Михаил Покрасс
Я не верю усталым людям. Мне всегда кажется, что они лгут. Вместо благодарности выпавшему нам шансу жить, влачат жизнь, как подарок кому-то.
Едешь в метро, напротив кислый молодой человек, молодая, но уже навсегда уставшая от всего и вся женщина. И в кабинет мой всю мою психотерапевтическую практику день за днем приходили люди, уставшие от жизни. Как будто они несут какую-то не свою, ненужную, гнетущую их, тяжелую ношу. Будто жизнь, мир – это не даром доставшееся везение, а навязанная им нагрузка. И будто терпят эту тяготу они лишь из одолжения другим. Живут из одолжения.
Они и ваш пирог едят из одолжения вам. И вылечиваются у вас, как будто их здоровье не им, а вам надо, и они своими успехами вас одалживают. Врачу, конечно, надо это понимать и с благодарностью принимать такие «одолжения» пациентов… Но сами-то они не мир обманули, но самих себя! И обворовали самих себя. Ведь, взяв эту пошленькую роль ни в чем и ни в ком не нуждающихся одалживателей человечества («все не для себя»), они и действительно оказываются сторонними всему и всем. Ничем, в чем участвуют и что получают, не могут воспользоваться. Оттого и устают. Ведь и саму жизнь, и любую в ней мелочь: и этих снегирей на голых ветках березы, и эту возможность наутро после метели откапывать от крыльца до калитки дорожку в снегу, и видеть этих клюющих красную рябину голубей… - все, что у нас есть, мы получили даром - в дар!
Я не верю усталым людям. Потому, что эти люди соврали в главном! Отказались признаться себе, что они жить хотят! Не признались, что они хотят того, что делают. Не признались, что нуждаются во всех, с кем они рядом. Не признались себе, что любят. Вот они ничего и не берегут. От усталости все, что создают, обесценивают, своим отвращением обездушивая, рушат. Так живут, а родиться забыли! Не выбрали усталые своего отношения к даренной им жизни. Вот и горбятся, придавленные навечно не своей ношей.
Едешь в метро, напротив кислый молодой человек, молодая, но уже навсегда уставшая от всего и вся женщина. И в кабинет мой всю мою психотерапевтическую практику день за днем приходили люди, уставшие от жизни. Как будто они несут какую-то не свою, ненужную, гнетущую их, тяжелую ношу. Будто жизнь, мир – это не даром доставшееся везение, а навязанная им нагрузка. И будто терпят эту тяготу они лишь из одолжения другим. Живут из одолжения.
Они и ваш пирог едят из одолжения вам. И вылечиваются у вас, как будто их здоровье не им, а вам надо, и они своими успехами вас одалживают. Врачу, конечно, надо это понимать и с благодарностью принимать такие «одолжения» пациентов… Но сами-то они не мир обманули, но самих себя! И обворовали самих себя. Ведь, взяв эту пошленькую роль ни в чем и ни в ком не нуждающихся одалживателей человечества («все не для себя»), они и действительно оказываются сторонними всему и всем. Ничем, в чем участвуют и что получают, не могут воспользоваться. Оттого и устают. Ведь и саму жизнь, и любую в ней мелочь: и этих снегирей на голых ветках березы, и эту возможность наутро после метели откапывать от крыльца до калитки дорожку в снегу, и видеть этих клюющих красную рябину голубей… - все, что у нас есть, мы получили даром - в дар!
Я не верю усталым людям. Потому, что эти люди соврали в главном! Отказались признаться себе, что они жить хотят! Не признались, что они хотят того, что делают. Не признались, что нуждаются во всех, с кем они рядом. Не признались себе, что любят. Вот они ничего и не берегут. От усталости все, что создают, обесценивают, своим отвращением обездушивая, рушат. Так живут, а родиться забыли! Не выбрали усталые своего отношения к даренной им жизни. Вот и горбятся, придавленные навечно не своей ношей.