Александр Белов
Во времена, что нами позабыты,
Жил человек на хуторе одном.
Ел ситный хлеб, трудом своим добытый,
И спал в тепле, здоровым, крепким сном.
И как положено, по выходным, с семьею,
Он в церковь шел, в соседнее село.
И покаянной, чистою слезою,
Смывал с души, накопленное зло.
Но каждый раз грехи те повторялись,
И он в печали, батюшку спросил.
-Ко мне сомненья, в душеньку закрались,
И промолчать о них уж нету сил.
Скажи мне отче, много ли в том проку,
Что каясь искупление ищу.
Иду к причастию, как к вечному истоку,
А через день, по прежнему грешу.
В ответ священник только улыбнулся,
И протянул два глиняных горшка.
Один от меда сладкого раздулся,
А во втором скрывалась пустота.
"-Переливай сосуды ежедневно.
Через неделю, оба мне вернешь.
Так поступай, и знай, что непременно,
Ответы на вопросы обретешь."
Наказ был тот, до мелочей исполнен,
Он два горшка обратно возвратил.
Один был медом, до краев наполнен,
А во втором, медовый запах жил.
Так и душа, однажды причастившись,
Хранит в себе спасенья благодать.
И даже если, где то оступились,
Не стоит нам в уныние впадать.
Жил человек на хуторе одном.
Ел ситный хлеб, трудом своим добытый,
И спал в тепле, здоровым, крепким сном.
И как положено, по выходным, с семьею,
Он в церковь шел, в соседнее село.
И покаянной, чистою слезою,
Смывал с души, накопленное зло.
Но каждый раз грехи те повторялись,
И он в печали, батюшку спросил.
-Ко мне сомненья, в душеньку закрались,
И промолчать о них уж нету сил.
Скажи мне отче, много ли в том проку,
Что каясь искупление ищу.
Иду к причастию, как к вечному истоку,
А через день, по прежнему грешу.
В ответ священник только улыбнулся,
И протянул два глиняных горшка.
Один от меда сладкого раздулся,
А во втором скрывалась пустота.
"-Переливай сосуды ежедневно.
Через неделю, оба мне вернешь.
Так поступай, и знай, что непременно,
Ответы на вопросы обретешь."
Наказ был тот, до мелочей исполнен,
Он два горшка обратно возвратил.
Один был медом, до краев наполнен,
А во втором, медовый запах жил.
Так и душа, однажды причастившись,
Хранит в себе спасенья благодать.
И даже если, где то оступились,
Не стоит нам в уныние впадать.