История тайного могильника НКВД, расположенного неподалеку от поселка Левашово, началась в 1937 г. — в год 20-летнего юбилея Октябрьской революции и органов ВЧК–ОГПУ–НКВД, год объявленных свободных выборов в Верховный совет СССР по новой, сталинской конституции.
2 июля 1937 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о проведении широкомасштабной «операции по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников». 31 июля 1937 г. начальник Управления НКВД по Ленинграду и Ленинградской области Л. М. Заковский получил из Москвы экземпляр секретного оперативного приказа № 00447 наркома внутренних дел Н. И. Ежова о немедленном начале операции. По плану, утвержденному в приказе для Ленинградской области, «тройка» в составе начальника УНКВД, прокурора области и второго секретаря обкома ВКП(б) должна была начиная с 5 августа в течение четырех месяцев приговорить «по первой категории» — к расстрелу — 4 тыс. человек, а «по второй категории» — к заключению в лагеря и тюрьмы — 10 тыс. человек.
Одновременно в стране развернулась массовая операция против «шпионов и диверсантов». Так называемые «немецкий», «польский» и «харбинский» секретные оперативные приказы НКВД предписывали составление расстрельных списков «шпионов» на местах для последующего утверждения московской «двойкой» — Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР.
Был введен в действие приказ НКВД о репрессировании «жен изменников Родины» и их детей. Отдельный план на расстрелы поступил в Ленинград для Соловецкой тюрьмы. Началась «ежовщина» 1937–1938 гг.
В состав Ленинградской области входили тогда также территории нынешних Мурманской, Новгородской, Псковской и части Вологодской областей. Здесь и разворачивались операции Ленинградского управления НКВД под руководством заместителя начальника Управления В. Н. Гарина.
Арестовывали по анкетным данным: за политическое прошлое, за социальное происхождение, по национальному признаку… Арестовывали по доносам. Арестовывали на основании подложных протоколов допросов. Изуверские пытки стали нормой следствия. Все планы на аресты и приговоры к декабрю 1937 г. были выполнены и перевыполнены. В области прошли показательные процессы над «врагами народа». В 1938 г. террор продолжился с новой силой.
Казни по приговорам Особой тройки УНКВД ЛО, Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР, военных трибуналов, Военной коллегии Верховного суда СССР и спецколлегии Леноблсуда были несравнимы по масштабу с политическим террором предыдущих лет Советской власти. Согласно исследованиям, в 1937 г. в Ленинграде тайно расстреляны 19 350 граждан; в 1938 г., согласно официальным данным, 20 769 граждан. Среди них известные ученые: японисты Н. А. Невский и Д. П. Жуков, византинист В. Н. Бенешевич, физик-теоретик М. П. Бронштейн, поэты Николай Олейников и Борис Корнилов, религиозный философ о. Павел Флоренский… А также — рабочие и крестьяне, учителя и студенты, священники, врачи, военные, железнодорожники, директора заводов и дворники… Все были зачислены во «враги народа».
Обреченных на расстрел привозили в Ленинград, где приговоры приводили в исполнение сотрудники комендатуры УНКВД ЛО. Однако расстреливали и в других городах области (Новгороде, Боровичах, Пскове, Лодейном Поле, Белозерске), и в лагерях. Заключенных Соловецкой тюрьмы расстреляли, судя по сохранившимся документам, в урочище Сандармох близ Медвежьегорска, в Ленинграде и Соловках.
Видимо, еще до начала массовых операций было понятно, что для погребения небывалого количества казненных потребуется новый могильник под Ленинградом. (По сохранившимся свидетельствам, местами захоронений расстрелянных в годы советской власти служили также участки Ржевского артиллерийского полигона у поселков Старое Ковалево, Бернгардовка и Токсово и городские кладбища Петрограда-Ленинграда.) Для этой цели Управлением НКВД летом 1937 года стал использоваться обнесенный глухим забором и строго охранявшийся мелколесный участок Парголовской дачи Парголовского лесхоза близ поселка Левашово. В феврале 1938 г. участок был окончательно передан Управлению НКВД. Предположительно тела казненных возили в Левашово на автомашинах с августа 1937 по 1954 год. По официальным данным, в эти годы в Ленинграде расстрелян 46 771 человек, из них 40 485 — по политическим обвинениям. Одними из последних были жертвы «Ленинградского дела».
По некоторым свидетельствам, выстрелы слышались и за забором Левашовского кладбища. (В январе 1990 г. списки граждан, расстрелянных в Ленинграде, начала публиковать газета «Вечерний Ленинград». В 1995–2002 гг. Российской национальной (Публичной) библиотекой изданы пять из двенадцати томов Книги памяти «Ленинградский мартиролог, 1937–1938». В Центре «Возвращенные имена» при РНБ создана также электронная Книга памяти о репрессированных.)
В послесталинское время в Ленинградском управлении госбезопасности была создана так называемая «Схема “Дачи” со сроками и количеством захоронений» (на ней отмечены места погребения 19 450 человек). Схема носит приблизительный, условный характер и требует дополнительного исследования.
Кладбище оставалось засекреченным до 1989 г. и содержалось Ленинградским управлением госбезопасности практически в первоначальном виде. Сохранились караульное здание, сараи; на земле — колеи, пробитые и накатанные автомобилями. Правда, за полвека на этом месте поднялся высокий лес, а проседавшие братские могилы охранники время от времени подсыпали привозным морским песком. Забор и въездные ворота обновили в 1975–1976 гг.
5 января 1989 г. Политбюро ЦК КПСС приняло постановление «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов». Теперь, спустя полвека после «ежовщины», граждан, репрессированных внесудебными «двойками» и «тройками», следовало реабилитировать, а места захоронений расстрелянных — привести в порядок. К весне 1989 г. руководителю группы «Поиск» Ленинградского общества «Мемориал» В. Т. Муравскому были известны свидетельства о существовании Левашовского и нескольких иных подобных мест. Той же весной Управление КГБ по Ленинграду и Ленинградской области, проведя специальный поиск в собственном архиве и закрытых фондах других городских архивов, сообщило, что документальные данные о наличии иных мест не обнаружены. 18 июля 1989 года решением Исполкома Ленгорсовета № 544 Левашовское захоронение было признано мемориальным кладбищем и вскоре в первых же публикациях прессы, стало упоминаться как «Левашовская пустошь».
В 1989–1990 гг. территория кладбища была обследована Трестом геодезических работ и инженерных изысканий (ГРИИ) и рабочей группой Всероссийского научно-исследовательского геологического института для выявления границ могильных ям. Трестом ГРИИ была проведена съемка местности и в нескольких местах пробурены скважины, подтвердившие предположения о захоронениях в центральной и северной частях кладбища. В мае 1990 г. Левашовское мемориальное кладбище было передано городским властям. Той же весной 9-я архитектурная мастерская ЛенНИИпроекта во главе с А. Г. Леляковым получила задание на проектирование благоустройства мемориала, включая возведение звонницы и часовни.
Еще раньше началось общественное обустройство. 21 октября 1989 г. и 14 апреля 1990 г. у развилки дорожек в центре кладбища были отслужены первые панихиды по погибшим. Здесь был установлен памятный камень и укреплен на дереве православный крест. Родные погибших оставили на деревьях ленточки с надписями, фотографии. Появились и наземные «могилки» — металлические таблички с портретами, плиты, положенные на землю, кресты, другие памятные знаки. Многие — привезенные издалека.
Левашовская пустошь становилась настоящим народным мемориалом, символическим местом памяти о соотечественниках, сгинувших бесследно в мирное время. 7 мая 1992 г. рабочим кладбища А. Н. Волчёнковым, местным жителем и свидетелем возведения глухого забора с колючей проволокой, был установлен памятный крест-«голубец».
Архитекторы, городские общества репрессированных и городская администрация последовательно поддерживали инициативу по обустройству Левашовского мемориального кладбища. Так были установлены Белорусско-Литовский, Русский, Польский, Ингерманландский финский, Еврейский, Немецкий, Псковский, Норвежский, Вологодский, Эстонский, Ассирийский, Украинский, Латышский, Литовский памятные знаки. На разных языках идут заупокойные службы по погибшим в дни поминовений. Появятся и другие памятники.
6 июня 1993 г. впервые раздался звук колокола на звоннице, воздвигнутой работниками кладбища под руководством В. М. Табачникова.
30 октября 1993 г., в день торжественного открытия русского православного и польского католического памятников, в бывшем караульном помещении была развернута экспозиция о «Большом терроре», подготовленная членом Ассоциации жертв необоснованных репрессий Л. А. Барташевич. С этого времени посетители оставляют здесь записи в Книге отзывов.
В сентябре 1995 и весной 1996 г. были приведены в порядок дорожки кладбища. Среди первых пожертвований на проведение этих работ была часть Государственной премии Лидии Чуковской за «Записки об Анне Ахматовой». Коллектив архитекторов под руководством главного художника города И. Г. Уралова завершил благоустройство кладбища. 15 мая 1996 г. мэр Петербурга А. А. Собчак открыл памятник «Молох тоталитаризма» у входа на кладбище.
Так выглядит в наши дни Левашовская пустошь — кладбище, подобное Бутову и Коммунарке под Москвой, Куропатам под Минском, Быковне под Киевом, подобное множеству мест захоронений расстрелянных — известных и неизвестных.
13 февраля 2005 г., в день памяти новомучеников и исповедников Российских, состоялся общегородской крестный ход в Левашовскую пустошь, которая в годы гонений на Церковь в 30-х годах ХХ столетия поистине стала голгофой для Петербургского края. Инициатором общегородского крестного хора выступил настоятель Князь-Владимирского собора Санкт-Петербурга протоиерей Владимир Сорокин, который уже несколько лет собирает сведения о новомучениках и исповедниках Санкт-Петербургских. Крестный ход из нескольких храмов города собрал более 200 человек. Панихиду по невинно убиенным отслужили соборно восемь священников. Среди служащего духовенства были член синодальной комиссии по канонизации протоиерей Георгий Митрофанов, настоятель храма Новомучеников и Исповедников Российских г. Санкт-Петербурга протоиерей Александр Сорокин и другие священники. Богослужение возглавил протоиерей Владимир Сорокин.
Левашовская пустошь — секретный полигон НКВД, где в годы гонений было похоронено около 47 тыс. невинно убиенных от безбожной власти. В 1989 г. этот полигон был рассекречен, и ему придан статус мемориального комплекса памяти репрессированным. Тогда же состоялась первая панихида по репрессированным, которую отслужил протоиерей Александр Ранне.
В настоящее время силами благотворительного фонда распространения православного просвещения (Новомучеников и Исповедников Российских, президент М. Н. Вербовский) и обществ и ряда приходов осуществляется поисковая работа мест массовых расстрелов в период 1918–1953 гг. (по самым приблизительным оценкам, не менее 30 тыс. человек) Ржевского полигона.
Указом митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия от 16 января 2017 года настоятель Спасо-Парголовского храма протоиерей Роман Ковальский назначен настоятелем строящегося храма Всех Святых в земле Санкт-Петербургской просиявших на Левашовском мемориальном кладбище.
По традиции, на Руси поминали всех почивших, всех пострадавших – в храме, на кладбище, в местах их погребения. Левашовское мемориальное кладбище – единственное признанное место погребения расстрелянных в Ленинграде в 1937–1954 годах. Здесь может покоиться каждый из более 47 тысяч расстрелянных. Создается Синодик храма, куда вносятся имена всех пострадавших.
В настоящее время строительство храма подходит к завершению. Ожидаем, что скоро храм будет освящен Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом.
