Протоиерей Андрей Ткачев
Кто более показывает успехов в вере и благочестии, богатые или бедные? Если по Писанию, то – бедные. Немудрое, немощное и незнатное мира избрал Бог, чтобы посрамить мудрых, сильных и что-то значащих (см. 1 Кор. 1:26-28). И еще сказано: «Не бедных ли мира избрал Бог быть богатыми верою и наследниками Царствия, которое Он обещал любящим Его» (Иак. 2:5). Поэтому: «Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас» (Иак. 5:1).
Так в Писании, но не всегда так в истории. Если народ темен и безграмотен, а достаточного количества пастырей добрых и проповедников неутомимых у него нет, то тогда веру надо искать в среде людей, хоть как-то знакомых с книжным просвещением и благолепным богослужением.
Веру, то есть, надо искать среди князей, начальников, вождей, близких к епископским кафедрам, учащихся с детства. Так и было в нашей истории, когда хранителями веры долго были благоверные князья, а сама вера в первые столетия принадлежала более элите и носителям власти, нежели всей народной массе.
Бедный может быть забит нуждой, ограничен в стремлениях, неразвит, тогда как богатый пользуется широким кругом возможностей для личностного роста. Но и наоборот: бедный может быть посреди скромности и скудости благочестив, может искать Небесной жизни вместо тяжкой земной, а богатый может увязнуть в удовольствиях, в гордости и дойти до полного забвения о Боге Небесном.
* * *
Жизнь во множестве предоставляет нам примеры как одного, так и другого порядка. Но хуже всего, когда ни богатый, ни бедный не знают Господа. Бывает так во времена, предшествующие жестоким и справедливым карам.
Вот читаем у Иеремии: «Походите по улицам Иерусалима, и посмотрите, и разведайте, и поищите на площадях его, не найдете ли человека, нет ли соблюдающего правду, ищущего истины? Я пощадил бы Иерусалим» (Иер. 5:1).
Подобное нравственное искание было и среди «языческой неплодящей церкви». Там Диоген зажигал среди дня светильник и говорил, что ищет человека. «Вижу обжорливых медведей, похотливых жеребцов, упрямых ослов и ядовитых змей, но никак не людей», — говорил со временем и возмущенный Златоуст. Голос сей: «не найдете ли человека?» — и сейчас актуален.
Далее пророк мыслит о том, с чего мы начали. Он понимает, что благочестие богатых и бедных не одинаково. И сказал он сам в себе: «Это, может быть, бедняки; они глупы, потому что не знают пути Господня, закона Бога своего; пойду я к знатным и поговорю с ними, ибо они знают путь Господень, закон Бога своего» (Иер. 5:4-5).
Ход мысли обусловлен обычаями народной жизни. Если неграмотный простолюдин знал только то, что ему объяснит наставник, то богатые читали сами и могли учиться постоянно. Цари, к примеру, с некоторых времен обязывались переписать Тору собственноручно (!) и поучаться в ней день и ночь. Но что увидел Иеремия?
Он пошел к знатным, но «и они все сокрушили ярмо, расторгли узы» (Иер. 5:5), то есть свергли иго заповедей и живут по злому самоволию. Вот это и есть нравственная картина, предшествующая всенародному бедствию. Ни богатый, ни бедный не знают Господа, как перед потопом.
«Господь с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий, ищущий Бога. Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:2-3).
Мы ныне претерпеваем бурные наружные изменения, и нам мнится, что жизнь меняется. Но происходят ли перемены внутри, там, куда зрит Всевидящее и недреманное око? Может быть и так, что злое нутро наше упорно отбрасывает саму возможность благой внутренней перемены, считая, что Богу и перемены внешних одежек должно быть довольно. Если это так, то все мы – лицемеры и оскорбители Всемогущего.
Богатый и бедный живут под одним небом и говорят на одном языке, но совершенно не понимают друг друга. Особенно, если богатый нечестив, а бедный благочестив, или наоборот: бедный нечестив, а богатый благочестив.
Но горе в квадрате, если нечестивы оба. Тогда народ обречен, и в обречении своем похож на виноградник после уборки: «ни одной ягоды для еды, ни спелого плода, которого желает душа моя». Это слова пророка Михея, вздыхавшего: «Не стало милосердных на земле, нет правдивых между людьми. Лучший из них – как терн, и справедливый – хуже колючей изгороди» (Мих. 7:1,4).
* * *
Нас по-прежнему жарче всего интересуют вопросы имущественного неравенства. Бедные раздраженно вопят, богатые хитро отмалчиваются, а на повестке дня – вопрос о справедливом распределении средств и прибылей. Но если богатые и бедные равно нечестивы, то справедливость, во-первых, невозможна, а во-вторых, не нужна.
Она невозможна, поскольку люди, любящие только свою выгоду и грех, не способны думать ни о ком, кроме себя. А не нужна, поскольку справедливое царство хищных животных вряд ли является идеальным устроением человеческого общежития.
Давайте подумаем об этом, братья и сестры. А потом походим по улицам Иерусалима (Москвы, Челябинска, Питера, Кельна…), посмотрим, разведаем и поищем. Может, найдем человека? Может, Господь пощадит?
Так в Писании, но не всегда так в истории. Если народ темен и безграмотен, а достаточного количества пастырей добрых и проповедников неутомимых у него нет, то тогда веру надо искать в среде людей, хоть как-то знакомых с книжным просвещением и благолепным богослужением.
Веру, то есть, надо искать среди князей, начальников, вождей, близких к епископским кафедрам, учащихся с детства. Так и было в нашей истории, когда хранителями веры долго были благоверные князья, а сама вера в первые столетия принадлежала более элите и носителям власти, нежели всей народной массе.
Бедный может быть забит нуждой, ограничен в стремлениях, неразвит, тогда как богатый пользуется широким кругом возможностей для личностного роста. Но и наоборот: бедный может быть посреди скромности и скудости благочестив, может искать Небесной жизни вместо тяжкой земной, а богатый может увязнуть в удовольствиях, в гордости и дойти до полного забвения о Боге Небесном.
* * *
Жизнь во множестве предоставляет нам примеры как одного, так и другого порядка. Но хуже всего, когда ни богатый, ни бедный не знают Господа. Бывает так во времена, предшествующие жестоким и справедливым карам.
Вот читаем у Иеремии: «Походите по улицам Иерусалима, и посмотрите, и разведайте, и поищите на площадях его, не найдете ли человека, нет ли соблюдающего правду, ищущего истины? Я пощадил бы Иерусалим» (Иер. 5:1).
Подобное нравственное искание было и среди «языческой неплодящей церкви». Там Диоген зажигал среди дня светильник и говорил, что ищет человека. «Вижу обжорливых медведей, похотливых жеребцов, упрямых ослов и ядовитых змей, но никак не людей», — говорил со временем и возмущенный Златоуст. Голос сей: «не найдете ли человека?» — и сейчас актуален.
Далее пророк мыслит о том, с чего мы начали. Он понимает, что благочестие богатых и бедных не одинаково. И сказал он сам в себе: «Это, может быть, бедняки; они глупы, потому что не знают пути Господня, закона Бога своего; пойду я к знатным и поговорю с ними, ибо они знают путь Господень, закон Бога своего» (Иер. 5:4-5).
Ход мысли обусловлен обычаями народной жизни. Если неграмотный простолюдин знал только то, что ему объяснит наставник, то богатые читали сами и могли учиться постоянно. Цари, к примеру, с некоторых времен обязывались переписать Тору собственноручно (!) и поучаться в ней день и ночь. Но что увидел Иеремия?
Он пошел к знатным, но «и они все сокрушили ярмо, расторгли узы» (Иер. 5:5), то есть свергли иго заповедей и живут по злому самоволию. Вот это и есть нравственная картина, предшествующая всенародному бедствию. Ни богатый, ни бедный не знают Господа, как перед потопом.
«Господь с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий, ищущий Бога. Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:2-3).
Мы ныне претерпеваем бурные наружные изменения, и нам мнится, что жизнь меняется. Но происходят ли перемены внутри, там, куда зрит Всевидящее и недреманное око? Может быть и так, что злое нутро наше упорно отбрасывает саму возможность благой внутренней перемены, считая, что Богу и перемены внешних одежек должно быть довольно. Если это так, то все мы – лицемеры и оскорбители Всемогущего.
Богатый и бедный живут под одним небом и говорят на одном языке, но совершенно не понимают друг друга. Особенно, если богатый нечестив, а бедный благочестив, или наоборот: бедный нечестив, а богатый благочестив.
Но горе в квадрате, если нечестивы оба. Тогда народ обречен, и в обречении своем похож на виноградник после уборки: «ни одной ягоды для еды, ни спелого плода, которого желает душа моя». Это слова пророка Михея, вздыхавшего: «Не стало милосердных на земле, нет правдивых между людьми. Лучший из них – как терн, и справедливый – хуже колючей изгороди» (Мих. 7:1,4).
* * *
Нас по-прежнему жарче всего интересуют вопросы имущественного неравенства. Бедные раздраженно вопят, богатые хитро отмалчиваются, а на повестке дня – вопрос о справедливом распределении средств и прибылей. Но если богатые и бедные равно нечестивы, то справедливость, во-первых, невозможна, а во-вторых, не нужна.
Она невозможна, поскольку люди, любящие только свою выгоду и грех, не способны думать ни о ком, кроме себя. А не нужна, поскольку справедливое царство хищных животных вряд ли является идеальным устроением человеческого общежития.
Давайте подумаем об этом, братья и сестры. А потом походим по улицам Иерусалима (Москвы, Челябинска, Питера, Кельна…), посмотрим, разведаем и поищем. Может, найдем человека? Может, Господь пощадит?