Леонид Енгибаров



После концерта я ужинал в маленьком ресторане. Из-за соседнего столика встали, закончив ужинать, мужчина и женщина. Нерешительно они подошли ко мне.

— Простите, пожалуйста, — сказала она, — большое Вам спасибо за сегодняшний вечер в театре. Это Вам.

И протянула мне огромную красную розу на длинном стебле.

Я поблагодарил и скоро сам, закончив ужинать, вышел на вечерний главный проспект.Я решил кому-нибудь подарить мой чудо-цветок. Я не мог отнести его домой, потому что он только подчеркнул бы убожество моей холостяцкой каморки.

Навстречу мне шла длинноногая девушка в легком весеннем платье. Я осторожно сделал шаг в ее сторону, вежливо извинился и с улыбкой протянул ей благоухающий цветок. Она резко отвернулась и пошла своей дорогой.

Я подумал, что, может быть, у нее неприятности или она неправильно меня поняла, и решил подарить розу женщине постарше.

Я выбрал женщину средних лет, извинился, протянул ей похожий на факел цветок.

Она грустно улыбнулась и, покачав головой, сказала: «Подарил бы ты, сынок, кому-нибудь помоложе».

Я завернул в сквер. На одной из скамеек сидели, обнявшись, парень и девушка. Я подошел к ним: «Ребята, я желаю вам счастья, это от меня». Бедная моя роза… Парень угрожающе приподнялся: «А ну, отойдем!..»

И опять я остался один. Вдруг мне пришла в голову мысль. Я подошел к пожилому мужчине: «Простите, пожалуйста, кажется, у вас есть дочь или невестка… Подарите ей это от меня!»

— Во-первых, это моя жена! — прогремело в ответ… Что «во-вторых», — я не стал слушать.

Я решил, что моя роза никому не нужна…

Но вдруг возле меня остановился розовощекий малыш. Я присел и спросил его: «Тебе нравится? Возьми!»

И я протянул ему розу, похожую, наверное, на огромную погремушку. Он весело заулыбался и схватил цветок за стебель.

Я рассмеялся и пошел домой. Выходя из сквера, я обернулся. Малыша позвала мама и — о, какая досада! — он выпустил цветок из рук и побежал к ней.

А красная роза на длинном стебле осталась лежать на мокром черном асфальте.

Трудно в большом городе дарить цветы.

Ах, все равно — я не разучусь дарить цветы, не разучусь.