Петр Давыдов
— Давай съездим в монастырь, — предложил владыка Гавриил. — Там хорошо!
— Какой еще может быть в Голландии вашей монастырь? Разве что памятник какой-нибудь, тщательно охраняемый государством. Но не монахами.
— А вот увидишь!
Час путешествия по голландской зиме — в тот год выпало сказочно много снега, смотрелось здорово, со средневековым каким-то оттенком — и мы приехали в самый настоящий монастырь, где живут и молятся самые настоящие монахи. Все, как на подбор, самые настоящие голландцы, а не какие-нибудь бельгийцы (нежная любовь друг ко другу обоих народов дает повод для шуток даже в таком серьезном месте, как монастырь и даже в такой серьезный момент, как приезд епископа — сам-то владыка Гавриил как раз бельгиец).
Архиепископ Команский Гавриил
(де Вильдер)
О православном монастыре святого пророка Илии в голландском Синт Хуберте можно и нужно рассказать отдельно и подробно. Рассказ будет, а сейчас мне хотелось бы поделиться тем радостным удивлением, благодаря которому я убедился: оказывается, не всякий приезд епископа на приход / в монастырь — повод для панического букетно-колокольного передвижения по территории, отталкивания неуместно близко стоящих у орлецов и спецковра прихожан, суеты и деловитой беготни иподиаконов, шугающих приходский «актив», и госпитализации перенервничавшего и перерадовавшегося настоятеля в психлечебницу. Оказывается, приезд епископа может восприниматься с настоящей радостью! Да, радость может выражаться даже в добрых шутках. Но шутки были после.
Литургия, которую возглавлял владыка Гавриил, прошла в такой сосредоточенной и внимательной тишине, что даже язык богослужения — голландский — не воспринимался как иностранный: благодаря стройности и строгости службы, а также четкому произнесению каждого слова, решительно все было понятно. Очень порадовало, что храм был полон: были не только монахи, но и жители Синт Хуберта и близлежащих деревушек. Опять-таки, все — голландцы и все — православные. Повторюсь: ни малейшего шепота, ни суеты, ни толкотни у свечного ящика — ничего подобного не было. Не было и хождения с подносами вдоль рядов молящихся. Поневоле задавался вопросом: как же здесь пожертвования собирают?
А очень просто и очень спокойно: после литургии, на которой причащались абсолютно все, был праздничный обед в монастырской трапезной. И все гости праздника вносили свои пожертвования. Подчеркиваю — все. Владыка Гавриил тоже: «Иначе нельзя! Иначе эти голландцы опять плохо о бельгийцах подумают!» — демонстративно громко вздохнув, он полез в бумажник под общий смех. Что обсуждали за обедом? Монастырские дела, кто-то делился новостями приходской жизни, кто-то рассказывал о своей семье, кто-то делился своими горестями или радостями, обращались к епископу за советом. Владыка беседовал со всеми без всякого налета авторитарности и подчеркивания собственной важности: все и так знали, что его сан важен, но никто не лебезил, а почитал его. Это когда в советских газетах писали: «Встреча прошла в теплой дружественной обстановке», непроизвольно ухмыляешься, а тут не до ухмылок было — было и тепло, и дружественно. И даже, знаете, радостно: епископов-то, оказывается, любить и уважать можно, а не бояться. Тут обрадуешься.
Архиепископ Команский Гавриил (де Вильдер) умер 26 октября 2013 года у себя в доме в Маастрихте. Знаю, что отношение к почившему владыке самое разное — от резко негативного до восторженного. У меня нет ни того ни другого: я благодарен ему за ту самую радость, когда я понял, что, когда любят, не боятся и не угодничают, а уважают всерьез. Царствие ему Небесное!
— Какой еще может быть в Голландии вашей монастырь? Разве что памятник какой-нибудь, тщательно охраняемый государством. Но не монахами.
— А вот увидишь!
Час путешествия по голландской зиме — в тот год выпало сказочно много снега, смотрелось здорово, со средневековым каким-то оттенком — и мы приехали в самый настоящий монастырь, где живут и молятся самые настоящие монахи. Все, как на подбор, самые настоящие голландцы, а не какие-нибудь бельгийцы (нежная любовь друг ко другу обоих народов дает повод для шуток даже в таком серьезном месте, как монастырь и даже в такой серьезный момент, как приезд епископа — сам-то владыка Гавриил как раз бельгиец).
Архиепископ Команский Гавриил
(де Вильдер)
О православном монастыре святого пророка Илии в голландском Синт Хуберте можно и нужно рассказать отдельно и подробно. Рассказ будет, а сейчас мне хотелось бы поделиться тем радостным удивлением, благодаря которому я убедился: оказывается, не всякий приезд епископа на приход / в монастырь — повод для панического букетно-колокольного передвижения по территории, отталкивания неуместно близко стоящих у орлецов и спецковра прихожан, суеты и деловитой беготни иподиаконов, шугающих приходский «актив», и госпитализации перенервничавшего и перерадовавшегося настоятеля в психлечебницу. Оказывается, приезд епископа может восприниматься с настоящей радостью! Да, радость может выражаться даже в добрых шутках. Но шутки были после.
Литургия, которую возглавлял владыка Гавриил, прошла в такой сосредоточенной и внимательной тишине, что даже язык богослужения — голландский — не воспринимался как иностранный: благодаря стройности и строгости службы, а также четкому произнесению каждого слова, решительно все было понятно. Очень порадовало, что храм был полон: были не только монахи, но и жители Синт Хуберта и близлежащих деревушек. Опять-таки, все — голландцы и все — православные. Повторюсь: ни малейшего шепота, ни суеты, ни толкотни у свечного ящика — ничего подобного не было. Не было и хождения с подносами вдоль рядов молящихся. Поневоле задавался вопросом: как же здесь пожертвования собирают?
А очень просто и очень спокойно: после литургии, на которой причащались абсолютно все, был праздничный обед в монастырской трапезной. И все гости праздника вносили свои пожертвования. Подчеркиваю — все. Владыка Гавриил тоже: «Иначе нельзя! Иначе эти голландцы опять плохо о бельгийцах подумают!» — демонстративно громко вздохнув, он полез в бумажник под общий смех. Что обсуждали за обедом? Монастырские дела, кто-то делился новостями приходской жизни, кто-то рассказывал о своей семье, кто-то делился своими горестями или радостями, обращались к епископу за советом. Владыка беседовал со всеми без всякого налета авторитарности и подчеркивания собственной важности: все и так знали, что его сан важен, но никто не лебезил, а почитал его. Это когда в советских газетах писали: «Встреча прошла в теплой дружественной обстановке», непроизвольно ухмыляешься, а тут не до ухмылок было — было и тепло, и дружественно. И даже, знаете, радостно: епископов-то, оказывается, любить и уважать можно, а не бояться. Тут обрадуешься.
Архиепископ Команский Гавриил (де Вильдер) умер 26 октября 2013 года у себя в доме в Маастрихте. Знаю, что отношение к почившему владыке самое разное — от резко негативного до восторженного. У меня нет ни того ни другого: я благодарен ему за ту самую радость, когда я понял, что, когда любят, не боятся и не угодничают, а уважают всерьез. Царствие ему Небесное!