Владимир Шебзухов
В общественном транспорте, утренним рейсом,
(Такая картина давно всем известна),
Прижавшись друг к дружке стоят пассажиры,
По стойке, что «Смирно!» — вам скажет служивый.
Упитанным дядькой, (весь, как бы из теста),
Огромное в транспорте занято место.
А рядом с гигантом, плюгавенький, лысый,
Росточком не вышел, худой, словно спичка,
Лишь транспорт немножечко притормозил,
Соседу он на ногу вдруг наступил…
Но дядьку огромного не разозлило
И глядя на лысого, лишь удивило.
«Чего это ты?» — прогремело внезапно.
Повинный, успел про себя только ахнуть,
Но, что произнёс, было, как на духу:
«Чего это я?!Сам понять не могу!»
Сказал, не со страху, ведь, что интересно,
По жизни, плюгавенький, знал своё место!
(Такая картина давно всем известна),
Прижавшись друг к дружке стоят пассажиры,
По стойке, что «Смирно!» — вам скажет служивый.
Упитанным дядькой, (весь, как бы из теста),
Огромное в транспорте занято место.
А рядом с гигантом, плюгавенький, лысый,
Росточком не вышел, худой, словно спичка,
Лишь транспорт немножечко притормозил,
Соседу он на ногу вдруг наступил…
Но дядьку огромного не разозлило
И глядя на лысого, лишь удивило.
«Чего это ты?» — прогремело внезапно.
Повинный, успел про себя только ахнуть,
Но, что произнёс, было, как на духу:
«Чего это я?!Сам понять не могу!»
Сказал, не со страху, ведь, что интересно,
По жизни, плюгавенький, знал своё место!