Быстрее... Ещё быстрей... Так, теперь подработать палками...
-- Лыжнюуу!!!
Есть!
Чихая от неожиданно попавшего в нос снега, Славик с ходу обогнал прижавшегося к краю лыжни Витьку Куролесова из четвёртого Гэ и весело рванул под гору. На ветках деревьев золотом играло солнце, из уголков глаз ветер выхлестывал слёзы, сразу превращавшиеся в маленькие солёные льдинки.
Владик на ходу вытер ресницы перчаткой. Кто там впереди? Кажется, должен быть Ложечкин, последняя надежда четвёртого Бэ... Что-то его не видать, однако. Видно, далеко упёр... Ну-ну... Попутный ветерок тебе в спину, Ложечкин!
Мальчик нехорошо усмехнулся. Ложечкина он нейтрализовал ещё на школьной лыжной базе. Так получилось, что когда все готовились к старту, Славик на какое-то время остался там один. Не торопясь, выбрал лыжи получше, - ребята заранее договорились бежать только на школьных лыжах, чтоб никто не выделялся, а всё было по-честному - прислонил их к стенке и принялся натирать мазью. В этот момент и появился Ложечкин - маленький, худой, упрямый, со злыми глазами непонятно какого цвета, коричневато-зелёными, что ли... Ложечкин выхватил из стойки свою ярко красную пару, новенькую, только недавно приобретённую, ещё без номеров, презрительно зыркнул на Славку, мол, ковыряются тут всякие, наклонился к лыжам... и тут его кто-то позвал с улицы. Ложечкин что-то крикнул в окно, потом махнул рукой и выбежал.
И вот тут-то Слава постарался не упустить момент! Его вдруг осенило. Кроме тех красных лыж, что выбрал себе Ложечкин, на базе были ещё две пары, точно таких же. И размер одинаков, и цвет, ну, ни почём не отличишь. Пожалуй, только один Владик знал, что левая дужка крепления той пары, что сейчас стояла у самой стены, прикреплена ненадёжно. Ещё вчера он имел возможность в этом убедиться, проделав кружок по стадиону и чуть было не завалившись в сугроб - левая лыжа постоянно слетала, проявляя явную склонность к самостоятельной жизни.
Так, так, Ложечкин... А ну-ка! Словно чёрт толкнул под руку Славку! Воровато оглянувшись, он быстро схватил те, негодные, лыжи и ловко подменил ими ярко-красную пару Ложечкина.
Едва он это проделал, как заявился Ложечкин в компании с полузнакомыми пацанами из пятого Бэ. Вошедшие, переглядываясь и хихикая, стали отпускать шуточки в адрес "ашника-конкурента", как они именовали Славу. Больше всех изгалялся Ложечкин, даже посоветовал сопернику привязать на спину вентилятор, как у Карлсона...
А вот теперь, похоже, настала очередь Славы смеяться. Щурясь от солнца, он пристально высматривал впереди спину своего соперника...
Вот, наконец, высмотрел...
Ложечкин лежал на боку, под горою, с которой только что лихо скатился Славка, и плакал. Обеими руками он прижимал к себе правую ногу и зеленовато-коричневые глаза его вовсе не казались теперь такими уж злыми.
Странное дело, у Славика не было в душе ну совершенно никакого торжества при виде поверженного врага и даже наоборот - он вдруг почувствовал себя как-то виновато. Ещё бы... Нет, упаси Боже, подменивая лыжи, Слава вовсе не хотел, чтобы с Ложечкиным приключилась какая-нибудь травма, тем более - как вот сейчас... И ведь не проедешь мимо!
-- Помочь? - Славик подъехал к Ложечкину ближе и присел на корточки.
-- Да уж ладно, - сразу же перестав плакать, усмехнулся тот, - Едь, давай, время идёт... А меня задние кто-нибудь подберут, им-то уж всё равно...
И правда! Слава возликовал. Действительно, тем, кто остался позади всё равно уже не на что было рассчитывать и они... Стоп! А кто у нас позади? Владик задумался - по всему выходило, что позади остался один Витька Куролесов. Нет, мимо Ложечкина он бы не проехал, только... Только Витька тот ещё жук... Владик знал одно место, там, чуть позади, в лесочке, запросто можно было срезать. А значит - Витька наверняка срезал и мчит себе теперь далеко впереди. Так что лежи, Ложечкин, дожидайся последнего, если дождёшься когда-нибудь...
-- Нет задних, - сглотнув слюну, тихо сказал Вячеслав, - Я последний... Встать сможешь?
До старта они дошли часа через полтора. Шёл снег, тяжёлый и пушистый, даже не шёл, а валился кусками. Небо заволокли серые тучи, и в сумрачном свете Владик едва различал яркие костюмы ребят, бегущих им навстречу...
У Ложечкина оказался сильный вывих. Славке, конечно же, время не засчитали, да и что там было засчитывать...
Зато буквально на следующий день в школьной стенной газете появилось описание произошедшего случая. С главным благородным героем - Славиком. Девчонки смотрели на него круглыми восхищёнными глазами, ребята одобрительно хлопали по плечу, улыбались, шутили. Даже лежавший в больнице Ложечкин передавал шутливые приветы...
Вячеслав не мог всего этого вынести.
Увидев стенгазету, он не знал, куда деться от внезапно нахлынувшего стыда, повсюду, казалось, были ребята, показывающие на него пальцами. Ни в раздевалке, ни в туалете, ни в самом дальнем сумрачном коридоре - нигде не находил Славик успокоения, так и метался по школе, пока вдруг неожиданно не исчез с третьего урока.
Его обнаружили пустой рекреации, на третьем этаже, там, где учились первоклассники. Первоклассников уже отпустили по домам, а на подоконнике, прислонившись лбом к стеклу, одиноко сидел Слава. По щекам его текли крупные солёные слёзы...