Патриарх Кирилл
Сердечно приветствую всех вас, дорогие отцы, братья и сестры! Поздравляю с великим двунадесятым праздником Благовещения Пресвятой Богородицы.
«Днесь спасения нашего главизна» — сегодня начало нашего спасения. Этот день положил начало великой тайне Божественного воплощения, тайне, которая не может быть объята человеческим умом. В этой тайне так много непонятного для людей, и, в первую очередь, само благовещение, зачатие и непорочное рождение Сына Божиего и Сына Человеческого. Люди пытаются примерить все эти тайны к своему опыту, но ничего не получается, потому что в человеческой жизни нет аналогов воплощения Бога в лице Сына Человеческого. Мы лишь можем благоговеть перед этой тайной и прикасаться к ней — не разумом своим, несущим в себе и грех, и несовершенство нашего мира и нашей собственной личности, — но только чистой верой, и обретать от этого прикосновения великую силу.
О празднике Благовещения в святоотеческих творениях написано очень много; сохранились замечательные проповеди выдающихся иерархов, отцов Церкви, в которых раскрывается богословие этого великого события. Но, с другой стороны, эти древние слова не всегда понятны современному человеку; а поскольку факт Боговоплощения лежит вне опыта современного человека, то даже самое мудрое и самое прекрасное человеческое слово как бы повисает в воздухе. Для того чтобы иметь живую веру, нам нужно все то, что Бог явил во Христе роду человеческому, включить в свою жизнь, в свое понимание. Сделать это очень непросто, но, опять-таки, святые отцы помогают нам это сделать.
Мы говорим о Божией Матери, что Она выше Ангелов и Архангелов, «честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим». Мы понимаем — кто-то очень отчетливо, а кто-то хотя бы в общем, — что речь идет о каком-то величайшем совершенстве. А как это совершенство было выражено в жизни? Сохранились ли свидетельства о том, как выглядела Божия Матерь, как Она одевалась, как Она себя вела? Наверное, если бы мы увидели обычную земную жизнь Богородицы, то от нас бы отступили всякие сомнения, потому что величайшая святость являлась во всем, в том числе и во внешнем облике, и в общении с людьми, и в том, что и как Она говорила.
И вот вопрос: а сохранились ли эти свидетельства, есть ли где-нибудь эти описания — не сказочные, не фантастические, а записанные со слов очевидцев? Такие описания есть, и я хотел бы вам сегодня их зачитать.
Около 110 года после Рождества Христова мученически скончался епископ Антиохии Игнатий, именуемый Богоносцем. По преданию, он был тот самый младенец, которого Господь взял на руки и сказал: «Если будете как дети, войдете в Царство Небесное» (см. Мф. 18, 3). Игнатий Богоносец не был, конечно, ровесником Спасителя, но он был ровесником тех, кто видел и Самого Спасителя, и Божию Матерь.
Что же пишет нам святитель Игнатий Богоносец о Божией Матери? Цитирую: «У нас все знают, что Приснодевственная Матерь Божия исполнена благодати и всех добродетелей. Рассказывают, что Она в гонениях и бедах всегда была весела; в нуждах и нищете не огорчалась; на оскорбляющих Ее не гневалась, но даже благодетельствовала им. Была кроткой в благополучии, милостивой к бедным и всегда помогала им — как и чем могла. Была наставницей в благочестии, во всяком добром деле. Она особенно любила смиренных, потому что Сама была исполнена смирения. Много похвал воздают Ей видевшие Ее. О Ней рассказывали люди, достойные доверия, что по Ее святости в наружности Ее соединились естество Ангельское с человеческим». Свидетели — те, кто видел, слышал — сказали Игнатию Богоносцу, человеку, жившему не во втором, не в третьем поколении, а в то же самое время.
Известный церковный писатель Никифор Каллист, также отталкиваясь от рассказов свидетелей и очевидцев, пишет: «Она была среднего роста, или, как иные говорят, несколько более среднего. Волосы у Нее были золотистые, глаза живые, брови дугообразные, темные, нос прямой, удлиненный, губы цветущие, лицо не круглое и не заостренное, но несколько удлиненное, руки и пальцы длинные».
Святитель Амвросий Медиоланский жил несколькими столетиями позже Пресвятой Богородицы. Но он также пишет не от ветра головы своея, но отталкиваясь от того живого Предания, которое положили самовидцы Пресвятой Девы Марии: «Она была Девою не только телом, но и душою: смиренна сердцем, осмотрительна в словах, благоразумна, немногоречива, любительница чтения, трудолюбива, целомудренна в речи, почитая не человека, но Бога Судией Своих мыслей. Правилом Ее было никого не оскорблять, всем благожелать, почитать старших, не завидовать равным, избегать хвастовства, быть здравомыслящей, любить добродетель. Разве Она хотя бы выражением лица когда-нибудь обидела родителей или была в несогласии с родными, погордилась перед человеком скромным, посмеялась над слабым, уклонилась от неимущего? У Нее не было ничего сурового во взгляде, ничего неосмотрительного в словах, ничего неприличного в действиях: телодвижения скромные, поступь тихая, голос ровный; так что вид Ее был отражением души, олицетворением чистоты».
Замечательно также свидетельствует о Ней тот же Никифор Каллист: «В беседе Она сохраняла скромное достоинство, не смеялась, не возмущалась, особенно же не гневалась. Совершенно безыскусственная, простая, Она нимало о Себе не думала, и, далекая от изнеженности, отличалась полным смирением. Она довольствовалась естественным цветом одежд, что и теперь доказывает священный головной покров Ее» (который во времена Никифора Каллиста хранился в церкви). Короче говоря, во всех Ее действиях обнаруживалась особенная благодать.
Вот какой дивный физический образ Божией Матери сохранен в Предании. Эти слова должна бы знать каждая современная женщина — и богатая, и бедная. Это идеал женщины, это идеал человека. И потому, когда мы говорим о Ней, что Она выше всех Ангелов и Архангелов, мы ведь имеем в виду не небожительницу — мы имеем в виду реального человека, Пречистую Преблагословенную Деву Марию, Которая запечатлела в истории, в словах тех, кто свидетельствовал о Ней, великую красоту Своего образа — и физического, и духовного.
Конечно, как Мать Сына Божиего Она несет миру совершенно особую миссию. Она предстоит пред престолом Божиим и молится за Церковь и за всех, кто обращает к Ней свою молитву. Но Она также является идеалом и великим примером для подражания.
Пусть же Господь всем нам поможет воспринять святой образ Приснодевы Марии, в том числе и физический, как пример для подражания и как одну из основ почитания Пречистой и Преблагословенной Девы Марии в Православной Церкви. Аминь.
«Благовещение» по-гречески именуется Εὐαγγελισμός. Это слово имеет тот же корень, что и «Евангелие», потому что благовещение — это Благая весть, которую Бог через Архангела Гавриила передал Деве Марии. И Евангелие, которое стало результатом воплощения Сына Девы Марии, Сына человеческого и сына Божиего, — это Благая весть, но уже не к одному человеку, а ко всему роду человеческому. Евангелие — это благая весть, а если перевести на современный язык, это счастливая весть. Иногда мы со страхом спрашиваем у человека, который говорит, что у него есть что-то новое для нас, — это что-то плохое или хорошее? И радуемся, когда он говорит: хорошее. Даже хорошая человеческая весть способна нас успокоить, поднять настроение, вдохнуть силы, — а что же говорить о Божественной доброй, благой, счастливой вести, которая содержится в Евангелии? Это та самая весть, которая действительно способна не просто поднять наше настроение, но и коренным образом изменить нашу жизнь, подчинить ее Божиему закону, а значит, и тому благу, которое несет людям этот закон.
Бог никогда не навязывает Своей воли человеку, Он остается как бы в тени. Иногда это приводит современного человека, привыкшего опираться на силу ума, силу власти, силу денег, силу науки, силу образования, к мысли, что Бога вообще нет: «Где Он? Я Его не вижу. Я знаю, что такое власть; я знаю, что такое деньги; я знаю, что такое мое здоровье и мои способности; а вот что такое Бог, я не знаю, потому что я все делаю сам для себя. Так и где же Он, на каком месте в жизни?» Но от этих вопросов никак не зависит само существование Бога. Он в тени, Его не видно, но в любой момент в ответ на нашу просьбу к Нему Он выходит из этой тени и совершает с нами дела непостижимые, когда мы с удивлением говорим: «Это чудо!»
В последнее время это слово стали употреблять многие наши соотечественники, отмечая те или иные события в нашей государственной жизни. Они говорят о чуде, о вмешательстве Бога в нашу историю. И мы должны с доверием относиться ко всему, что приходит к нам свыше. Мы не должны свое человеческое упрямство и гордыню ставить преградой для действия благодати Божией.
И примером для нас явилась Дева Мария. Она могла бы поставить упрямство, непонимание, а, может быть, даже и девичью гордость преградой той вести, которую к Ней обратил ангел. Ведь не с крыльями же пришел к Ней Гавриил — в человеческом образе; и Она, может быть, не сразу и поняла, что этот ангел. Пришел некто и говорит Ей: «Ты родишь, без мужа, Сына, и Этим Сыном будет Сын Божий, Которому уготован престол Давида-царя, и Царству Его не будет конца». Можно себе представить смущение совсем юной девушки, почти девочки, Которая слышит эти слова, и как много было у Нее причин поставить заслон этой вести: «Не могу, боюсь, не понимаю, уйди». А вместо этого только простые слова: «Я раба Господня; пусть будет по слову твоему», — ни восторга, ни радости, ни рукоплескания, ни страха, а предание Себя в руки Божии.
Пример Девы Марии должен научить всех нас отношениям с Богом. Мы должны чаще предавать себя в руки Божии. Мы должны чаще просить у Господа явить Себя в нашей жизни, сделать Себя зримым в нашей жизни. И Бог на эту молитву отвечает — опять-таки не в громе и не в молнии, не в каких-то радикальных решениях. Он прикасается к нам легким благодатным прикосновением, но в какой-то момент мы понимаем, что происходящее с нами — не от нас, не от нашей силы и не от какой другой человеческой силы, а от силы Божией.
Пусть пример Девы Марии, принявшей весть о рождении Спасителя со смирением и покорностью воле Божией, будет для нас великим примером построения наших отношений с Богом. Вместо горделивого вопроса: «Где же Ты?» или «Почему Ты поступаешь так, где же справедливость?», — мы должны сказать: «Мы рабы Твои, Господи, пусть будет по слову Твоему».