Александр Белов
В тетрадке старой, пожелтевшей,
Писал поэт душой своей.
И ярким факелом горевшим,
Любовь он нес в сердца людей.
О красоте лесов осенних,
Слагались мысли его в стих.
О соловьином, звонком пенье...
Писал с тоской в глазах своих.
О муках, вызванных любовью,
О холоде предавших глаз.
И плакал стих сердечной болью,
Взрывая душу в сотый раз.
А все во круг, над ним смеялись,
-Кому нужны твои стихи!?
Но вновь и вновь с пера срывались
Слова, и превращались в сны.
И жил поэт своими снами,
Смешав реальность с миром грез.
И возносился над горами,
И пил с ладоней звездный дождь.
А там, в низу, толпа слепая,
Бросала камни ему в след.
А он писал, не замечая,
Что он непризнанный поэт.
Писал поэт душой своей.
И ярким факелом горевшим,
Любовь он нес в сердца людей.
О красоте лесов осенних,
Слагались мысли его в стих.
О соловьином, звонком пенье...
Писал с тоской в глазах своих.
О муках, вызванных любовью,
О холоде предавших глаз.
И плакал стих сердечной болью,
Взрывая душу в сотый раз.
А все во круг, над ним смеялись,
-Кому нужны твои стихи!?
Но вновь и вновь с пера срывались
Слова, и превращались в сны.
И жил поэт своими снами,
Смешав реальность с миром грез.
И возносился над горами,
И пил с ладоней звездный дождь.
А там, в низу, толпа слепая,
Бросала камни ему в след.
А он писал, не замечая,
Что он непризнанный поэт.