Возможно, вопрос о месте праздника Успения Божией Матери в ряду двунадесятых праздников принадлежит к числу праздных. Церковь не случайно установила 12 главных праздников по числу 12 апостолов. Как 12 апостолов объединены вокруг безмерно превосходящего их главы Христа, так же 12 праздников, по разуму Церкви как бы равночестны по отношению к Празднику Праздников — Светлому Воскресению Христову. Но и из апостолов Церковь издавна выделяет Первоверховных — Петра и Павла. Так же не оскудевают попытки и из 12 праздников выделить более или менее важные.
Определенные основания для такой градации все же имеются. Есть праздники домостроительные, своей основой имеющие ключевые моменты евангельской истории, истории нашего спасения. Это Благовещение Божьей Матери, Рождество, Крещение и Сретение Господа нашего Иисуса Христа, Вход Господень в Иерусалим, конечно, же, само Светлое Христово Воскресение, Вознесение и Преображение Господне, а также Сошествие Святого Духа на апостолов — Пятидесятница. Основой остальных праздников служит Предание, признанное Церковью авторитетным, но которому все-таки далеко до авторитета Священного Писания.
Все Богородичные праздники, за исключением Благовещения, не имеют своей основы в Писании, а основаны на сказаниях, известных из Предания, иногда достаточно позднего. Общей особенностью всех Богородичных праздников, выводящих их как бы во второй ряд двунадесятых праздников, является то, что при совпадении с воскресным днем, воскресное последование совершается неопустительно в первую очередь, а последование Богородичного праздника совершается после воскресного. Этим Церковь как бы подчеркивает, что главное — это Воскресение Христово, и все, что имеет силу, получает эту силу от Него.
Другой особенностью Богородичных праздников является то, что при совпадении с постными днями пост разрешается не полностью, но дозволяется только вкушение рыбы, вина и елея. Этим как бы подразумевается, что радость этих праздников, в отличие от таких праздников, как Рождество или Крещение Господне, не совсем полная и не может совершенно заглушить скорбных воспоминаний о предательстве Иуды и Крестной смерти Господа. Есть более мелкие особенности, объединяющие Богородичные праздники: отсутствие особых праздничных антифонов на литургии (хотя в Минеях текст таких антифонов все же имеется, и в наши дни они используются все чаще и чаще, особенно в храмах, посвященных Богородице); отсутствие особого входного стиха на малом входе; отсутствие особенных отпустов, которые бы передавали вкратце суть празднуемого события.
Все эти особенности относятся к празднику Успения Божией Матери, который, подобно другим Богородичным праздникам, основан на поздних преданиях, а установление его повсеместно в Византийской империи относится к концу 6 века и, связано не с какими-либо духовными причинами, а с совпадением дня Успения с крупной победой, одержанной императором Маврикием над персами, которая, по благочестивым представлениям того времени, была, конечно, приписана заступничеству Богородицы.
Интересно, что еще в 4 веке такой авторитетный богослов и апологет православия, как Свт. Епифаний Кипрский, утверждал, что неизвестно, умерла Божия Матерь, или нет, была ли Она погребена, или нет. Но праздник Успения потому и назван так, что главное в нем — это утверждение факта о действительной телесной смерти Божией Матери. Она умерла, как всякий человек, потому, что, как и всякий человек, была причастна первородному греху Адама, введшего смерть в жизнь. С другой же стороны, все-таки нельзя было предположить, что смерть Той, которая родила Искупителя Вселенной, может быть во всем подобной обычной человеческой смерти.
Так праздник Успения приобретает многослойность: он постепенно осмысляется как Ее Воскресение и Вознесение на Небо. Это, конечно, существенно повышает статус праздника Успения. Повышение это происходило постепенно — на рубеже тысячелетия был установлен особый Успенский Пост.
Как считают, Успенский Пост был установлен вместо существовавшего в древности летнего компенсаторного поста, который соблюдали те, кто по каким-то причинам не мог соблюсти Великий Пост, который был впоследствии сокращен и разделён на два поста, Апостольский и Успенский, ставшие обязательными для всех. Причем, в отличие от апостольского, Успенский пост стал восприниматься, как особенно строгий, несмотря на то, что на него приходится двунадесятый праздник Преображения Господня с Предпразднеством и восемью днями попразднства.
Другой причиной, повышающий статус праздника Успения, является распространение чина Погребения Божией Матери, в котором недоумение перед кажущимся невозможным, но все-таки, непреложным фактом смерти Божией Матери сочетается со столь же непреложной верой в Ее телесное Воскресение и Вознесение на Небо.
Конечно, что-то бесконечно трогательное видится в изображении на иконе Успения, Христа, держащего на руках душу Богородицы и возносящего ее в Небесное Царство. Все мы знаем бесчисленные иконы Богородицы, где Она держит на руках Своего Божественного Сына. Но Сын, держащий на руках Свою Мать, — это что-то новое, невиданное. Никто из нас не исполнил своего долга перед родителями, никто из нас не вернул им жизнь, полученную от них. Один Сын, являет Себя в этом подлинно Сыном Человеческим, потому что Он Один полностью исполнил свой долг перед Матерью Своею, вернув Ей ту жизнь (телесную), которую Он получил от Нее и с которой Он восседает ныне на Небесах — Одесную Величия Божия.
Действительно, Богородица родила Христа для временной жизни, а Он как бы рождает Ее — и наша каноническая икона это подчеркивает — рождает Ее для вечной жизни, воздавая Ей подлинную благодарность за жизнь, полученную от Нее, воздавая Ей сполна вечной радостью и за все бесчисленные скорби, которые претерпела Она, сострадая Ему на всех путях Его земной Жизни.
Чин Погребения, хотя и поздний, хотя и не вошедший в Богослужебный Устав Церкви, создает как бы новое измерение праздника Успения, соединяя воспоминание о Ее смерти с непреложной верой в Ее Воскресение и Вознесение, с душой и телом, подобно Христу, на небо.
Чин Погребения был составлен в 14 или 15 веке, и первоначально совершался в Гефсимании и Иерусалиме, но уже в 16 веке был распространён и на Руси, хотя впоследствии был оставлен, так что старообрядцы практически этого чина не знают. Великим поборником веры в Воскресение Божией Матери был митрополит Московский Филарет (Дроздов). Он, в частности, утверждал в одной из проповедей на Успение: "в третий день от смерти, по подобию Христа, проявлено Ее полное Воскресение". Он благословил новый перевод чина Погребения на церковнославянский язык, который первоначально совершался в устроенном им Гефсиманском Скиту. Он установил также для этого Скита специальный праздник Воскресения Божией Матери, который должен был совершаться 17(30) августа и для которого митрополит Филарет составил особое проследование, подобное Пасхальному.
Но эта практика не привилась в нашей Церкви. Хотя и преп. Игнатий Брянчанинов в Слове о православном почитании Божией Матери утверждал, что "Богоматерь воскресла в третий день по блаженном Успении Своем и ныне жительствует на Небесах душою и телом". Учение о трехдневном Воскресении Божией Матери разделял и Свт. Иннокентий Херсонский, и Патриарх Сергий (Страгородский), при котором чин Погребения повсеместно вошёл в практику нашей Церкви, и многие другие видные богословы и иерархи.
Конечно, это представление основано на чине Погребения, где мысль о Воскресении Божией Матери особенно ясно выражена в тропарях по Непорочных, составленных по образу аналогичных Воскресных тропарей, где мы можем прочитать такие выражения, как: "Воскресение же Девы рцыте", "Воскресе бо, яко Бога Родительница", "Из гроба тридневно воставшая Дево, якоже и Господь" и др.
Но все-таки, несмотря на повсеместное распространение в наши дни чина Погребения, упор в нашем празднике делается все-таки на действительную смерть Божией Матери. Хотя мы и веруем в Ее Воскресение и находим в этом укрепление нашей надежды на наше собственное Воскресение, все-таки говорить о Второй Пасхе, о Богородичной Пасхе, о чем часто говорят в наши дни, не следует. Пасха только одна — Пасха Христова. Она единственный источник нашего Воскресения, и все мы воскреснем в свое время Ее силой. И Божия Матерь, хотя и прежде всех нас, воскресла исключительно силой Воскресения Христова, как об этом говорили вышеупомянутые отцы.
Не смерть, не Воскресение Божьей Матери, согласно православному взгляду, не имела и не могла иметь искупительного значения, подобного смерти и Воскресению Христову, хотя они и являются великим источником надежды и утешения для нас. Божия Матерь умерла, повторяем, как каждый из нас, и была воскрешена Христом, как каждый из нас будет в свое время воскрешен Сыном Человеческим. Таково православное понимание Успения Богородицы.
Поэтому, как ни велик праздник Успения, но его нельзя поставить выше праздника Благовещения, а тем более праздников, несущих великое домостроительное значение, таких, как Его Рождество, Крещение или Вознесение на Небо.
В противоположность православному, католическое воззрение на праздник Успения как бы умалчивает, возможно, следуя Епифанию, о смерти Божией Матери и делает упор на Ее Вознесение на Небо и Её Короновании в качестве Царицы Неба и Земли. Такое представление, провозглашенное в 1950 году, в качестве догмата Католической Церкви, прямо вытекает из ранее провозглашенного догмата о Непорочном зачатии Пречистой Девы.
Если Дева во утробе матери была предохранена от первородного греха, как считают католики, то, естественно, что Она и умереть не могла, поскольку не имела в себе семени тления, порождающего смерть. Если же Она все-таки умерла, как считает часть католических богословов, не имея в Себе первородной вины, то в этом случае смерть Ее приобретает добровольный и искупительный характер, подобный смерти Христа, и Она тем самым становится вместе с Сыном Своим Соискупительницей человеческого рода.
Такое учение, конечно, выходит далеко за рамки традиционного учения Церкви, всегда утверждавшей, что Искупитель у нас один — Христос. Таким образом, католическое учение в обоих случаях отрывает Деву от всех нас. В первом случае приписывают Ей Одной бессмертие по природе, в другом же случае — обожествляя Ее, делая Ее практически равной Сыну Своему и Богу.
В противоположность этому мы, православные, возможно, так и любим Деву Матерь, что Она всецело наша, плоть от нашей плоти и кровь от нашей крови. Но по Великой милости Божией, но и в силу собственного подвига Она стала Высшей Небес, т. е. всех сил Небесных, и является великим примером и великой надеждой для всех нас, образом того, как безмерно возвысил Бог природу человеческую и как велико то, до чего каждый из нас может подняться, если нелицемерно последует за Богом.
Конечно, увенчанием жизни Божией Матери было Ее Успение, Ее Преставление от Земли на Небо. И мы смело можем поставить этот день выше всех других праздников в честь Богородицы, но не выше Благовещения, в котором Она стала тем, чем и ныне является в вечности — Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной, Славной Владычицей нашей Богородицей и Приснодевой Марией.