Веселое время поста

«Ко стези мя покаяния направи»… Привычно читая эти слова в утренних молитвах, мы редко задумываемся над тем, что покаяние — это именно стезя, путь. Вернее, это сущность духовного пути, продвижения к Богу.

Покаяние (метанойя) — в буквальном значении слова обновление ума. Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, — говорит апостол. Личностное и духовное возрастание, преобразование — всегда движение, дорога*. Обновить ум — значит не только исповедаться, назвав грехи. «Настоящее очищение не совершается одним, хотя бы и искренним порывом к добру и Богу: оно требует всей остальной жизни» (И. Ильин) Вся наша земная жизнь — суть духовный путь. Не может быть отдельного времени для существования души и тела, а другого — для духа. Т.е. то, как мы проживаем свою вроде бы обыденную жизнь, и есть то, как мы проходим путь покаяния. Это означает, что поистине «нет на земле ничтожного мгновения», что в каждом моменте жизни есть духовный смысл и есть наше душевное и духовное поведение или отношение в этом моменте. Фактически, это необходимость приложения к любому действию обыденной жизни критериев Божественного, «отдавание себе отчета в происходящем в терминах вечности» (М. Мамардашвили). Тогда любая ситуация становится учебной, проявляющей нас, подвигающей к самопознанию.

*Конечно, из житий святых нам известны случаи мгновенного преображения человека, например, житие св. Таисии Египетской. Но можем ли мы знать, какой путь их душа прошла к этому моменту?

«Всякое падение человека, всякий грех имеет свою историю в его личной жизни и свои корни в его бессознательном» (И. Ильин). Мы бессознательно повторяем ошибки в отношении к себе и в отношениях с другими людьми, т.к. не видим, что действуем стереотипно, по сути, все время одинаково, только при разных обстоятельствах и с разными людьми. Это такое пребывание в «дурной бесконечности», замкнутом кругу навязчивых повторений одних и тех же жизненных схем, реализующих наши комплексы и страсти. В просторечии это называют «наступать на грабли». Например, не складываются отношения ни с каким коллективом или девушками (юношами), с родителями (детьми) и т.д. Обновление ума в этом смысле — преодоление навязанного нашим бессознательным сценария ошибки, выход на другой, более ясный, более высокий уровень видения и осмысления себя и жизни.

О покаянии как о пути важно говорить еще и потому, что Великий пост часто воспринимается как время, «легализующее» нашу тоскливость, привычное бытовое страдальчество. Когда же еще более «прилично» недовольно-унылое выражение лица и строгость в обращении с ближними? Когда, как не сейчас, наказать их своей несчастливостью? А про «веселое время поста» и вовсе кажется непонятно.

Попробуем посмотреть психологически.

Относясь к жизни как к духовной стезе, стезе покаяния, мы стремимся двигаться, неуклонно идти в выбранном направлении. Только приходя в движение, мы способны мыслить, заменять стереотипные представления живыми, конструктивными, можем, так сказать, менять свое склонение, преобразовываться до совершенства, к которому призваны.

Психологически это означает, во-первых, постараться увидеть себя с возможной человеку объективностью, т.е. важно изучать себя, наблюдать за собой: за своими мыслями, речью, эмоциями, отношениями. Ведь невидимое не может быть изменено, а без усилий по изменению, исправлению себя с помощью Божией (и это во-вторых) невозможно покаяние.

Путь должен быть сопряжен с надеждой, ибо мы спасены в надежде. Можно даже сказать, что неослабная надежда, упование — показатель правого пути. С прекрасной возможностью возрасти, преобразиться духовно, а значит, и личностно, с надеждой на милость Божию и определена (в том числе) радость Поста.

Полной противоположностью истинно радостного покаяния является болезненное состояние депрессии. Депрессия, всегда связанная с идеями самообвинения, отчаяния и тупика, никакой надежды не имеет. Но настоящих депрессивных больных не так много, как нам кажется, когда мы видим вокруг великопостно-печальные лица. Тут другое. Это «работает» так нами пестуемая любовь к страдальчеству. Не благодушие в скорбях и страданиях как посещениях Божиих, а тяга к приятности страдательного положения в жизни, роли обидимого, непонятого, непризнанного, обманутого и т.п. Это состояние очень мило нашей негативности: зона ответственности перемещается из внутреннего мира во внешний, можно без устали себя жалеть, в своих страстях и собственноручных неурядицах обвинять других и злобные обстоятельства. А главное, это прекрасное алиби от необходимости исправляться! Ведь я так страдаю в этих ситуациях, с этими людьми! Вот они переменятся, тогда все наладится.

Жалость к себе, саможаление, как называли ее старцы, совершенно исключает всякое движение, пока мы «страдаем» — стоим на месте. И на этом месте нашей жизни образуется как бы опухоль — «кажущаяся жизнь», т.е. существование, наполненное переживаниями, относящимися к несуществующим поводам, и описываемое обычно сослагательным наклонением: «если бы не они (он, она)», «если бы у меня были деньги (здоровье, удача и т.п.)». Или: «меня никто не понимает», «меня все бросили» и пр. Эту псевдореальность человек принимает за истинную жизнь, его «страдания» становятся образом мыслей, неизменным образом существования. В этом смысле покаяние значит преодоление созданной нами искусственной жизни, отказ от иллюзий о себе и о мире, которые делают движение невозможным.

Конечно, разрушение иллюзий о себе — процесс болезненный, даже жестокий. Психологически точно об этом писал И. Ильин: «Человек, вооружающийся совестной „лупой" впервые, может быть просто потрясен и подавлен тем зрелищем сложно-утонченной мотивации и динамики каждого отдельного поступка, которое ему предстанет в нем самом. Он вдруг убедится, что он до известной степени желал того и втайне готовил то, чего он явно опасался; что он в известном смысле не хотел того, о чем мечтал и о чем, может быть, даже молился; что какие-то струи его жизни текут в направлении, обратном тому, которое он считает главным и решающим в своей жизни; что в тончайших ответвлениях его души укрываются оттенки зависти, ревности, жадности, зложелательства, честолюбия, тщеславия, ненависти, мстительности — страстей, которые, может быть, и в самом деле были ослаблены, … но искоренены они не были». Именно поэтому мы говорили о необходимости знать себя, необходимости осознавать свою личность в ее душевной и духовной реальности. Поверьте, вопреки расхожей фразе из фильма, счастье — это когда себя понимаешь!

Но что бы ни открылось нам при нелицемерном и даже жестком взгляде внутрь себя, как бы мы ни ужаснулись, важно помнить, что мы на пути, любой момент которого мы можем сделать моментом обновления ума. По этому пути мы движемся уверенностью в помощи Божией нашим усилиям и надеждой на Его милость в наших ошибках, а значит, мы на пути неумирающей радости.