облаком.
Вот теперь пишу по-весенненски:
По-сереженски, по-есенински,
Не по слогу его, а по сердцу,
Просто так на сегодня просится.