Памяти Ольги Берггольц

16 мая в молодежном клубе «Динамис» состоялся показ приуроченного ко Дню Победы фильма «Ленинградка» об Ольге Берггольц.

Во время подготовки к показу этого фильма, изучая биографию Ольги Федоровны удалось узнать, что могилы ее родителей, Марии Тимофеевны и Федора Аристарховича находятся на Шуваловском кладбище. Конечно же захотелось их найти, и я думала, что это будет достаточно трудно, но наш экскурсовод Инна Берест подсказала, что могилки находятся совсем рядом, напротив входа в Спасо-Парголовский храм.

Удивительно еще и то, что показ фильма состоялся в День Рождения Ольги Берггольц, так совпало время очередного просмотра. 16 мая 2019 года исполнилось 109 лет со дня ее рождения.

Мы побывали на могилках папы и мамы Ольги, а после отправились смотреть фильм об их дочери и о них самих.

Хочется поблагодарить режиссера Людмилу Евгеньевну Шахт и киностудию Леннаучфильм за создание этого фильма. Тема Великой Отечественной войны, Великой Победы, биография Ольги Берггольц, уникальная видеохроника не оставили никого равнодушными.

Ольгу Фёдоровну Берггольц (1910–1975) называли музой блокадного Ленинграда. Ее стихотворения практически каждый день звучали в эфире ленинградского радио, ее слово воодушевляло жителей города, помогало им бороться.

Берггольц выросла в религиозной семье. В дневниках она описывает свое состояние после литургии в деревянной церкви Казанской иконы Богоматери: «Выходя, я бросила прощальный взгляд и подумала: “Хорошо, если бы в душе каждого человека была такая церковка!”» Позднее она вспоминала: «Я очень горячо верила в Бога, в силу молитвы, и светлый, горячий восторг, который нередко охватывал меня в церкви на богослужениях, помню до сих пор».

В 20-х годах активизировалась антирелигиозная комиссия. Узнав о кампании по вскрытию мощей, Ольга откликается на эти события так: «Мы молчали и молча помогали отбирать святые храмы, мы отдавали все это сами — мы, православные христиане, славящиеся своим благочестием! И теперь наших царей вскрывают, поругивают, а мы… молчим. Что же?! Мы, вероятно, будем молчать до тех пор, пока нас не будут расстреливать. Так, за здорово живешь».

Берггольц много раз бывала у Анны Андреевны Ахматовой. После одной из таких встреч Ольга делает в дневнике отчаянную запись: «Её собрание сочинений “допустили к печати»”, выкинув колоссальное количество стихов. Слова Бог, Богородица — запрещены. Подчеркнуты и вычеркнуты. Сколько хороших стихов погибло!»

Личная жизнь Ольги Берггольц складывалась несчастливо: она потеряла троих детей, ее первого мужа расстреляли, а второй, литературовед Молчанов, болевший эпилепсией, погиб в блокадные годы. В 30-е годы она работала корреспондентом, редактором, выпустила несколько книг. Но в 1938 году ее ложно обвинили в участии в контрреволюционном заговоре против власти. Находясь под арестом, родив мёртвого ребенка, она сама чуть не поплатилась жизнью. Через полгода Берггольц отпустили. Об этом поступке она записала в дневниках: «Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят: “живи”».

В блокадные годы Берггольц работала в литературно-драматической редакции радио Ленинграда. Она практически каждый день вела радиопередачи, сопереживая ленинградцам, поддерживая их поэтическим словом, внушая жителям веру в победу над страданиями.

Так как Берггольц была журналисткой, она имела возможность выбираться из осажденного города в Москву по направлению Радиокомитета. Она переживала, что тот ужас, который испытывает блокадный город, замалчивается за стенами Ленинграда. Об одной из московских командировок в 1942 году Берггольц вспоминает: «Здесь — заговор молчания вокруг Ленинграда, о Ленинграде правды не знают, правду о нем говорить запрещено. Будет ли возможность сказать когда-нибудь правду о Ленинграде, будет ли она когда-нибудь сказана?»

В ее произведениях часто звучал молитвенный призыв. Поэтесса никогда не скрывала, что она верующий человек, и использовала в стихотворениях религиозные образы и мотивы. Так, в своём стихотворении «Ленинградская осень» (1942) блокадного периода она пишет:

Вот женщина стоит с доской в объятьях;
угрюмо сомкнуты её уста,
доска в гвоздях — как будто часть распятья,
большой обломок русского креста.

Мария Берггольц, сестра поэтессы, оставила воспоминания о том, как на сороковой день смерти Ольги в 1975 году её муж отправился подавать поминальную записку. У него спросили: «Скажите, это не об Ольге Берггольц?» Муж ответил, что о ней. Тогда церковный служащий указал на целую гору записок – все они были за Ольгу Берггольц. На самом богослужении имя Ольги звучало много-много раз. Так была выражена любовь народа к ней.

Источник: Журнал «Фома» 26 января 2017 г.

В третьем фильме упоминается поездка Ольги Берггольц в когда-то ставший родным для нее город детства Углич.

Церкви Успения Пресвятой Богородицы Углича она посвятила следующее стихотворение:

Церковь «Дивная» в Угличе
Евгению Ефремову

А церковь всеми гранями своими
такой прекрасной вышла, что народ
ей дал свое — незыблемое — имя,—
ее доныне «Дивною» зовет.
Возносятся все три ее шатра
столь величаво, просто и могуче,
что отблеск дальних зорь
лежит на них с утра,
а в час грозы
их осеняют тучи.

Но время шло — все три столетья шло...
Менялось все — любовь, измена, жалость.
И «Дивную» полынью занесло,
она тихонько, гордо разрушалась.
Там в трещине березка проросла,
там обвалилась балка, там другая...
О нет, мы «Дивной» не желали зла.
Ее мы просто не оберегали.

...Я знаю, что еще воздвигнут зданья,
где стоит кнопку малую нажать —
возникнут сонмы северных сияний,
миры друг друга станут понимать.
А «Дивную» — поди восстанови,
когда забыта древняя загадка,
на чем держалась каменная кладка:
на верности, на правде, на любви.
Узнала я об этом не вчера
и ложью подправлять ее не смею.
Пусть рухнут на меня
все три ее шатра
всей неподкупной красотой своею.
1953

Спасибо всем, кто пришел на встречу.