Галина Минеева
Эта маленькая история родилась неожиданно. Монахиня Иоанна попросила написать очень маленький рассказик в их монастырскую газету: в своё время я чуть больше года пробыла в этом монастыре посреди России на газетном послушании. Написать надо было быстро, а «быстро» ничего не получается в таких делах. А у меня на столе стояла открытка, которую мать Иоанна с любовью подарила мне в День Ангела. Это был небольшой прямоугольник плотной бумаги, на котором склонилась бледная веточка с невзрачными крохотными цветками. А возле ветки - два тревожных пурпурных лепестка. Выклеены они были словно руками ребенка. Я взяла в руки этот дар, и почему-то спазм перехватил горло. Моя наставница смотрела на меня и улыбалась. Я опустила глаза к краю открытки, а там значилось над темной графикой обители: «Святой Иерусалим».
ЖИВОЙ ЛЕПЕСТОК
(вместо сказки)
Маленькая Оксанка болела. Давно и тяжело. Почти с самого рождения. Диагноз звучал, как приговор. Врачи сообщили сумму, необходимую для спасения, но таких денег родителям девочки было не заработать и за всю жизнь. Чудесных и чадолюбивых спонсоров не находилось, благотворители тоже что-то молчали, и родители боролись за ее жизнь сами, как могли.
Побывали почти во всех святых местах, с верою и надеждою окунали ее в прославленные источники. Но все было тщетно, девочка сгорала стремительно и неудержимо. Теперь она не вставала и только грустно и виновато улыбалась, когда кто-либо из них подходил к ее постели.
- Мама, ты не плачь, когда я уйду, - сказала девочка матери в одно светлое утро, когда та, не сумев сдержать рыданий, быстро отвернулась, и хотела пойти к окну, но слабая и легкая ручка дочери легла поверх ее руки. – Не бойся меня расстроить, мамочка, я все знаю, плачь… сейчас плачь, и я поплачу с тобой.
Они обе молчали, потому что слезы вдруг исчезли.
- Мам, - еле слышно произнесла девочка, - я хочу подарить тебе это.
Невесомые пальчики опрокинули руку матери и вложили что-то прохладное и щекотное.
- Что это? - с непроизвольной улыбкой спросила она дочку, увидев на ладони лепесток цветка. Был он свеж и благоуханен, источая живую красоту и силу.
- Это, – девочка испытующе и радостно смотрела на мать, - Горняя радость.
Женщина не поняла и хотела переспросить о цветке, но глубокой зелени глаза дочери оставили её, голос зазвучал как бы из далекого далека:
- Горняя радость цветет в Горнинском монастыре, на той земле, где ходил Христос. Не каждый человек может увидеть этот цветок, а только тот, у кого чистое сердце. О том говорит монастырское предание.
Этот лепесток подарила мне одна монахиня из этого монастыря, когда мы были в Иерусалиме. Она увела меня в свою маленькую келейку. Там она всегда молилась. Усадила меня на низенькую скамеечку, а сама почему-то встала на колени. Тогда и сказала мне, перекрестившись на большую икону, что за многие годы ей одной удалось увидеть Горнюю радость. Еще я узнала, что однажды она долго сидела возле этого цветка, и от радости плакала… и вдруг он уронил ей один лепесток...
- Этот лепесток сейчас в твоей руке, мама. Этой монахине тогда никто не поверил про цветок, потому что, когда все пришли, никакого цветка уже не было, а только лепесток в руке монахини Евы.
- Правда-правда, мама, она так рассказывала, а потом еще тихонько шепнула мне на ушко:
- Девочка, ты счастливая. Исходят так только те, кто уже на земле коснулся неба…
Молчание надолго повисло в комнате, но оно не было тягостным.
- Я все поняла, мама, - сказала девочка, - небесные цветы дарят свои лепестки людям тогда, когда они должны узнать, что их там любят и ждут…
ЖИВОЙ ЛЕПЕСТОК
(вместо сказки)
Маленькая Оксанка болела. Давно и тяжело. Почти с самого рождения. Диагноз звучал, как приговор. Врачи сообщили сумму, необходимую для спасения, но таких денег родителям девочки было не заработать и за всю жизнь. Чудесных и чадолюбивых спонсоров не находилось, благотворители тоже что-то молчали, и родители боролись за ее жизнь сами, как могли.
Побывали почти во всех святых местах, с верою и надеждою окунали ее в прославленные источники. Но все было тщетно, девочка сгорала стремительно и неудержимо. Теперь она не вставала и только грустно и виновато улыбалась, когда кто-либо из них подходил к ее постели.
- Мама, ты не плачь, когда я уйду, - сказала девочка матери в одно светлое утро, когда та, не сумев сдержать рыданий, быстро отвернулась, и хотела пойти к окну, но слабая и легкая ручка дочери легла поверх ее руки. – Не бойся меня расстроить, мамочка, я все знаю, плачь… сейчас плачь, и я поплачу с тобой.
Они обе молчали, потому что слезы вдруг исчезли.
- Мам, - еле слышно произнесла девочка, - я хочу подарить тебе это.
Невесомые пальчики опрокинули руку матери и вложили что-то прохладное и щекотное.
- Что это? - с непроизвольной улыбкой спросила она дочку, увидев на ладони лепесток цветка. Был он свеж и благоуханен, источая живую красоту и силу.
- Это, – девочка испытующе и радостно смотрела на мать, - Горняя радость.
Женщина не поняла и хотела переспросить о цветке, но глубокой зелени глаза дочери оставили её, голос зазвучал как бы из далекого далека:
- Горняя радость цветет в Горнинском монастыре, на той земле, где ходил Христос. Не каждый человек может увидеть этот цветок, а только тот, у кого чистое сердце. О том говорит монастырское предание.
Этот лепесток подарила мне одна монахиня из этого монастыря, когда мы были в Иерусалиме. Она увела меня в свою маленькую келейку. Там она всегда молилась. Усадила меня на низенькую скамеечку, а сама почему-то встала на колени. Тогда и сказала мне, перекрестившись на большую икону, что за многие годы ей одной удалось увидеть Горнюю радость. Еще я узнала, что однажды она долго сидела возле этого цветка, и от радости плакала… и вдруг он уронил ей один лепесток...
- Этот лепесток сейчас в твоей руке, мама. Этой монахине тогда никто не поверил про цветок, потому что, когда все пришли, никакого цветка уже не было, а только лепесток в руке монахини Евы.
- Правда-правда, мама, она так рассказывала, а потом еще тихонько шепнула мне на ушко:
- Девочка, ты счастливая. Исходят так только те, кто уже на земле коснулся неба…
Молчание надолго повисло в комнате, но оно не было тягостным.
- Я все поняла, мама, - сказала девочка, - небесные цветы дарят свои лепестки людям тогда, когда они должны узнать, что их там любят и ждут…