Ирина Тихонова
Неделю назад одна девочка шести лет с очень тяжёлым, смертельным заболеванием вдруг поняла, что умрёт. Когда родителям сказали, что девочке нужно в больницу, она попросила только одного – чтобы туда её отвёз пони, такая маленькая лошадка.
Семья жила на окраине Москвы, лошадей поблизости не сыскать. Собрать деньги на то, чтобы заплатить любому конюху, можно было быстро, но семья до последнего скрывала от всех свою беду. И вот почему: долгое время у Риты и Николая не было детей. И каждый говорил им, что так их наказывает Бог. Вопроса «за что» не стояло. Раз наказывает – есть за что. Они смирялись, как смиряются все, кого и без вины виноватым делают. Смирялись и всё больше закрывались от других.
Я познакомилась с Колей на съемках (он оператор), и в одной из командировок, кажется, где-то в Калужской области, попросила водителя заехать по пути в детский дом, куда давно уже ездила. И тогда Коля рассказал мне их историю и сказал, что они хотели бы усыновить ребёнка, но боятся, что их снова осудят все.
Через месяц ребята пригласили меня в гости, и я узнала, что Рита ждет ребёнка. Тогда же начали оформлять документы на усыновление полуторагодовалой девочки. Я страшно обрадовалась и подумала: «Господи, всё-таки справедливость есть!» Но через какое-то время у Риты умерла мама и случился выкидыш. Тогда убитые горем молодые родители никому ничего не сказали.
Они пережили своё горе, удочерили девочку и никого не пускали в дом. Наверное, единственными, кто переступал порог их дома, были я и детский врач. А девочку, надо заметить, приняли в семью уже с тяжёлым диагнозом. Как вы понимаете, окружающие не подозревали, что девочка «детдомовская». А родители не хотели, чтобы и относительно болезни дочери звучали эти слова: «вас наказывает Бог». Сложно смиряться, когда тебе говорят, что ты олово. Ты-то не олово, как смиряться с тем, что тебе говорят бред? А тут всё – остаётся неделя, две, месяц? Дай-то Бог. И понятно, почему они бежали гласности.
Когда вконец обнищавшие Рита и Коля услышали о желании дочери, соскребая по сусекам на лекарства, чтобы облегчить ее страдания, Коля в отчаянии завопил: «Господи, да за что!» Так получилось, что у нас в гостях в этот момент кроме ребят был еще знакомый пастор церкви одной из ветвей западного христианства, с которым я подружилась, когда он привез продукты для бездомных на вокзал, а потом брал у меня почитать Сурожского. Он нормальный человек и, выслушав это всё, полностью оплатил спецоперацию «пони».
Неделю назад мы ехали с подругой на машине, я смотрела в окно, а перед глазами видела только, как Леночка едет на пони впереди, рядом инструктор важный-важный, она поворачивается, улыбается и говорит: «Всё будет хорошо». Всю неделю я нечего не могла делать, в голове «Болезнь куклы» Чайковского и это её «хорошо».
Лену в машине страшно укачивало, поэтому девочка доехала на пони до метро, а уж потом в больницу с пересадками. Конечно, в шесть лет ребёнок лёгкий, и его можно взять на руки, но эти переходы на станции без эскалаторов и пандусов придумали нелюди. И они могли бы жаловаться, но только как и кому. И ещё – умирать ребёнок хочет дома. Леночка просила просто дать ей побыть рядом с папой и мамой, про которых она не знает, что они не родные. Но разве чужие дети есть? Люди разве чужими могут быть?
Да, сегодня ночью Лена умерла.
Всё, что помнят сейчас приёмные родители, – улыбающегося ребёнка верхом на пони. А им говорят, будто наказал Бог.
Дай нам Бог всем нам такое «наказание», чтобы уметь так любить.
А Бог никого не наказывает. Это всё люди придумали, от недостатка ума. И справедливости на земле нет. Будь она, все тираны и изверги не были бы людьми успешными, а в почете были бы доброта и ум, которые всегда в меньшинстве. Поэтому никакой справедливости здесь, на Земле, ждать не приходится, потому что был и остается только один единственный закон – это закон Любви и прощения. И нет выше его.
А уж там, по смерти, после смерти, вне смерти – как рассудит Бог.
Помните произведение Чайковского «Болезнь куклы»? Оно ещё медленно-медленно играется, по четыре или восемь тактов, с протяжной такой линией басов и разрывающими грудную клетку приглушёнными средними голосами, перекатывающимися в мягкую линию мелодии, всё время вспоминается.
P.S. Ребята попросили меня рассказать их историю, чтобы у тех, кому говорят «Вас наказывает Бог» были силы идти вперёд вопреки общему мнению, жить по любви и творить добро. Да хотя бы в память о Леночке… Она, кстати, крещёная. И за неё можно молиться.
Семья жила на окраине Москвы, лошадей поблизости не сыскать. Собрать деньги на то, чтобы заплатить любому конюху, можно было быстро, но семья до последнего скрывала от всех свою беду. И вот почему: долгое время у Риты и Николая не было детей. И каждый говорил им, что так их наказывает Бог. Вопроса «за что» не стояло. Раз наказывает – есть за что. Они смирялись, как смиряются все, кого и без вины виноватым делают. Смирялись и всё больше закрывались от других.
Я познакомилась с Колей на съемках (он оператор), и в одной из командировок, кажется, где-то в Калужской области, попросила водителя заехать по пути в детский дом, куда давно уже ездила. И тогда Коля рассказал мне их историю и сказал, что они хотели бы усыновить ребёнка, но боятся, что их снова осудят все.
Через месяц ребята пригласили меня в гости, и я узнала, что Рита ждет ребёнка. Тогда же начали оформлять документы на усыновление полуторагодовалой девочки. Я страшно обрадовалась и подумала: «Господи, всё-таки справедливость есть!» Но через какое-то время у Риты умерла мама и случился выкидыш. Тогда убитые горем молодые родители никому ничего не сказали.
Они пережили своё горе, удочерили девочку и никого не пускали в дом. Наверное, единственными, кто переступал порог их дома, были я и детский врач. А девочку, надо заметить, приняли в семью уже с тяжёлым диагнозом. Как вы понимаете, окружающие не подозревали, что девочка «детдомовская». А родители не хотели, чтобы и относительно болезни дочери звучали эти слова: «вас наказывает Бог». Сложно смиряться, когда тебе говорят, что ты олово. Ты-то не олово, как смиряться с тем, что тебе говорят бред? А тут всё – остаётся неделя, две, месяц? Дай-то Бог. И понятно, почему они бежали гласности.
Когда вконец обнищавшие Рита и Коля услышали о желании дочери, соскребая по сусекам на лекарства, чтобы облегчить ее страдания, Коля в отчаянии завопил: «Господи, да за что!» Так получилось, что у нас в гостях в этот момент кроме ребят был еще знакомый пастор церкви одной из ветвей западного христианства, с которым я подружилась, когда он привез продукты для бездомных на вокзал, а потом брал у меня почитать Сурожского. Он нормальный человек и, выслушав это всё, полностью оплатил спецоперацию «пони».
Неделю назад мы ехали с подругой на машине, я смотрела в окно, а перед глазами видела только, как Леночка едет на пони впереди, рядом инструктор важный-важный, она поворачивается, улыбается и говорит: «Всё будет хорошо». Всю неделю я нечего не могла делать, в голове «Болезнь куклы» Чайковского и это её «хорошо».
Лену в машине страшно укачивало, поэтому девочка доехала на пони до метро, а уж потом в больницу с пересадками. Конечно, в шесть лет ребёнок лёгкий, и его можно взять на руки, но эти переходы на станции без эскалаторов и пандусов придумали нелюди. И они могли бы жаловаться, но только как и кому. И ещё – умирать ребёнок хочет дома. Леночка просила просто дать ей побыть рядом с папой и мамой, про которых она не знает, что они не родные. Но разве чужие дети есть? Люди разве чужими могут быть?
Да, сегодня ночью Лена умерла.
Всё, что помнят сейчас приёмные родители, – улыбающегося ребёнка верхом на пони. А им говорят, будто наказал Бог.
Дай нам Бог всем нам такое «наказание», чтобы уметь так любить.
А Бог никого не наказывает. Это всё люди придумали, от недостатка ума. И справедливости на земле нет. Будь она, все тираны и изверги не были бы людьми успешными, а в почете были бы доброта и ум, которые всегда в меньшинстве. Поэтому никакой справедливости здесь, на Земле, ждать не приходится, потому что был и остается только один единственный закон – это закон Любви и прощения. И нет выше его.
А уж там, по смерти, после смерти, вне смерти – как рассудит Бог.
Помните произведение Чайковского «Болезнь куклы»? Оно ещё медленно-медленно играется, по четыре или восемь тактов, с протяжной такой линией басов и разрывающими грудную клетку приглушёнными средними голосами, перекатывающимися в мягкую линию мелодии, всё время вспоминается.
P.S. Ребята попросили меня рассказать их историю, чтобы у тех, кому говорят «Вас наказывает Бог» были силы идти вперёд вопреки общему мнению, жить по любви и творить добро. Да хотя бы в память о Леночке… Она, кстати, крещёная. И за неё можно молиться.