Сергей Козлов
Никогда раньше с Ёжиком не случалось такого. Никогда раньше ему не хотелось петь и веселиться без причины. А вот теперь, когда наступил месяц май, он целыми днями пел и веселился, и если кто-нибудь у него спрашивал, отчего он поет и веселится. Ёжик только улыбался и начинал петь еще громче.
— Это потому, что весна пришла, — говорил Медвежонок. — Поэтому Ёжик и веселится!
А Ёжик достал из чулана скрипку, позвал двух зайцев и сказал им:
— Пойдите, возьмите свои прошлогодние барабаны и возвращайтесь ко мне!
И, когда зайцы пришли с барабанами через плечо. Ёжик велел им идти позади, а сам пошел первым, наигрывая на скрипке.
— Куда это он идет? — спросил Первый Заяц.
— Не знаю, — ответил Второй.
— Нам бить в барабаны? — спросил он у Ёжика.
— Нет, пока не надо, — сказал Ёжик. — Разве вы не видите: я играю на скрипке!..
И так они прошли весь лес.
У опушки перед высокой сосной Ёжик остановился, задрал мордочку и, не сводя глаз с Белкиного дупла, стал играть самую нежную мелодию, какую только знал. Она называлась: «Грустный Комарик».
«Пи-пи-пи-пи-и!..» — пела скрипка. И Ёжик даже прикрыл глаза — так ему было хорошо и печально.
— Зачем мы здесь остановились? — спросил Первый Заяц.
— Разве вы не понимаете? — удивился Ёжик. — Здесь живет Рыжее Солнышко!
— А в барабаны нам бить?
— Подождите — проворчал Ёжик. — Я скажу когда...
И снова прикрыл глаза и заиграл «Грустного Комарика».
Белка сидела в дупле и знала, что это Ёжик стоит под сосной, играет «Грустного Комарика» и называет ее Рыжим Солнышком... Но ей хотелось подольше послушать скрипку, и поэтому она не выглядывала из дупла.
А Ёжик играл целый день до вечера и, когда уставал, кивал головой зайцам — и они потихонечку барабанили, чтобы Белка знала, что Ёжик все еще стоит внизу и ждет, когда она выглянет.
— Это потому, что весна пришла, — говорил Медвежонок. — Поэтому Ёжик и веселится!
А Ёжик достал из чулана скрипку, позвал двух зайцев и сказал им:
— Пойдите, возьмите свои прошлогодние барабаны и возвращайтесь ко мне!
И, когда зайцы пришли с барабанами через плечо. Ёжик велел им идти позади, а сам пошел первым, наигрывая на скрипке.
— Куда это он идет? — спросил Первый Заяц.
— Не знаю, — ответил Второй.
— Нам бить в барабаны? — спросил он у Ёжика.
— Нет, пока не надо, — сказал Ёжик. — Разве вы не видите: я играю на скрипке!..
И так они прошли весь лес.
У опушки перед высокой сосной Ёжик остановился, задрал мордочку и, не сводя глаз с Белкиного дупла, стал играть самую нежную мелодию, какую только знал. Она называлась: «Грустный Комарик».
«Пи-пи-пи-пи-и!..» — пела скрипка. И Ёжик даже прикрыл глаза — так ему было хорошо и печально.
— Зачем мы здесь остановились? — спросил Первый Заяц.
— Разве вы не понимаете? — удивился Ёжик. — Здесь живет Рыжее Солнышко!
— А в барабаны нам бить?
— Подождите — проворчал Ёжик. — Я скажу когда...
И снова прикрыл глаза и заиграл «Грустного Комарика».
Белка сидела в дупле и знала, что это Ёжик стоит под сосной, играет «Грустного Комарика» и называет ее Рыжим Солнышком... Но ей хотелось подольше послушать скрипку, и поэтому она не выглядывала из дупла.
А Ёжик играл целый день до вечера и, когда уставал, кивал головой зайцам — и они потихонечку барабанили, чтобы Белка знала, что Ёжик все еще стоит внизу и ждет, когда она выглянет.