Стекают молча ручейки моих грехов
В реку дарованных для покаянья лет.
На небесах сияет красками рассвет,
А на душе лежит еще ночной покров.
Ромашки кланяются солнцу на лугу,
И на опушке леса иволга поет,
Да шалью белой над водой туман плывет.
Душа в смятенье созерцает красоту.
Шумят колосьями пшеничные поля,
И небо каплями течет по василькам.
Весь мир – таинственный величественный храм,
С восторгом слушаю, как молится земля.
Природа кротости невиданной полна
И признаёт одну Божественную власть,
А мне б под тяжестью гордыни не упасть.
О берег плещется задумчиво волна.
Стекают молча ручейки моих грехов
В реку дарованных для покаянья лет.
Я так хочу увидеть, Господи, рассвет,
Сними с молящейся души ночной покров.
8.08.2012 г.
В реку дарованных для покаянья лет.
На небесах сияет красками рассвет,
А на душе лежит еще ночной покров.
Ромашки кланяются солнцу на лугу,
И на опушке леса иволга поет,
Да шалью белой над водой туман плывет.
Душа в смятенье созерцает красоту.
Шумят колосьями пшеничные поля,
И небо каплями течет по василькам.
Весь мир – таинственный величественный храм,
С восторгом слушаю, как молится земля.
Природа кротости невиданной полна
И признаёт одну Божественную власть,
А мне б под тяжестью гордыни не упасть.
О берег плещется задумчиво волна.
Стекают молча ручейки моих грехов
В реку дарованных для покаянья лет.
Я так хочу увидеть, Господи, рассвет,
Сними с молящейся души ночной покров.
8.08.2012 г.