Жить стоит только ради жизни и счастья других.

ГРИГОРИЙ

В жизни мы все часто слышим фразу о том, что «за все надо платить», но придаем ей сугубо материальный, весомый характер. Я тоже так относился к этому. Но сейчас, проглядывая свою прошлую жизнь, я понимаю эти слова совсем по-другому.

Я женился молодым, и мы с женой сильно любили друг друга. Жена мечтала о ребенке, я тоже, но каждый раз, когда она с сияющим лицом говорила мне о беременности, у меня находился не один довод несвоевременности появления ребенка. То мы не обставили еще квартиру той мебелью, которой хотели, то машину надо менять на новую, то дачу достроить...
«Еще успеем, какие наши годы!» — это была моя любимая фраза, неизменно произносившаяся веселым, бодрым тоном для того, чтобы, — как мне казалось, — жена не струсила идти в очередной раз в больницу. В общем, я теперь не могу подсчитать, сколько раз я под благовидным предлогом отправлял ее на аборт. Наверное, это было не менее пяти раз...
Жена, которая любила меня и не хотела огорчать, не хотела скандалов, соглашалась в очередной раз, но я видел, что с каждым разом мы все больше и больше душевно удаляемся друг от друга, становимся чужими. Меня бесило это, я не понимал, отчего это происходит, — ведь о ней же и о будущем ребенке забочусь, обеспечить хочу, свой долг выполнить.
Однажды она объявила мне, что уходит от меня, уходит не к другому, а просто в никуда, что больше жить со мной не может. И как раз это произошло, когда я достиг пика своей карьеры, я добился почти всего, чего желал. Взорвавшись, я сказал ей, что она с жиру бесится и еще пожалеет, а она посмотрела на меня и произнесла: «Я не могу с тобой жить, ты — убийца!» Я ошалел от этих слов и подумал, что она сошла с ума. «Мы убивали с тобой своих детей. К сожалению, я только недавно это поняла и не могу больше жить, как прежде, все должно перемениться».
Только сейчас мне понятен смысл этих тихих слов, сказанных с такой горечью и болью, которую с трудом может вместить сердце. Я не поддавался унынию и скоро достиг головокружительных высот в бизнесе, каждый день приносил мне удачу, я ликовал и злорадствовал, вспоминая ошибку — так мне казалось — моей жены. Я кутил, заводил любовниц, отдыхал за границей, приобрел все, что хотел, но ничто не могло заполнить той ужасающей бездны, которая разверзалась в моей душе. Душа стонала, болела, ее лишь на короткое время удовлетворяли новые приобретения; через день — два после новой покупки — опять тоска! Я не знал, что делать.
Вскоре мой бизнес рухнул — предал самый искренний друг, которому всегда доверял. Почувствовав себя странно и обследовавшись, я узнал, что болен страшной неизлечимой болезнью, и те деньги, которые я всю жизнь зарабатывал, как проклятый, должны пойти на лечение, да еще может и не хватить на несколько лет предполагаемого отпущенного срока. Сначала я пришел в отчаяние и хотел наложить на себя руки, но Бог меня пормиловал.
Однажды на автозаправке я увидел в старенькой машине скромно одетую женщину с младенцем на руках. Видимо, они с мужем ехали из роддома, так как одеяло с младенцем было пышно перевязано розовым бантом. Муж выглядел немного растерянным и радостным, как все новоиспеченные папаши. Внезапно меня осенила мысль, что я уже никогда не буду отцом, а ведь у меня мог быть не один ребенок и счастливая семья...
Я нащупал в кармане бумажник, — не знаю, что двигало мной, — но я почувствовал, что должен сделать это, — вышел из автомобиля, подошел к машине с молодой парой и сказал: «Очень прошу, не сочтите меня за сумасшедшего, просто я несчастный одинокий человек. Примите, пожалуйста, деньги для ребенка — вам они пригодятся». Не дожидаясь, что они скажут или сделают, я опустил бумажник на сиденье машины и быстро уехал.
По дороге сердце мое пело: я понял, что деньги могут не только удовлетворять прихоти. Поразмыслил и решил, что только таким образом — помогая материально другим — я смогу жить.
С тех пор прошло много лет, болезнь немного отпустила, но смерть всегда стоит за спиной. Не стану рассказывать о том, что я делаю, чтобы хоть как-то искупить свою вину перед моими неродившимися детьми. Но то, что я понял на практике, старо как мир, вот только очень поздно порой мы к этому приходим: жить стоит только ради жизни и счастья других.