Виталий Митропольский
Она спешила во всем: на третьем курсе – скорее выйти замуж, иначе постареет, и никому не будет нужна.
На работе – лучше всех подготовить проект, а то начальник признает ее некомпетентность и уволит.
Дома – старалась угодить мужу и детям, с опережением, предупреждая их малейшие пожелания и капризы, потому что любила и хотела быть любимой.
Всегда, во всем и везде, она хотела быть первой, единственной и желанной…
И вдруг – серьезно заболела, нуждаясь в уходе и помощи тех, кому она отдавала всю свою непридуманную жизнь, до последнего, до отказа…
Муж побыл с ней три дня, потом нанял сиделку, ссылаясь на загруженность текущей работой…
Дети навещали по выходным, жалуясь на бытовые трудности, связанные с ее отсутствием на привычном для них месте…
Никто не спросил ее, что она чувствует, находясь вдали от родного дома, от оберегающей их покой, вечно спешащей любви, которая всем жертвует, и ничего не требует взамен…
И только ее младшенький, пятилетний Ванюшка, когда старшие вышли к врачу, прижавшись к ее, бледной, уже пожелтевшей руке своей пухленькой мордашкой, тихонечко пролепетал: «Мамулечка, у меня, кроме тебя, никого – никого нет…»
Это признание, никому не нужного ребенка, вырвало ее из небытия, заставив принимать отвратительные лекарства и мучительные процедуры, с одной и единственной целью: спасти любимого и одинокого, родного и несчастного маленького человечка…
На работе – лучше всех подготовить проект, а то начальник признает ее некомпетентность и уволит.
Дома – старалась угодить мужу и детям, с опережением, предупреждая их малейшие пожелания и капризы, потому что любила и хотела быть любимой.
Всегда, во всем и везде, она хотела быть первой, единственной и желанной…
И вдруг – серьезно заболела, нуждаясь в уходе и помощи тех, кому она отдавала всю свою непридуманную жизнь, до последнего, до отказа…
Муж побыл с ней три дня, потом нанял сиделку, ссылаясь на загруженность текущей работой…
Дети навещали по выходным, жалуясь на бытовые трудности, связанные с ее отсутствием на привычном для них месте…
Никто не спросил ее, что она чувствует, находясь вдали от родного дома, от оберегающей их покой, вечно спешащей любви, которая всем жертвует, и ничего не требует взамен…
И только ее младшенький, пятилетний Ванюшка, когда старшие вышли к врачу, прижавшись к ее, бледной, уже пожелтевшей руке своей пухленькой мордашкой, тихонечко пролепетал: «Мамулечка, у меня, кроме тебя, никого – никого нет…»
Это признание, никому не нужного ребенка, вырвало ее из небытия, заставив принимать отвратительные лекарства и мучительные процедуры, с одной и единственной целью: спасти любимого и одинокого, родного и несчастного маленького человечка…