А она — пела...

Текст этого мира — не совместим с жизнью:
правда живых не сравнима с правдой мёртвых.
Матерный текст не переносит песен,
кроме блатных....

А она — пела:
слова в ней не проговаривались,
а пелись.

Мёртвые о мёртвом
переговаривались,
вертелись
под ногами, под словами,
под травою чувств.

А она просто пела,
жила, потому что пела:
иначе она не умела.

Но мир слишком пуст
и тесен:
в нём нет места
для песен.
А она — пела!

Пой, девочка, пой —
песней Господь с тобой.