О богослужениях 1-й седмицы Великого поста

1-я седмица Великого поста давно уже воспринимается как особый период богослужебного года. Хотя она имеет много общего в своем уставе, как с предыдущей сырной седмицей, последней седмицей, приготовительной к Великому посту, и тем более с последующими седмицами Великого поста. И все-таки, это действительно особая седмица.

Воспоминанием изгнания Адама из рая как бы завершается целая эпоха эпоха Нового Завета, эпоха спасения мира Христом, эпоха Церкви, как корабля спасения в море века сего, продолжающего жить без Христа. Различие между жизнью мира и Церкви видно из самого счета дней недели. Церковь начинает счет каждой последующей недели с воскресенья, т.е. дня воспоминания Воскресения Христова, события, все в жизни Церкви определяющего.

Это нередко удивляет приходящих в Церковь, привыкших считать первым днем недели день, следующий за воскресеньем, а воскресенье — седьмым днем недели. Но Воскресенье, по разуму Церкви, не седьмой, а восьмой день, новый день нового творения. Так вот в Великий пост счет недель совпадает с привычным мирским — Воскресение вновь становится последним днем недели. Это значит, что мы возвращаемся в мир, в котором Воскресение Христово является событием будущим. Мы снова переживаем историю творения мира и человека, его скоропостижного грехопадения, и последующей жизни многих поколений под игом греха. Богослужения 1-й седмицы Великого поста, впрочем, как и последующих его седмиц основаны на Св. Писании Ветхого Завета, прежде всего, Псалтири.

Началом Великого поста является великий прокимен на вечерне в Неделю Сыропустную: "Не отврати Лица Твоего от отрока Твоего, яко скорблю; скоро услыши мя, вонми молению души моей, и избави её (Пс.68, 18-19). Этот псалом, традиционно считающийся мессианским и прообразующим гефсиманское моление Христа, есть в тоже время вопль души, скорбящей от потери Бога, от кажущейся богооставленности. Прокимен повторяется четыре раза со стихами из этого псалма. Не только как напутствие для предстоящего нам постного подвига, но и как основополагающая заповедь для всей нашей жизни звучит стих перед последним проведением прокимна — "Взыщите Бога, и жива будет душа ваша" (Пс. 68, 33).

После этого обстановка в храме меняется — тушится верхнее освещение, светлые облачения меняются на темные, хор отвечает диакону, выходящему для произнесения сугубой ектении, одноголосным постным напевом. Мы вступаем вместе с утратившими Бога потомками Адама на путь поиска и обретения Бога.

После этого совершается особый чин прощения, исторически бывший чином прощания иноков, выходивших затем на постный подвиг в пустыню, продолжавшийся до Лазаревой субботы и Входа Господня в Иерусалим. Все ли вернутся к этому благословенному дню? А для всех оставшихся чин прощения продолжает совершаться не только по вечерне Недели сыропустной, но и на каждом Великом повечерии — особой великопостной службы. Хотя у нас сейчас, как правило, испрашивает прощение у прихожан служащий священник, но это есть призыв всем подвергшихся постным искушениям испросить прощения друг у друга перед началом нового дня.

Первая седмица Великого поста — это время, назначенное исключительно для покаяния. Все праздничные и памятные дни, включая престольные праздники, приходящиеся на первые пять дней поста, переносятся, либо на неделю Сыропустную, либо на субботу 1-й седмицы Великого поста. Даже двунадесятый праздник Сретения Господня, приходящееся на понедельник 1-й седмицы Великого поста, что бывает очень редко, но было на нашей памяти 15 лет назад, согласно современному церковному уставу, переносится на неделю Сыропустную.

Хотя Великий пост есть своего рода возвращение в дохристианские времена, но в них Церковь находит прежде всего то, что и в ночи ветхого мира изнутри светилось светом Христовым, в чем содержалась надежда на грядущее пришествие Христово. А разве не нуждаемся мы в надежде на пришествие Христово к каждому из нас, хотя и несомненно знаем, что Христос пришел в мир 2000 лет назад?

Первый день 1-й седмицы Великого поста начинается с утрени. В приходской практике в этом заключается ее особенность — в первую седмицу утреня не присоединяется к вечернему богослудению, как это будет во все последующее время, а совершается утром. Наиболее очевидным признаком великопостной утрени является стихословие библейских песен — т. е. поэтических отрывков из Ветхого Завета, в которых возвращается о дивных чудесах Божиих, свидетелем которых был иудейский народ. Большинство из них имеет такую силу, что читаются в качестве паремий на вечерне Пасхи, т. е. в Великую субботу и создают предощущение наступление светлого Христова Воскресения, как бы через эти чтения уже стучащегося в дверь.

На 9-й песни канона стихословятся хвалебные песни Богородицы и Захарии, отца Предтечи, знаменующие собой переход от Ветхого к Новому Завету. Стихословится и 2-я библейская песнь, содержащая обличение Моисеем перманентной неверности иудеев и пагубных ее последствий, содержащееся в 32-й главе книги Второзакония. Это исключительная особенность Поста. Впрочем, стихословится она только во вторник, когда читаются трипеснцы, начинающиеся со 2-й песни. Служба в 1-ю седмицу поста совершается только по Минее и Триоди, Октоих поется только в воскресные дни, за исключением седальнов по 1-й кафизме на утрени.

Интересной особенностью великопостного богослужения является пение после Великой ектении вместо Бог Господь — Аллилуйя, своего рода радостно-печальной песни, этими таинственными словами как бы объединяющей и величие Божие, и наше недостоинство. После Аллилуйя вместо тропарей поются троичные песни, представляющие собой вариации на серафимское славословие из 6 главы книги пророка Исаии.

В течение первой седмицы Триодь представлена только трипеснцами, как раз и давшим название этой богослужебной книге, Триодь по-гречески и значит трипеснец. В понедельник стихословится 1-я песнь, во вторник — 2-я, в среду — 3-я, в четверг — 4-я, в пятницу — 5-я, в субботу обычно стихословится четверопеснец - 6-я, 7-я, 8-я и 9-я песни канона, но в 1-ю субботу Великого поста совершается особое великопостное воспоминание чуда Вмч. Феодора Тирона и читаются посвященные ему полные каноны. 8-я и 9-я песни стихословятся неизменно.

Содержание Трипеснцев совпадает с содержанием канонов соответствующих дней Октоиха. Стихословятся тропари двух канонов Минеи там, где не положено Трипеснцев, там же, где они положены, минея опускается. Тропари канонов и Трипеснцев стихословятся не с традиционными для нас припевами: "моли Бога о нас" и т. п., а со стихами библейских песен. Так возникает своего рода диалог Ветхого и Нового Завета.

После завешения утрени кряду совершается последование четырех богослужебных часов — 1-го, 3-го, 6-го и 9-го, которые перешли к нам из иудейского богослужения. На каждом часе после уставных часовных псалмов положено читать кафизму из Псалтири, благодаря чему Псалтирь прочитывается 2 раза каждую неделю Святой Четыредясятницы (в обычное время один раз).

Яркой особенностью Великопостных часов являются особые тропари, читающиеся три раза со стихами из Псалтири. Первый раз тропарь провозглашается служащим священником, и если он обладает хорошими вокальными способностями, то тропари часов действительно воспринимаются их кульминацией. Тропарь 3-го часа — "Господи, иже Пресвятого Твоего Духа в третий час Апостолом ниспославый, Того, Благий, не отними от нас, но обнови нас молящихся Тебе" приобрел выдающееся место в православном богослужении, вошёл в состав Евхаристического канона и предваряет молитву о нисхождении Св. Духа на Дары (хотя некоторые и подвергают сомнению необходимость этой вставки). Тропари 6-го и 9-го часа содержат в себе воспоминания Распятия и Смерти Христа.

На 6-м часе читаются фрагменты из книги "Ветхозаветного Евангелиста" — пророка Исаии. Каждое из Великопостных богослужений, включая все часы, завершается Великопостной молитвой преп. Ефрема Сирина.

По совершении часов служится т. н. последование изобразительных, которым отмечается место в суточном богослужебном круге Божественной Литургии, которая не служится в пост Четыредесятницы, за исключением субботних и воскресных дней и праздника Благовещения. Наиболее яркой чертой последования великопостеых изобразительных является пение Блаженных — заповедей блаженства из Нагорной проповеди Христа с добавлением молитвы благоразумного разбойника — "Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии Твоем". Блаженными и молитвами Богородицы и Захарии ограничивается в седмичные дни Великого поста круг новозаветных чтений. Время Великого поста — это время чтений из Ветхого Завета, в зеркале которого мы должны увидеть и нашу собственную жизнь, и прооброзование Нового.

За изобразительными кряду следует великопостная вечерня. Представителями Ветхого Завета в великопостном богослужении являются книги Бытия, описывающая творение мира и человека и первоначальный быт человеческого рода от Адама до кончины последнего Патриарха еврейского народа Иакова, книга Исаии как содержащая наиболее ясные проророчества о Грядущем Мессии, и книга Притч Соломона, содержащая здравые наставления о том, как нужно и как не нужно вести себя человеку в этом мире. Книга Притч в древности считалась столь душеполезной, что она дала название всем ветхозаветным отрывкам, читающимися за православным богослужением, получившим название паримий. (Паримия в переводе с греческого и означает Притча).

Итак, три основных раздела Св. Писания Ветхого Завета - Закон, Пророки и Писания обретают в великопостном богослужении своих полномочных представителей.

Если отрывки из книги Исаии читаются, как уже говорилось, за 6-м часом, то отрывки из книг Бытие и Притчи читаются в самый главный момент великопостного богослужения — после входа с кадилом на вечерне, следующей за изобразительными. Каждое из чтений имеет свой прокимен (предшествующий стих, представляющий собой два избранных ключевых стиха из псалмов), подчеркивающий значимость чтения (чтению из Исаии предшествует еще особый тропарь пророчества.)

Основной темой чтений из книги Бытия на 1-й седмице Великого поста является творение мира и человека и внесшее такой невыносимый диссонанс в благостность творения человеческое грехопадение. Нам нужно особенно глубоко ощутить в себе Адама, преступившего заповедь, увидеть, что желание преступить заповедь не только живет в нас, но нередко определяет наше поведение. Кто не испытал того, какое очарование для нас обретают предметы запрещенные именно от того, что они запрещенные, независимо даже, извне ли наложено на нас запрещение или мы сами запретили себе что-либо. И кто не знает, как большая часть этого очарования пропадает, когда запрещенное становится разрешенным. Это и есть Адамов грех, все еще живущий в нас.

В среду и пятницу, чтобы не оставлять постящихся без главного источника укрепления духовных сил — Причащения Св. Таин служится т. н. Литургия Преждеосвященных Даров. Собственно это не Литургия, поскольку в течение нее не происходит преложение Св. Даров, а вечерня с причащением Преждеосвящееных на полной Литургии Св. Таин, торжественно обставленное церковное продолжение практики домашнего причащения Преждеосвященными Св. тайнами, существовавшей в древности. Видимость Литургии ей придает торжественное пение Великого прокимна "Да исправится молитва моя..." со стихами из 141-го псалма, во время пения которого принято вставать на колени, как бы подчеркивая особую торжественность момента, хотя по сути он представляет лишь предшествующий стих к предстоящему причащению. Также и пение "Ныне силы небесные… " представляется подобием великого входа, даже чем-то более торжественным, поскольку с жертвенника на престол переносятся уже освященные Дары. Литургия Преждеосвященных Даров должна совершаться вечером, что все чаще и чаще происходит в наши дни.

Особенностью Преждеосвященной Литургии в пятницу 1-й седмицы является совершение по её окончании молебного пения Вмч. Феодору Тирону и освящение колива в память его чуда, совершенного во дни правления Юлиана Отступника.

В заключение вечерни и литургии Преждеосвященных даров совершается заупокойная лития. Совершение круга великопостного богослужения без пропусков, что в наши дни бывает нечасто, занимает не менее 6 часов. Поэтому перерыв между утренним ", включающий вечерню, и "вечерним" Богослужением бывает невелик, что и понятно если учесть, что первое вкушение пищи в первую седмицу по уставу должно совершаться лишь после Преждеосвященной Литургии в среду.

Вечернее богослужение — это, пожалуй, главная особенность богослужения в первую седмицу Великого поста. Совершается великое повечерие — особое великопостное богослужение, состоящее из композиции псалмов и молитв, разделённых на три части, отделяемых друг от друга чтением Трисвятого. Великое повечерие совершается не только в Великий пост, но им открывается Всенощное бдение в канун величайших праздников, Рождества и Крещения Христова, т. е. это торжественное богослужение по своему смыслу. Самым, наверно, духоподьемным местом Великого повечерия является пение, составленного из стихов 8,9,10 глав книги Пророка Исаии песнопения "с нами Бог", звучащего как бы ответом на мольбу "не отврати Лица Твоего от отрока Твоего, "которую мы слышим в канун поста.

Но главной особенностью Великого повечерия в 1-ю седмицу Великого поста является включение в его состав разделенного на четыре части Великого покаянного канона Свт. Андрея Критского.

В настоящее время Великий канон обычно читается в начале повечерия, после Трисвятого и небольшого псалма. В то же время заслуживает внимания встречающееся по местам практика чтения канона между 2-й и 3-й частью повечерия, после молитвы Манассии, царя Иудейского. Так покаянная молитва покаявшегося и прощенного ветхозаветного тяжкого грешника плавно переходит в молитву грешника, согрешившего — увы — при Новом Завете. Тем более, что при таком порядке большее число работающих прихожан могло успевать к началу канона.

Великий покаянный канон был написан в 8 веке византийским гимнографом, архиепископом Гортинским и Критским Андреем Иерусалимским. Про него рассказывают, что он до 8 лет не умел говорить, и чудесно обрел дар речи после причащения Св. Таин, чтобы стать потом одним из самых плодовитых и выдающихся византийских гимнографов и риторов. Родился он в Дамаске в середине 7 века, с 15 лет по благословению родителей он отправился в Иерусалим, чтобы принять постриг.

Иерусалимская церковь вследствие арабского завоевания находилась в непростом положении. Обязанности Местоблюстителя Патриаршего престола выполнял даже не епископ, а некий уважаемый и престарелый пресвитер Феодор. Он совершил монашеский постриг юного Андрея, и заметив его способности вскоре доверил ему ответственную и почетную должность нотария, т. е. письмоводителя при Патриархии.

Когда в 680 году открылся 6 Вселенский собор, желающих ехать на него из Палестины не нашлось, видимо, из-за перманентного конфликта между греками и сарацинами. Тогда пресвитер Феодор решил послать на него представителем от Иерусалимской церкви своего нотария, монаха Андрея. Андрей участвовал во всех заседаниях собора, а по окончании его ему было поручено вернуться в Палестину и подписать Акты собора, среди которых главным было осуждение монофелитской ереси, у епископов Иерусалимской церкви.

Андрей исполнил возложенное на него непростое послушание обеспечив единство первенствующей Константинопольской церкви и пребывающей в пленении церкви Иерусалимской. Благополучно вернувшись в Константинополь, он вручил подписанные Акты вступившему на престол императору Юстиниану 2. В Иерусалим он более не вернулся, возможно, из соображений безопасности, а в Царьграде за ним закрепилось прозвание "Иерусалимский", ставшее как бы его фамилией. В Царьграде он первоначально хотел вести уединенную жизнь, однако его выдающиеся способности и добрые нравы не укрылись от ока священноначалия, и вскоре он был поставлен диаконом Великой церкви. Ему было доверено управление двумя крупными благотворительными учреждениями.

С этим ответственным послушанием он прекрасно справился, и через определенное время было решено рукоположить его в епископа и назначить в главный город острова Крит, в Гортину, епископ которого был первенствующим епископом и всего острова Крит. На этом посту все многочисленные дарования его расцвели. Пробыв Архиепископом Гортинским и Критским более 30 лет, имея более 80 лет от роду, он скончался во время поездки в Царьград, куда он направился, чтобы испросить материальную помощь для своей епархии, пострадавшей от неурожая и эпидемии.

Литературное наследие Свт. Андрея, даже дошедшие до нас, очень велико. Он был создателем нового жанра византийской гимнографии — канона. Канон — это не самодовлеющее произведение, как часто понимаем его мы, это правило пения библейских песен со строфическими припевами-тропарями. Свт. Андрей был первым, кто стал составлять припевы для всех 9 библейских песен, которые публикуются у нас в конце Псалтири. Великий канон — это правило пения всех стихов библейских песен с составленным к каждому из них Свт. Андреем специальным припевом — тропарем.

Почему именно тропари покаянного содержания составлены Свт. Андреем для полного канона? В жизни Святителя однажды случился тяжкий грех, хотя и не бывший его личным грехом, однако серьезно отяготившим его совесть.

В 711 году власть в Византии захватил некий армянский авантюрист по имени Вардан со своими боевиками, убивший законного императора Юстиниана 2 и провозгласивший себя императором с именем Филиппик. Он был убежденный монофелит, а, возможно, и монофизит. Придя к власти, он поспешил созвать в Константинополе собор, который должен был анафематствовать решения 6 Вселенского собора. С помощью угроз и грубого давления он добился подписания акта анафематствования всеми отцами собора, включая почитаемого церковью в лике Святителей Патриарха Иоанна 4 Постника.

Вероятно, отцы надеялись на скорое падение узурпатора, и желали сохранить здоровье и жизнь. Среди подписавших был и Святитель Андрей, тогда еще молодой по хиротонии епископ. Узурпатор действительно вскоре погиб с шумом, решения созванного им собора были отменены, а решения 6 Вселенского собора восстановлены.

Никому из подписавших акт анафематствования впоследствии не предъявлялось обвинение в ереси, однако чистая душа Свт. Андрея не могла не скорбеть от проявленного им малодушия. При этом острее вспоминались и другие случаи отступления его от воли Божией в течение жизни. которые бывают у всякого человека, и все это вызывало слезное раскаяние. Постепенно эти чувства у Свт. Андрея, как выдающегося поэта и мелода, т.е. распевщика, у которого и прозаические проповеди дышат поэзией, вылились в то, что мы теперь знаем под именем Великого покаянного канона, читающегося на повечериях первых четырех дней Великого поста и полностью - на утрени четверга 5-й седмицы.

Святитель берет в качестве примеров греха и покаяния архетипические образы Ветхого Завета именно потому, что его тропари — это ответ души на Откровение библейских песен.

В то же время библейские образы Адама, Евы, Каина, Ламеха Авеля, Сифа, Еноха, Авраама и Агари, Исаака и Измаила, Иакова и Исава, Лии и Рахили, Давида и Соломона, Ровоама и Иеровоама, Моисея и Аарона, Неемана и Гиезия, Илии и Елисея не далеки от нас. Мы — их потомки, и то, что было дурного у них, нередко проявляется и в нас.

И главным уроком Покаянного канона является стремление научиться поревновать доброму людей добродетельных и избегать грехов лукавых его носителей... И ещё нужно научиться быть может, самому трудному для нас — умению видеть себя, более грешным, чем все окружающие, в противность евангельскому фарисею считать себя, если и не таким, как прочие, то по причине только своей более густой греховности.

Великий канон приобрел большой авторитет уже в древности. Примерно через столетие после написания он вошел в православное богослужение, сначала 5-й седмицы Великого поста, а примерно с 12 века он стал неотъемлемой частью и богослужения 1-й седмицы, ее главной богослужебной особенностью. Так личное покаяние одного человека, Свт. Андрея, стало откровением, через которое выражает свое покаяние вся Церковь и каждый ее член в отдельности.

О Великом каноне написаны тома, содержащие более или менее пространный разбор содержания каждого его тропаря, но гораздо труднее уловить и воспроизвести в себе тот покаянный дух, который двигал его автором.

В последние столетия Великий канон оторвался от своей основы — библейских песен, что закреплено даже ныне действующим богослужебным уставом. Из диалога Бога с душой он превратился в огромный покаянный монолог. Богатство библейских песен сменилось однообразным припевом к тропарям "помилуй, мя, Боже, помилуй мя", и мало кто помнит, что самые тропари эти когда-то были припевом библейских песен, ответом кающейся души на Откровение Божие, которым она так долго пренебрегала.