В документальном фильме «Сильнее смерти. Молитва», вышедшем на телеканале «Россия» в конце 2011 года, звучит музыка Назара Стадниченко. Он не только пишет музыку, но и играет на фортепиано… Это кажется невероятным для всех, кто знает его историю. Мальчику, мечтавшему стать пианистом, ампутировали два пальца руки, а они… выросли… Один из сюжетов фильма посвящен чуду его исцеления по молитвам святителя Луки.
Святитель Лука, епископ Симферопольский и Крымский
– Назар, о чуде твоего исцеления впервые я услышала в августе 2006 или 2007 года, когда молилась у мощей Святителя Луки в Симферополе. А в 2010 году я увидела интервью с тобой в греческом документальном фильме о Святителе Луке, созданном при участии игумена греческого монастыря Преображения Господня Сагмата архимандрита Нектария (Антонопулоса). А как ты познакомился батюшкой?
– Чудо произошло со мной в 2001 году, а через два года после этого я познакомился с отцом Нектарием. Он приехал на праздник святого Луки в Симферополь, и как потом сказал, был очень расстроен тем, что люди не верят, когда он рассказывает о чудесах.
В Греции все нормально воспринимают, когда говоришь о каком-то чуде, а в России, Белоруссии, Украине люди, пока на себе двести раз не испытают, не верят в чудо. И вот отец Нектарий сидит в гостинице расстроенный, перелистывает журналы. Видит мою фотографию, на которой я стою с иконкой святителя Луки.
Ему интересно, т.к. он собирает все сведения о святом. Подзывает переводчика и, узнав мою историю, звонит в Мурманск, где через знакомого священника в течение двух дней разыскивает меня. Потом он меня пригласил в Грецию в детский православный лагерь, куда возил и ташкентских детей, и симферопольских, и ребят из России.
Я ездил в Грецию с разными группами детей четыре года подряд, а потом просто стал приезжать в монастырь Сагмата, где у меня уже есть своя келья.
В часовне, освященной в честь Святителя Луки, отец Нектарий создал музей. Здесь есть митра владыки, частица его мощей, чудотворная икона, киот с дарами от благодарных верующих, получивших помощь архиепископа-хирурга.
– Назар, расскажи, пожалуйста, о себе.
– Я родился в Североморске. Семь или восемь лет назад мы переехали в Подмосковье. Окончив колледж, я поступил в ГИТР (Государственный институт телевидения и радиовещания) по специальности «звукорежиссура кино и телевидения».
Учиться нравится. Хочу быть не только звукорежиссером, который, получив техническое образование, просто сидит за пультом, а творческим человеком. Поэтому музыка всегда со мной.
Играю каждый день на фортепиано, для себя, конечно. Когда я учился в пятом классе музыкальной школы, я уже понимал, что хочу стать пианистом, связать свою жизнь с музыкой.
Это было единственное дело, которым я занимался. В школе мне все, вроде бы, было интересно, но основное время я уделял музыке. Постоянно были проблемы с физкультурой, с лыжами, которые, как и музыкальная школа, были с утра, а основные уроки – во вторую смену. Поэтому у меня постоянно не было аттестации по физкультуре.
– Почему же ты не поступил в консерваторию, что с тобой произошло?
– Однажды в Феодосии, где мы гостили у бабушки, я пошел гулять с друзьями. Хлопнул дверью и начал спускаться по лестнице. Спустился на один пролет – поворачиваю голову и вижу на стене красные капли. И тут в мозгу у меня срабатывает, что вроде бы ничего не было такого, а откуда появилась кровь?
Тут мой взгляд падает на левую руку, и я вижу, что у меня обрублены первые фаланги третьего и четвертого пальцев. И в тот же момент стала болеть рука. Видимо, был какой-то болевой шок. Я сразу начал звонить в дверь соседям, маме.
Приехала скорая помощь. Меня прооперировали. Многие пишут, что была ампутация, и пальцы пришили. Нет, в том-то и дело, что не пришивали. Железный дверной замок полностью размозжил фаланги. Их даже негде было искать. Были обрубки, которые просто зашили.
Мама постоянно спрашивала врачей, как сын будет играть на фортепиано без фаланг. Может, протезы какие нужны. Врач говорит: «Я сделал то, что от меня требовалось, зашил и все. Ну, ходите на перевязку».
Так как я пианист, и всю жизнь хотел заниматься музыкой, для меня это было ужасно. Когда это все случилось, первая моя мысль была: «А как я буду играть на фортепиано?» Для меня дико было, что я больше никогда не подойду к инструменту, не сяду за него.
Но моя семья была верующей. Мама ходила в церковь, и в той церкви, где меня крестили, одна знакомая женщина сказала, что можно попросить святого Луку о помощи, чтобы боли поменьше было, заживление шло побыстрее.
Его мощи находятся в Симферополе – недалеко от Феодосии, и мы поехали туда. Я приложился к мощам. А мама приложила к моей руке иконочку святителя Луки, чтобы уменьшить мои страдания, купила святое масло и мазала им мои пальцы.
Я своей детской молитвой молился: «Святой Лука, я не знаю, что ты там будешь делать, но я хочу играть на фортепиано, и все!». Я был у мощей один раз. 120 километров – не наездишься особо. Процесс заживления шел быстро.
Примерно на третьей перевязке врач сказал маме: «Я не знаю, почему, но у него начинает расти кость, появляться ноготь. Я не могу понять, что это такое. Если бы ногтевая фаланга осталась, ноготь мог бы вырасти, но кость никак не может расти».
Каково же было его удивление, когда на протяжении трех недель у меня полностью восстановились пальцы! Они выросли заново, причем, без всякого изъяна! Мама рассказала врачу о святителе Луке, но врач был в недоумении, так как был неверующим. Решил объяснить все с точки зрения науки.
Он сам неоднократно говорил, что прекрасно понимает, что такого быть не может. Тем ни менее, кость выросла. И отец Нектарий встречался с ним, говорил с ним, но он так и не поверил, что это чудо святителя Луки. Тогда о журналистах и речи не было, но в храмах рассказывали об этом чуде со мной, и люди узнавали.
– А как твои занятия музыкой?
– Меньше чем через год после операции на фортепианном конкурсе «Североморские затеи» я занял II место. Мама поехала в Свято-Троицкий женский монастырь Симферополя и заказала благодарственный молебен у мощей Святителя Луки.
Она привезла копии диплома и медицинских документов, мою фотографию, на которой я держу чудотворную иконку Святого врача уже совершенно здоровой рукой. Именно благодаря этой фотографии в журнале я и смог познакомиться с отцом Нектарием.
Я очень благодарен святому и Господу за чудо исцеления и за знакомство с таким замечательным и добрым человеком, как отец Нектарий. У моих родителей как военнослужащих – вторая форма допуска, и им нельзя выезжать за границу. В 14 лет они мне сделали справку, и я самостоятельно объехал всю Грецию, был на многих островах. И на Кипре был.
Архимандрит Нектарий (Антонопулос)
подписывает Назару Стадниченко свою книгу о cвятителе Луке
– Известно, что все дети из детских домов, интернатов, неполных или многодетных семей, приглашенные отцом Нектарием из России и Украины, ездили в лагерь бесплатно – за счет пожертвований, сделанных греками. Эту благотворительную программу батюшка назвал «Мост любви». А твои поездки кто оплачивал?
– Как и для всех других детей, оплачивал их отец Нектарий. Я до сих пор общаюсь со многими детьми. Они уже подросли. Теперь у меня есть знакомые и в Крыму, и в Сибири, и по всей России. Впечатления, конечно, потрясающие. Когда тебе 12 лет, и ты впервые приехал в страну с новой культурой, где такой теплый прием, естественно, все это даже в голове не укладывается.
– Все ли ребята, приезжавшие в лагерь, были верующими?
– Конечно, не все. Некоторые дети вроде бы и верят, но вроде бы еще далеки от веры. Пока жареный петух не клюнет.
Я очень хорошо знаком с детдомовскими детьми из Ханты-Мансийска, из Сибири, где уровень жизни известно какой. Естественно, им некому сказать, Кто такой Бог, и они не знают этого. Родители не могут привести их к вере – их либо нет, либо они ведут беспорядочный образ жизни.
Видя в Греции то тепло, которое дает отец Нектарий и вообще все дружелюбные греки, дети меняются. Тем более, что в лагере некрещеные дети имеют возможность окреститься. Я сам неоднократно был свидетелем того, как отец Нектарий крестил ребят. И это очень повлияло на них, даже характер детей менялся к лучшему.
В памяти остаются незабываемые впечатления. Жаль, что в этом году в июне смогли поехать лишь дети из Крыма. Их отдых оплатил один состоятельный грек. А вот для детей из России спонсора ни у нас, ни в Греции не нашлось, а отец Нектарий еще не выплатил долг за прошлогоднюю лагерную смену.
– Если бы не встреча с отцом Нектарием, твоя жизнь была бы другой?
– Я даже не знаю, какой бы она была. Но все это идет от святого Луки. Столько совпадений! Я родился в Черкассах, где родители святого Луки жили с семьей старшего сына Владимира. В Феодосии меня крестил в храме тот батюшка, которого рукополагал в священники сам владыка Лука. Именно в этом храме мама и узнала об этом святом.
Конечно, встреча с отцом Нектарием очень много мне дала. Благодаря ему я познакомился с внучкой святителя Луки Татьяной Войно-Ясенецкой, которая живет в Одессе. Два года подряд отец Нектарий приглашал в Грецию ее маму, но после ее смерти теперь туда ездит Таня. Это потрясающий человек.
Мы с ней очень подружились и часто общаемся — причем, на «ты». Таня – врач-анестезиолог, а ее муж Сережа – врач-патологоанатом.
– У нее сохранились мемориальные вещи святителя Луки?
– Все оригинальные справки, документы, фотографии, портреты, картины — короче все, что попадает к Тане, она отдает отцу Нектарию. Он создал музей святителя Луки. Я тоже все свои оригинальные справки отдал в этот музей.
– Назар, спасибо за интересную беседу. Уверена, что твой рассказ укрепит веру многих людей и поможет им чаще обращаться за помощью к одному из самых удивительных святых XX века. В этом году мы отмечали 135 лет со дня его рождения. Но до сих пор далеко не все россияне слышали имя святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Здоровья тебе и твоим родным!